Слово духовника обители
По вере вашей да будет вам (Мф. 9: 29).
Мы иногда себя переоцениваем, особенно поначалу. А потом проходит время, и мы уже начинаем себя недооценивать. То есть у нас «или всё, или ничего». И вот как раз «царский путь» — это очень хороший путь, золотая середина.
Великий пост строгий. По будням не разрешается вкушать растительное масло, только сухоядение. Но не каждый может это выдержать: разное состояние здоровья, разные условия жизни, разные нагрузки. Поэтому мы часто себя жалеем, потакаем себе. Но иногда бывает крен и в другую сторону: «Я хочу быть в таком состоянии, мне это нетрудно». А вес теряется, могут наступить какие-то физиологические изменения во вред здоровью. Поэтому нужно советоваться и испрашивать благословения.
Я помню себя много лет назад. Мы довольно строго постились и вообще жили, особенно в первые годы своего христианства. Я тоже такой был — что тут такого? ну, не ешь и не ешь, всё… Однажды приехал к нам архимандрит, и мы ему дали кусочек сухаря, ложечку перловой каши и стакан чая без сахара: «Это наша трапеза домашняя. Мы вот так, нам это нетрудно, наоборот, в радость». Он так удивился, хоть сам был монахом… Но потом Господь показал: когда благодать отступила, тебя ничто не могло остановить — ты как животное открывал холодильник и ел. И это отрезвило: «Ага, вот теперь ты понял, какой ты? Тогда был Бог, Который тебя на ручках держал, а сейчас ты увидел себя». Это надо было прожить, такой опыт нужен.
Не просто так святые отцы говорили о том, что надо идти средним путем. Сначала человек должен был жить в общежительном монастыре, быть послушником, учиться слышать, смиряться, а потом уже, если он приобретал смирение, его благословляли на отшельничество, где он мог уже действительно наедине с Богом молиться за весь мир. А сразу нельзя. Есть первый класс, есть второй, есть десятый, а есть академия. И мы с вами не перепрыгнем сразу. А хочется перепрыгнуть, хочется сразу стать по меньшей мере преподобным Серафимом Саровским — если уж молиться, так молиться. Но тут, опять же, мы на грани: с одной стороны, нерадение и потакание себе, мол, ну, зачем это всё, я не способен, а с другой стороны, самонадеянность: «Я могу! Как великий святой уже, как преподобная Мария Египетская, я могу пойти по волнам».
Был такой случай на Валааме. Пришел молодой монах по льду к старому, и было солнышко. Старый ему говорит: «Слушай, ты подожди, не иди сейчас назад к себе, лед подтаял и тонкий». А молодой в ответ: «Я же пощусь, я разговариваю с Богом, меня этот лед выдержит». Старый снова говорит: «Не иди, провалишься, утонешь». Но молодой по неразумию, по своей горячности перекрестил лед и пошел. И утонул. А почему? Потому что не послушал опытного монаха. С протодьяконом отца Николая тоже был такой случай. Это давно было, в восьмидесятые годы. Началась буря, и отец Николай сказал: «Не плывите назад. Надо все-таки переночевать, подождать». «Нет, нет, да ну, что вы». И лодка перевернулась, человек утонул. Отец Николай, конечно, очень жалел…
У человека есть возможность прислушаться, смириться. Но человек выбирает свое мнение, свою правду и за это может очень сильно пострадать. Нам еще с детства говорят: «Не делай этого, оденься потеплее — простудишься». — «Не хочу!» «Одевай шапочку, ушки заболят!» — «Нет, я без шапки пойду». И простуживались, ушки болели. Вот так начинается непослушание, с детства. Детям хочется уже быстрее стать самостоятельными и сделать по-своему. А послушались бы родителей и не заболели бы. Вот и мы уже взрослые, но то же с нами происходит — мы не слушаемся, делаем по-своему и за это очень и очень страдаем.
20.03.2019
