Мария. Три ночных дежурства (часть 1)

Из цикла рассказов «Милосердные сестры»

В отдельной палате неврологического отделения вот уже второй год лежит больная по имени Зоя с болезнью таинственной и неведомой науке. Все попытки спасти Зою не приносят ожидаемых плодов. Исследования и все возможные методы диагностики и лечения только усугубляют безнадежность положения. Подключенная к аппарату искусственного жизнеобеспечения, она, не владеющая ни одним из своих онемевших членов, сохраняет при этом совершенную ясность рассудка, остроту восприятия и тонкость переживаний. У Зои остается живым только лицо. Всё тело лежит неподвижно. Даже голову больная не может повернуть самостоятельно. Поэтому отойти от Зои можно только, когда приходит массажистка или специалист по лечебной физкультуре.

Чаще других у ее постели дежурит сестра милосердия Мария. Следить за аппаратурой, ухаживать за стомой, вовремя подавать лекарства, кормить и обеспечивать гигиенический уход — значит исполнять свои прямые, каждодневные обязанности. И все-таки самое трудное в работе Марии — это неослабевающее внимание к тому, что происходит с душой и настроением больной, к тому, что требует глубокого, искреннего сопереживания и молитвы.

Как-то Мария сменила дневную сестру, поприветствовала больную, приготовила всё необходимое к ночному дежурству и приступила к санации Зоиных легких. Когда процедура была окончена, Мария увидела слезы на ее глазах. «Что, Зоечка, тебе больно? Я сделала тебе больно?» — заволновалась Мария. «Нет-нет, ничего…» — Зоя опустила веки, из-под которых побежали тонкие ручейки. Через некоторое время Зоя сказала тихим, но твердым голосом: «Я должна окрепнуть, встать и выйти отсюда. Я не отдам его, я не позволю ему любить других женщин. Он — мой. Навсегда! Только мой!» Это было так странно и так страшно, что Мария опустилась на стул рядом с кроватью и устремила на больную встревоженный взор, машинально продолжая снимать с рук резиновые перчатки.

«Я расскажу тебе свою историю, всю, как есть, — сказала Зоя. — Мне необходимо самой себя услышать, понять, почему так несчастливо сложилась моя судьба. Но и ты должна будешь рассказать о себе. Договорились?» «Ну, давай попробуем…» — совершенно растерялась Мария, невольно покосившись на датчики аппаратуры и на множество проводов и трубок, протянутых к телу больной и несущих электрический ток к ее обессиленному сердцу. Марии тоже предстояло черпать силы, но уже из собственной души, для того чтобы воскресить в памяти пронзительную боль, когда-то перенесенную как тяжелое заболевание. Мария еще не понимала, зачем это понадобилось Зое и к чему это приведет. Но больная нуждалась во внимании и поддержке. Мария прилегла на кушетке в полуметре от ее постели и приготовилась слушать. Время перевалило за полночь и покатилось назад…

Рассказ первый

Зоя родилась и выросла в небольшом городке на юге России в семье врачей. Жили размеренно, в относительном достатке, без особых событий и потрясений. Единственная дочка у родителей, Зоя старательно училась и подавала надежды, расцветала экзотическим цветочком — ярким и необычным. Внимание противоположного пола всегда было бурным и напористым. Это воодушевляло девушку, она мечтала о встрече с необыкновенным юношей, который из всех выберет именно ее, единственную. Воображение представляло Зое картину совершенной любви: он и она, взявшись за руки, бегут по берегу моря, задыхаясь от счастья. У него за спиной — парус распахнутой рубахи, а ее длинные прекрасные волосы плещутся на ветру. Что-то подобное она видела в кино.

