Библиотека мужского подворья. На кресле в окружении стеллажей с книгами передо мной сидит Александр. Серьезный и немного напряженный. Он смотрит на меня подозрительно и вдруг спрашивает:
— Кто вы? Расскажите о себе.
Неожиданное начало. Обычно этот вопрос звучит от журналиста. Я заговариваю первой, чтобы разрушить барьер между нами:
— Меня зовут Любовь, пишу для монастырского сайта...
Выслушав мою краткую биографию, Александр немного расслабляется. Сначала несмело, но с большой решимостью он рассказывает о себе, о том, как оказался на мужском подворье Свято-Елисаветинского монастыря.
Перед незнакомым человеком открывать душу нелегко. Перед священником на исповеди — уже дело привычное, после нее на душе становится легче. Я слушаю монолог Александра и понимаю, что его 42-летней истории хватило бы на нескольких человек…
— Меня сюда привела проблема: наркотики, сильные, тяжелые. Больше десяти лет употреблял. С 2005 года я всё время старался побороть эту зависимость, но ничего не получалось. Было три судимости и два срока по два года за употребление. Прошел две реабилитации в протестантской церкви, но тщетно. Всё знал и понимал. После реабилитации всегда срываются, отдавая себе отчет. И вот три года назад оказался здесь…
О детстве
Я вел такой образ жизни с 21 года. Почему? Да всё компания. У матери не было времени нас троих воспитывать. В семье старший брат (с ним 7 лет разницы), я и младшая сестра. Работала мама много. Даже не разговаривали толком, я никогда ничего не рассказывал. Всё время во дворе с друзьями проводил.
Папа
Отец с мамой развелся, когда я был маленький, но мы общались. Папа работал редактором отдела иллюстраций в газете «Наша нива». Я тоже учился фотографировать под папиным контролем, но у меня не получалось. Я стеснительный, а фотографу как журналисту нужно быть пронырой, влезть, куда нельзя. Зато мне нравилось проявлять фотографии по старинке под красной лампой. Папа хвалил мою работу.
Чудо в детстве
Я с детства крещен. Помню, мама говорила: «Бог есть, я точно знаю». Она рассказывала мне, как старший брат серьезно заболел двусторонним воспалением легких. Он был маленьким, а состояние — очень тяжелым. Врачи сказали: «Шансов мало». Мама встала на колени и помолилась, хотя была неверующая. По ее словам, та молитва тогда и спасла брата. Врачи сказали, что это чудо.
О первой проповеди
Бабушка мне первую проповедь произнесла лет в шесть. Я приехал к ней на каникулы на Рождество (жила она в Гродненской области). Она принесла сено из сарая, кладет его под икону и приговаривает: «Иисус родился в яслях». «Кто это?» — спрашиваю. А она: «Это Сын Божий, Он родился, чтобы умереть за наши грехи». Мы сели за стол с бабушкой и дедушкой и прочитали «Отче наш». А потом они говорят: «Сейчас Господь с нами, а потом пойдет в другую хату». Помню бабушкин голос до сих пор, как она на польский манер говорила «Матка Боска», называя Божию Матерь.
Мама
Мать перекрестила меня за два месяца до своей смерти. Я пришел в увольнительную из армии. Перед моим возвращением в часть мама благословила. Больше я ее не видел. Мама умерла от сердечного приступа на Пасху.
Как всё началось
Вернулся из армии, а все друзья уже «кололись». Это был конец 90-х — лихое время. Героин можно было спокойно купить. Цыгане открыто во дворе продавали. Рядом их дети в песочнице играют, а они из-под полы достают. На Ангарской (улица в спальном микрорайоне Минска. — Прим. авт.). В день нужно было долларов 30, чтобы «уколоться». Мы людей обманывали у сберкасс, выдавали себя за валютчиков…
Вся компания пошла под откос, это не коснулось лишь некоторых парней, кто занимался спортом.
Что такое наркотики?
Это подделка счастливой жизни, удовольствие обманным путем. Такая радость неправильная. То есть испытываешь то, что чувствует ребенок, когда его хвалят, или человек, который чего-то добился. Пустил по вене — и ощущение радости пришло. То есть то, над чем нужно трудиться, вырабатывается в голове и в теле искусственным путем. Эта страсть долго не отпускает. До конца не осознаешь, как это состояние тебя разрушает. А когда уже хочешь остановиться, не знаешь, как. Сам — не в состоянии, нужна помощь.
