Как я семь дней жила в монастыре (часть 2)

Дневник

— Как зовут? Откуда? Замужем? Почему такая худая? Верующая?

Лежа на кровати, меня распытывает Татьяна, она работает в монастыре поваром и часто ночует в доме паломников. Она спрашивает о моем послушании, просит, чтобы я пришла на кухню.

Еще здесь ночуют «бабушки из храма» Валентина и Зина. Валентина тоже подключается к расспросам:

— Где работаешь?

— Я пишу.

— Книги?

— Ну да.

— Детские?

Про себя удивлюсь: почему-то многие говорят мне о том, что я должна писать детские книги.

— Надолго?

— На дня три.

— Ну ты что, так издалека приехала… надо хотя бы недельку тут пожить.

Я на самом деле останусь тут на неделю, просто потому что буду не в силах уехать раньше, оторваться от этого места.

***

Утром я жду отца Евсевия, чтобы взять благословение на послушание. Его многие ждут — и вообще постоянно обступают люди.

Наконец он подходит ко мне: «Чем я могу быть вам полезен?» Отец Евсевий спрашивает, надолго ли я приехала. Я не знаю, что ответить. Он видит мою запинку и подсказывает: «Как Бог на душу положит?» — «Да-да», — соглашаюсь я. Он благословляет меня на послушание на кухне.

На кухне мне дают фартук, нож и ведро. Я сажусь на лавочку под козырьком, светит солнце, поют птицы, я беру в руки картошку и понимаю, что я — самый счастливый в мире человек. И это никак невозможно объяснить.

Над кухней живет отец Олег. Отец Олег говорит мне, что в юности писал стихи. Спрашивает, почитать ли мне. Я, конечно, соглашаюсь.

Он читает стихотворение о природе. Я совсем его не запомнила. Помню, подумала только, что это очень странно: вот я сижу в монастыре и чищу картошку, а батюшка читает мне стихи.

Расписание мое на эти дни такое: подъем в 5:30. В 6 уже служба. После нее завтрак и работа на кухне. Обед. Снова послушание. Ужин в 5. В 6 служба. После нее — свободное время.

С тобой никто особо не нянчится, всё нужно делать быстро и четко. От того, что несколько часов нахожусь в одном положении, не разгибается спина.

Я часто ставлю посуду не туда, задаю много вопросов. Начну ориентироваться только к отъезду.

На кухне работают Татьяна, Лена и Марина. По два человека, чередуясь. Не представляю, как они выдерживают: беспрерывная готовка, мытье, готовка. Смена у них с 6 до 6. Мне очень их жаль, как-то по-человечески. Ведь я за пару часов труда уже никакая. При этом знаю, что могу уехать в любой момент. А для них это жизнь.

«Так ты что, Оля, приехала сюда за вдохновением?» — спрашивает отец Олег.

Татьяна: «Мужа искать!»

Я отвечаю, что приехала подумать о жизни.

«Думать о жизни нужно в женском монастыре, а здесь только искушаете монахов», — говорит отец Олег.

«Надо, чтобы батюшка благословил тебя на замужество. Батюшка, у вас есть для Оли жених?» — не унимается Татьяна.

«А я чем не жених?» — смеется отец Олег.

Татьяна: «Посмотри, Оля, какой, глаза какие у него добрые. Его все любят. Все прихожане… Оля, ты напишешь про нас рассказ? Тебе нужно обязательно написать рассказ про монастырь и про батюшку».

Я улыбаюсь и обещаю написать.

***

Дома я очень хотела авокадо. Я не могла себе его позволить, потому что сейчас у меня нет постоянной работы, а это не продукт первой необходимости. И пока только грустно вздыхала у прилавков.

И вот я в монастыре, после рабочего утра, прихожу на обед, а на столе стоят… большие миски с авокадовым соусом. Я скромно беру одну ложечку. Его никто не ест, мало кто понимает, что это такое, поэтому я накладываю себе еще и наедаюсь вдоволь.

Никогда бы не подумала, что мое желание, такое простое человеческое желание, сбудется именно в монастыре, в мой первый рабочий день там. Это очень трогательно и ценно. Я смеюсь про себя, что стоило приехать, чтобы заработать себе авокадовый соус. А еще это как будто Он сказал: «Оля, видишь, Я всё слышу, каждое твое желание, Мне важно всё, Я хочу, чтобы ты была счастлива, и, если тебе для радости нужно авокадо, бери сколько хочешь».

А после ужина, когда я мыла посуду, Марина предложила мне собрать оставшийся соус в баночку. И дала с собой.

Довлатов говорил, у Бога добавки не просят. Но иногда Он сам ее дает.

Отец Евсевий сказал оставаться в монастыре, сколько «Бог на душу положит»: «Поживете недельку-две, освоитесь».

Подумала о том, что ведь это всегда было моим способом жить, за который я часто хотела себя осудить, — жить, как Бог на душу положит. Не слишком заглядывая вперед, в основном в душу, что в ней сегодня, в этот день, в эту секунду. Что ей указано, наставлено, поведано. Слышит ли она.

***

Утром в храме молебен. Батюшка кладет раскрытое Евангелие мне на голову, читает из него отрывок, где после предательства Петра и его раскаяния Христос спрашивает у него: «Любишь ли ты Меня?» Три раза об этом спрашивает. И больше ни о чем. И я знала, я чувствовала, что этот вопрос через страницы книги, через мою макушку и кровеносную систему попадает в мое сердце, и прямо сейчас мне нужно ответить только на него: «Любишь ли ты Меня, Оля?» Я знаю, что приехала сюда, чтобы ответить. Этого ждет от меня Господь. И я ни вслух, ни про себя, ни голосом, ни телом, ни душой, а сутью своей, сердцевиной отвечаю Ему: «Да».

Я снова иду на кухню. От вчерашней чистки картошки на руке мозоль и рана, мне больно. Мне стыдно подойти и попросить лейкопластырь. Как будто я такая капризная и нежная, что не смогла толком выполнить послушание. Я терплю и продолжаю чистить картошку. Ко мне подсаживается Татьяна, она чистит рыбу. «Знаешь, Оля, как я сюда попала? Меня попросили заменить женщину, которая уходила в отпуск. И вот я уже работаю здесь 4-й год. Затянуло. Помню, как батюшка меня подвозил домой, а я ему рассказывала, как меня зацепило это место, и батюшка ответил: "Значит, оно ваше. Те, кто сюда хоть раз приезжал, уже не могут не приезжать"».

После обеда меня отпускают. Я иду на берег Немана. У меня такое ощущение, как будто прошел уже целый день. Время здесь идет по-другому. А еще я думаю, какая пропасть лежит между той моей невнятной беседой со святым Елисеем в храме у иконы и моим приездом. Я не понимаю, как могла тут так быстро оказаться. Это чудо какое-то. Потому что по уму — никак.