За высшим образованием Зоя поехала в Москву, поступила в институт текстильной и легкой промышленности на факультет моделирования одежды и поселилась в общежитии. В своем институте достойных женихов не нашлось, поэтому она зачастила с подружками в Бауманское МВТУ на вечеринки, спектакли и конкурсы. Зоя имела несомненный успех, щеголяя в авторских нарядах. Завязывались отношения, возникали симпатии или антипатии, кого-то Зоя отталкивала, кого-то приближала к себе. Но никто не волновал ее особенно до тех пор, пока не появился он — будущий муж. Непринужденно пригласил потанцевать на новогоднем балу и закружил так, что она очнулась только на собственной свадьбе.

Среднего роста, спортивный, подвижный, гибкий — он всегда был в прекрасном настроении, полон идей, решительных действий, творческих фантазий. Сам себя он открыто называл карьеристом, трудоголиком, финансовым гением, смеялся над образами поэтических юношей, воспевающих любовь и красоты окружающей природы. Был уверен в том, что добьется в жизни больших высот и видного положения в обществе. Единственную свою слабость тоже признавал — женщины, причем самые разные: толстые или худые, блондинки или брюнетки, умные или глупые, богатые или бедные. Главным было — нравиться, иметь у них успех.

Он ворвался в Зоину жизнь как скорый поезд, подхватил на ходу и умчал в будущее. С его появлением начались сплошь сюрпризы и удивления. Однажды ранним утром он взобрался по водосточной трубе на второй этаж общежития и появился в открытом окне с цветами в руках, чтобы поздравить Зою с днем рождения. В другой раз он решил организовать для нее день здоровья: увез на прогулку по летнему лесу, чтобы выйти к деревне, напиться там парного молока и уснуть на стоге сена в бескрайнем поле, и только потому, что заметил у Зои на лице некоторое утомление от учебы. Оказавшись в Тбилиси, он в тот же день передал ей с бортпроводником самолета корзину фруктов, сыра и отличного вина. Вместе с ним ей пришлось прыгать с парашютом, плавать с аквалангом, подниматься по канатной дороге и спускаться на лыжах по крутым склонам. А в остальное свободное от учебы время они посещали мастерские каких-то художников-инопланетян, сумасшедших музыкантов, закрытые показы, нашумевшие премьеры.

После пятого курса Зоя должна была уехать домой. Он проводил ее, посадил в вагон, помахал рукой, а на следующий день уже встречал Зою на платформе, стоя рядом с ее родителями. Вслед за поездом он выехал из Москвы на мотоцикле. Вечер, всю ночь и всё утро он мчался без остановки, умудрился обогнать экспресс и успеть вовремя. За этим последовало предложение руки и сердца, отказа быть не могло, Зоя потеряла голову от любви.

Свадьбу отпраздновали зимой. В конце лета у них родился ребенок. После этого знаменательного события муж приковал Зою к дому и к сыну, и вся предшествующая тому бурная и необыкновенная жизнь улетела от Зои вместе с ее мужем куда-то на сторону далече.

Он отсутствовал в семье днями, а иногда и ночами, оправдываясь перегруженностью на работе, стремлением обеспечить ее с ребенком, рассказывал об организации своего предприятия, часто оказывался усталым, изнемогающим под тяжестью проблем на работе. Он практически не звонил — некогда. Если задавал вопросы, то лишь о ребенке. Казалось, она перестала существовать для него. Однажды Зоя собралась и, не говоря мужу ни слова, уехала вместе с трехлетним сынишкой к родителям, предполагая больше не возвращаться. Но там ее не поняли — как можно бросать такого заботливого и энергичного человека, разрушать благополучие семьи, лишать ребенка родного отца?! Недолго думая, посадили дочь на поезд и отправили обратно, по месту прописки. А муж удивился, что она так быстро вернулась, и сам умчался по какому-то неотложному делу на две недели — неведомо куда.

Так больше продолжаться не могло. Зоя обратилась в сыскное агентство с просьбой проследить за супругом. Информация оказалась столь интригующей, что отказаться от наблюдений было уже поздно, а делать окончательные выводы — рано. Зоя отважилась и попросила свою добрую знакомую о том, чтобы та устроилась на работу в фирму Зоиного мужа и обо всем подробно разузнала.

