:
Чтобы дом вдруг не стал адом, чтобы вернулись потерянные доверие и любовь, нужно говорить друг с другом, нужно слышать друг друга. Этому можно научиться на закрытом семинаре «Супружеские встречи».
В отличие от ядерного оружия, которым распоряжается верховный главнокомандующий, Интернетом распоряжается каждый человек — маленький, большой, — каждый по-своему. И каждый может извлечь из него или зло, или добро.
Сандра Шот: «Бабушка была первой, кто стал молиться со мной. Она делала это довольно интересным способом — во время молитвы мы вместе рисовали».
Ученые до сих пор не разгадали загадку человеческой речи. Откуда она взялась, как возникла? Для людей верующих тут нет никакой проблемы: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога» (Евангелие от Иоанна).
Христос исцеляет всего человека, разбитого, рассеченного грехом, а не какую-то отдельную его часть. Так происходит во всех случаях евангельских исцелений, будь то дарование зрения слепорожденному или изгнание бесов из одержимого.
Вы сделали правильный выбор, стали церковными людьми. Вас могут называть несовременными, потому что вы не во всем разделяете ценности большинства. Вас могут называть немодными, но у Бога нет моды. «Христос вчера и сегодня и во веки Тот же».
Иеродиакон Арсений (Бурлака): «После пострига ты становишься иной для мира, а для общины, для монашеской среды, уже родной. Этот момент чувствуется. Ты остался таким же немощным человеком, но перенаправился, у тебя появился другой взгляд…
Революция — это вера в счастье, которое географически находится где-то «там», а во времени избрало для обитания «завтра». Ради этих «там» и «завтра» революция требует сжечь все, что «здесь», и распять все, что «сегодня».
«Пусть погибнет имя мое в истории, лишь бы Церкви была польза», — святитель Тихон, патриарх Московский.
Приближается день, который ознаменован тем, что 100 лет тому назад произошла Октябрьская революция. Зачем нам говорить сегодня о событиях 100-летней давности? И как о них говорить? Об этом мы спросили архиепископа Иону (Черепанова).
Пока длится моя земная жизнь, пропасть между раем и адом преодолима — покаянием, прощением, добрым словом, поступком милосердия. После завершения земного бывания эта пропасть станет непреодолимой.
Юлия Чернявская: «Главное, что дал Серебряный век, — это образ личности, ее право на существование и на свой особый язык, причем личности несовершенной, но понятной и нам, потомкам».
«Музыка — это такое искусство, которое своей техникой, своей структурой поддерживает бытие здесь и сейчас. Там, где работает музыка, ты не увлечешься всякой лишней ерундой, и слава Богу».
Марина Перелешина: «Задачей театра всегда было воссоздание определенного смысла и эмоций, чтобы люди смогли отрефлексировать, увидеть, что происходит. Мы хотим, чтобы зритель стал участником».
Мы даем образ времени. Пробуем показать, как разнообразно реагировали на происходящее наиболее значительные представители той эпохи. Пытаемся услышать голоса людей, живших в то время, и узнать в их обращениях к потомкам себя…
Помню, мы ехали вместе, и я говорю: «Ой, отец Лонгин, как хорошо, что ты у меня есть!» У него доли секунды была улыбка, а потом он очень серьезно сказал: «Да, хорошо. Но ты не одна, ты с Богом». Потом этот разговор был мне в утешение…
«Слово Божие мягко, а сердце наше грубо; но если человек часто слушает слово Божие, то страх Божий приходит в сердце его».
Монахиня Иулиания (Денисова): "Вечная память — это когда ты скорбишь каждый день, что близкого человека нет? Или когда перебираешь его вещи, фотографии? Или вечная память существует вне зависимости от тебя и твоих действий — у Бога?"
Он дирижирует главным хором Нижнего Новгорода, преподает в трех вузах, участвует в музыкальных событиях города и страны и сам создает эти события. Ивану Стольникову только тридцать один год, а для хоровой музыки он уже сделал очень много.
Протоиерей Сергий Киселев: «У меня одна цель — донести слово Божие до людей, которые не ходят в церковь, не читают Евангелие, в максимально простом формате, чтобы они могли услышать, задуматься, зацепиться за эти слова и начать искать…
Однажды Сергей Прокофьев сказал: «Классический композитор — это безумец, сочиняющий вещи, непонятные для своего поколения». Что ж, прошло 125 лет со дня рождения гения, и его музыка вошла в золотой фонд мировой классики.