О смерти
Очень много людей умерло рядом. Я сам откачал человек четырех. Делал искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Мой близкий друг умер в 19 лет от передозировки. Зашел в кафе, в туалете употребил, и ему стало плохо. Его товарищ побоялся позвать на помощь и ушел. Когда открыли дверь в туалет — его уже нет. И меня откачивали. Была клиническая смерть. Помню, принял у себя на кухне героин, передозировка — я падаю. Девушка спала и ничего не слышала. Мимо дома ехал мой друг, говорит, у него в голове появилась навязчивая мысль: «Зайди! Зайди! Зайди!» Он позвонил в дверь, разбудил девушку. Она открыла и — друг меня откачал.
О страхе
Было ли мне страшно? Удивительно, но нет. Была неосознанность. Только сейчас даю оценку произошедшему, вспоминаю, как жил. И не могу забыть.
О срыве
В трезвом виде всё сложно воспринимается. Жизнь сложная. Всё давит физически и психологически. И есть иллюзия: «укололся» — и всё хорошо. Срыв — это уже исход, концовка твоего тревожного состояния. До него начинается так называемый сухой срыв, когда ты длительное время уже неправильно себя чувствуешь. Помню, полтора года не употреблял. Проходил мимо человек, предложил пива. Попили, и всё, я попал. Снова «укололся».
О тюрьме
Я потерял в общей сложности 15 лет своей жизни. Из них 4 года провел в тюрьме. И вот это было самое хорошее время за эти 15 лет, я считаю. Я читал там Библию. Я понимал в стенах исправительного учреждения, что нужно что-то менять, а как — не знал. Библия сразу мне открылась. Было интересно.
После первого срока я опять стал «колоться». А после второго уже молился. Я прочел эти строки: «Придите ко мне все труждающиеся и обремененные, и я упокою вас». «А как это — прийти к Нему?» — думал я. И говорил: «Боже, я освобождаюсь, что дальше?» Все друзья — наркоманы, встречают тебя из тюрьмы с наркотиками. Я помолился, и за две недели до освобождения приехал парень из реабилитационного центра и рассказал мне о нем.
Александр говорит, расслабляется. Улыбается и доверяет мне тайны своего сердца. На память приходят строки из Сергея Граховского:
Паспавядаўся,
I стала лягчэй,
Не перад Богам,
А прад ЧАЛАВЕКАМ,
Каб зніклі
Кашмары трывожных начэй
I страх перад нашым
Заблытаным векам.
О болезни
Мне не хочется говорить о ней. В 2004 году узнал, что инфицирован. Сильно испугался, не знал, что с этим можно жить. Уже 15 лет у меня этот диагноз. Я сам дал дьяволу разрушить свою жизнь. Тяжело вспоминать о неправильно прожитых днях. Это утрата. Но в то же время удивительно, как Бог восстанавливает жизнь. Через горе можно прийти к Богу. Не будь наркотиков, обратился бы я к Господу? Не знаю. Сейчас вижу: Господь всё время берег меня. Он с каждым всегда рядом. Я чувствую, что Бог уберег меня.
Как попал на подворье
После очередного срыва я очнулся в реанимации. Инфекция попала в клапан сердца. Когда меня откачали, ко мне подошла женщина и спросила, крещен ли я. Сказала, что мне нужно исповедоваться и причаститься. В отделение пришел священник из Свято-Елисаветинского монастыря. Поговорил со мной, благословил. Говорит: «Приезжай к нам на подворье». Я еще год гулял, употреблял. Не дошло до меня. Когда попал в тюрьму снова, много думал. Освободился и понял: не могу больше. И поехал на подворье. Было лето. И только потом узнал, что отец Валерий Захаров — мой однофамилец. Как всё промыслительно…
О подворье
Это место чудное. Сюда может прийти любой, но не все о подворье знают. Меня сразу предупредили: здесь жизнь по благословению. Любой человек от греха устает. Здесь можно отдохнуть от него.
У нас четкий режим: с утра молимся, трудимся, алкоголя нет. Исповедь несколько раз в неделю. Раз в неделю приезжаем в монастырь, собираемся в храме во имя святителя Иоанна Шанхайского в группе «Путь ко Христу», чтобы учиться борьбе со страстями.