Постепенно выяснялось: Зоин муж и после свадьбы себе не изменил, продолжал проводить время разнообразно и со вкусом в обществе успешных, амбициозных людей. Сферой его интересов стала политика и серьезный бизнес. Его прибыльное предприятие обещало в ближайшие годы перерасти в крупную корпорацию. Еще ни разу Зоя так не восхищалась своим супругом. Особенно удивительным оказался один из принципов его администрирования. Так вот, если он встречал дельную в каком-то вопросе женщину, желательно одинокую, не обремененную семьей, то начинал окружать ее всевозможным вниманием: смотреть в глаза с желанием, звать голодными взглядами, интересоваться ее жизнью, мастерски очаровывать и влюблять в себя, строить совместные планы. Он давал понять то, что ей выгодно иметь с ним дело, что он ее перспективный, пусть и тайный поклонник. Наконец, доходило до скромных подарков и страстных поцелуев, но не дальше. «Я бы с радостью! НО…» — многозначительно предупреждал он, намекая на святость своих брачных уз. А бедная женщина, уже по уши влюбленная, готова была идти за ним в огонь и в воду, готова была доказывать денно и нощно то, что станет отныне работать на него единственного, посвятит ему всю себя без остатка. И он, холодно рассуждая, вводил ее в курс дела или ставил во главе одного из своих подразделений. Его мечтающие о нем жертвы трудились и в цехах, и в бухгалтерии, и в столовой, и в магазине. Стимулировало женщин и то, что они догадывались друг о друге, стремясь и здесь к ревнивому состязательному первенству. Кто чем побеждал: одни — молодостью, другие — умом, третьи — хитростью, четвертые — дотошным информированием и своевременными докладами обо всем услышанном и увиденном на работе. Наградой были совместные прогулки и поездки наедине, романтические ужины, повышение зарплаты и служебного положения, переселение в более статусные кабинеты и доверительная дружба. Выходило так, что однажды Зое тоже было определено свое четкое место и назначение — родить и растить как следует наследника предприятия, более ни на что не рассчитывая.

Но самым ошеломительным открытием стало то, что у мужа оказалась еще одна семья, и там росла девочка. Как говорится, и на старуху бывает проруха. Встретилась ему однажды умница, которая просто открыла рот от восхищения и встала перед ним на колени, почитая чуть не за бога. Слушала его с благоговением, с широко открытыми глазами, по любому поводу льстила, ни разу не возразила ему, ни разу не сказала умного слова, а только поддакивала, цитировала его всем окружающим и копировала его манеру ходить, говорить и даже одеваться. И вот результат — родила от него дочку и уже всерьез претендует на узаконивание отношений, требует его развода с женой.

Зоя сначала не поверила. Но потом отыскала дом соперницы, позвонила в дверь, вошла в квартиру под каким-то пустяковым предлогом, увидела девочку как две капли похожую на своего мужа и вернулась домой с решимостью отомстить. Она раздобыла пузырек с серной кислотой и плесканула ее в благодушное лицо супруга. Тот лишь чудом успел увернуться.

После нервного срыва Зоя стала слабеть. Видимо, тогда в организме произошли необратимые изменения и было положено начало медленно развивающемуся, неизвестному науке тяжкому заболеванию. Сначала на палочку опиралась при ходьбе, затем села в инвалидное кресло. Через четыре года слегла, но еще шевелилась. Потом стала полностью обездвиженной.

«Ах, какая я была! Лед колола и плыла. А теперь какая стала? Любовь меня довела!» — пропела она частушку и стала задыхаться. Мария приступила к ней с санацией легких. Дала отдохнуть, потом отсоединила кислородную трубку, быстро проделала все необходимые манипуляции с переворачиванием изящного, легонького Зоиного тела, снова присоединила трубку искусственного дыхания. Больная тихо задышала. «Светает. Давай отдохнем. В следующее дежурство я расскажу немного о себе», — сказала Мария. За окном тоненькой полоской света обозначился горизонт.

Продолжение следует…

31.07.2020