Прообраз пушкинской Маши Мироновой в «Капитанской дочке», та, чей памятник пожелал воздвигнуть знаменитый шотландец Вальтер Скотт — это и многое другое о ней — простой русской девушке Прасковье Луполовой. Это она шла около двух лет из далекого сибирского города Ишим — места ссылок провинившихся граждан Российской империи. Шла для того, чтобы просить о помиловании для своего отца — отставного офицера, участвовавшего в русско-турецкой кампании, но разжалованного и сосланного императором по причине, ныне нам однозначно не известной. Ей на тот момент было 20 лет. И ее просьбу исполнили...
Семья Луполовых жила небогато в теперешнем украинском городе Кировограде. Григорий (так звали отца Прасковьи) служил в звании поручика и был полковым казначеем, не единожды удостаивался наград за храбрость.
Но тихую семейную жизнь нарушило трагическое известие — ссылка… Мы уже вряд ли узнаем об истинных причинах ссылки отца Прасковьи Луполовой, но есть предположение, что его сослали по доносу о том, что он казнокрад. Тех, кого по каким-то причинам ссылали, лишали титулов и чинов, что и произошло с драгунским прапорщиком, ныне разжалованным. Ссылка назначалась, конечно же, в Сибирь, в малонаселенный тогда Ишим. Супруга с дочерью не пожелали оставаться без него и отправились вместе с ним в далекую Сибирь.
Нельзя сказать, что доссыльный период жизни семьи Луполовых был богат на достаток, но в холодном чужом и далеком городе семья существовала, естественно, в еще худших условиях. Отец в это время служил в земском суде мелким служащим, откуда слал губернатору многочисленные прошения о своем помиловании.
Неподалеку от дома, где поселили семью Луполовых, была церковь, и Прасковья, которой на момент ссылки отца было 14 лет, в свободный час спешила попасть в храм, где всегда просила у Бога о своем любимом батюшке. Но время шло, а благоприятных вестей из столицы не предвиделось. И тогда восемнадцатилетняя уже Прасковья решила идти в Санкт-Петербург сама. Родителям было трудно отпустить единственную дочь в столь далекий путь, но под напором уговоров они благословили ее. Почти без денег и держа в руках образ Пресвятой Богородицы, именуемой «Казанская», под Ее святым Покровом и только уповая на помощь Божию ушла Прасковья в такой далекий город, чтобы добиться помилования и возвращения отца из ссылки.
Как идти и сколько придется ей пройти, неграмотная девушка не знала, да и не могла знать, но вера в Бога и Его помощь через людей не давала упасть духом в этой тяжелой дороге. Оказавшейся в Екатеринбурге Прасковье довелось встретить купчиху, которая не только гостеприимно приняла девушку. Именно в ее доме Прасковью обучили грамоте, подали пример того, как нужно вести себя в светском обществе, и снабдили рекомендательными письмами.
Только молитва с верой в Бога способна была спасти Прасковью на этом долгом и одиноком пути. Так, однажды, когда она осталась на ночлег в одной из крестьянских изб, ее чуть не обокрали, что могло стоить ей жизни. Но уже утром хозяева избы, не найдя у вставшей на молитву путницы ничего кроме одного рубля, накормили ее, а с собой дали еще 40 копеек.
На одной из многочисленных дорог на нее напала стая собак. Без возможности пройти вперед она простояла под ливнем почти всю ночь.
Одежда у Прасковьи была, словно у святых апостолов, одна. Однажды ямщики даже не соглашались взять ее с собой, побоявшись, что девушка замерзнет и умрет по дороге. Но и тогда всё же девушку не просто взяли с собой, но отдали ей свои тулупы, хотя при этом им самим пришлось по очереди бежать за повозкой до каждой станции, чтобы не замерзнуть без движения. Наблюдательная и чуткая к обстоятельствам жизни Прасковья, рассмотрев во всей своей дороге милость Божию к себе и пожелав ради отца добиться все-таки возвращения из ссылки, пообещала Богу остаток своей жизни посвятить Ему в монастыре.
Добравшись в конце концов до столицы с так пригодившимися ей теми самыми рекомендательными бумагами из Екатеринбурга, она смогла поговорить с близкими к императору людьми. После этого Прасковью представили лично императору Александру I.
Государь был немало удивлен таким поступком дочери ссыльного военного и отдал приказ рассмотреть дело Луполова. Итогом этого приказа стало возвращение семьи в их родной дом, но чина и титула они обратно не получили. Самой же Прасковье растроганный император распорядился выдать две тысячи рублей серебром, что для тех времен было целым состоянием.
Слава о Прасковье мгновенно разнеслась по всему Петербургу. Для большинства она стала завидной невестой, а приглашения посетить богатые дома посыпались в большом количестве. Но помня обет, данный Богу, Прасковья, осуществив паломничество в Киев, пожелала уехать в монастырь в Нижнем Новгороде.
Преставилась Прасковья в Десятинном монастыре в Великом Новгороде в декабре 1809 года от чахотки в чине послушницы. Похоронили ее там же, в монастыре. Многие годы к ее скромной могилке как к святой приезжали паломники. В конце XIX века настоятельница монастыря обращалась в Священный Синод Русской Православной Церкви с просьбой причислить Прасковью Луполову к лику святых. Но революция 1917 года перечеркнула многое в жизни целой страны.
И неизвестно, узнали бы люди или нет об этой удивительной девушке и ее истории, если бы не преподаватели Ишимского педагогического института и сотрудники местного краеведческого музея Татьяна Савченкова и Надежда Проскурякова. С трудом, но ими были найдены все возможные архивные материалы о семье Луполовых.
Теперь в центре Ишима, неподалеку от ее бывшего родительского крова, стоит бронзовый памятник Прасковье Луполовой. Как напоминание нашему времени, как пример любви детей к родителям, напоминание о той библейской заповеди о почтении к родителям. И в руках она всё так же держит икону Казанской Божией Матери…
Не жалея своей собственной жизни, Прасковья, глубоко веруя в Бога, смогла понести подвиг дочерней любви.
Подготовила Ольга Александрова
15.11.2018