Первая исповедь
Я пришел в храм, литургия шла. Я не собирался на исповедь. Увидел священника из больницы — отца Валерия. И он стоит у аналоя — будто ждет кого-то. И я подошел к нему. Было такое ощущение, что мне этого всю жизнь не хватало. Я всю жизнь жил неправильно.
Александр говорит о себе, а я вдруг за его спиной на книжной полке среди пестрых корешков замечаю название: «Берег двух океанов». Это книга о Магаданской области — удивительном месте, где берега омываются водами двух океанов — Тихого и Ледовитого. Суровый край, где в советские времена было много тюрем. Дивное место, где такая неповторимая северная природа!..
О послушании
Работал на конюшне 10 месяцев. Помню ночные пастбища. Тишина, ночь, лошади, костер горит и ты — один на один с Богом, сам с собой. Перебираешь свою жизнь до слез. Мне еще мать Вера говорила: «Это очень ценное время». Именно там мне пришла мысль бросить курить. Сам решил однажды ночью. Так надоело это рабство: стоишь на литургии к Причастию, ждешь, когда закончится служба, и сразу в курилку…
Сейчас работаю на иконах. И до сих пор не могу представить, как это возможно. Где — я, а где — иконы (взмахивает рукой. — Прим. авт.). Я икону золочу, а человек будет молиться у нее.
Я раньше столько зла делал! А теперь добро. Это вдохновляет. Тут ведь коллективный труд. Кто-то лаком покрывает, кто-то оформляет. Каждый на своем месте.
О пении на клиросе
Первый голос я. Хотя считаю, что петь не умею. Спеть? Моя любимая — это «Благослови, душе моя, Господа и не забывай всех воздаяний его…»
Об исцелении
У меня нашли опухоль в легких. А потом как звенья одной цепи: встреча со священником в больнице, парень с подворья, исчезновение опухоли. Для меня это был знак. И я решился ехать в монастырь. Уже три года не болею, на Крещение окунаюсь. А раньше чуть что — простуда и воспаление легких.
О семье
Хотелось бы создать ее, но не знаю, смогу ли. Но мне нравится эта мысль. Ведь семья — вторая церковь, малая.
Планы
Их нет. Надо пробовать жить в миру. Быть воцерковленным, исповедоваться, причащаться. Состоять в живых отношениях с Богом. С Богом нигде не страшно. Если что-то пойдет не так, всегда можно вернуться. Человек должен всё время расти, не нужно останавливаться.
О жизни
Мне сейчас 42 года. Я порой думаю, как удивительна моя жизнь. Я в монастыре, у любящего Бога. Это чудо.
Как важно не давать места греху! Грех разлучает. Всё начинается с малого. Поэтому молюсь, чтобы Господь открыл, где я не так поступил.
Для меня главное событие, что я в монастыре. Но есть чувство, что нужно что-то сделать, к чему-то стремиться. Хотелось бы научиться жить, пройти то, что не получилось пройти раньше. Нужно учиться жить.
Для чего я это рассказываю? Моя первая реакция была — отказаться от интервью, а потом я понял: я должен что-то в этой жизни сделать для людей. Меня Бог спас. Помните эпизод из Евангелия о гадаринском бесноватом? Христос сказал: Иди и расскажи, что сотворил с тобою Господь (Ср.: Мк. 5: 19). Имя Божие прославляется по всей Земле. Он и сейчас по всей Земле в Духе Святом спасает и исцеляет.
Если родственник страдает наркоманией
Первое, что нужно делать, это молиться за него постоянно. И обратиться за помощью. Нужно, чтобы он быстрее достиг дна, чтобы ему надоело употреблять самому. Мы здесь, прошедшие наркоад, мечтаем о православном реабилитационном центре. Хотелось бы, чтобы у нас появился свой, основанный на святоотеческом опыте борьбы со страстями.
Сердце человека — берег двух океанов. Две стихии бушуют в людях. Добро и зло. Штормит, когда зло одолевает. Поднимаются волны, когда душа борется со страстью. Шумит океан, бурлит жизнь, идет борьба.
Беседовала Любовь Луцевич
18.09.2019
