Протопресвитер Христодулос Хатджифанасис. Мои воспоминания о старце Порфирии (часть первая)

Воспоминания о старце Порфирии (часть первая)

Непросто говорить о старце Порфирии. Это трудно, потому что, как мы знаем, старец был святым и, конечно же, великим святым, и мы слишком малы и немощны, чтобы суметь его понять и передать вам некоторые моменты, которые мы пережили рядом с ним.

Прежде чем начать свой рассказ, я вам скажу следующее: когда старец Порфирий уже почил, я поехал на Афон и встретил там отца Ефрема Катунакского, который никогда не виделся со старцем Порфирием лично, хоть и очень хотел этого. Как он сам говорил: «Дитя мое, я не смог, потому что был болен». Так вот однажды старец Ефрем сказал мне: «Знай, дитя мое, что один такой старец Порфирий рождается раз в 100─200 лет в нашей Церкви». Эти слова помогают нам осознать значение отца Порфирия.

Он обладал всеми дарами Святого Духа, за исключением одного, который, возможно, и имел место быть, просто я не был его свидетелем, а следовательно, не могу об этом утверждать с точностью. А не видел я воскресение мертвого. Все остальное я видел. Исцеления вблизи и на расстоянии, в прошлом и в будущем — всё. У него были все добродетели: любовь, смирение, молитва, милосердие, жертвенность, вера, послушание, терпение болезней, прозорливость и ведение всех вещей.

Прежде всего, я хотел бы сказать о любви старца Порфирия. Приведу пару примеров из его жизни. Однажды он мне говорит: «Знаешь, меня очень умиляет, что люди приходят исповедоваться и с помощью исповеди пытаются спасти свои души». То есть он не видел в них грешников, сбившихся с пути. Он видел в них людей, которых любит Бог и которые пытаются спасти свои души. Он не видел грехов.

Он любил птиц, животных. Как вы знаете (и многие, кто там бывал, сами видели), в его келье был попугай, который жив до сих пор. Старец Порфирий обучил его и разговаривал с ним, играл, бросал ему платок, а попугай летел за ним и приносил его обратно, старец снова бросал, и попугай снова его возвращал. Старец задавал ему вопросы, а тот отвечал. Он научил его Иисусовой молитве. Попугай сам открывал свою клетку и заходил внутрь только по повелению старца. Однажды попугай что-то говорил ему, и старец Порфирий обратился ко мне и попросил: «Не смотри на него, а то он стесняется. Отвернись, и тогда он скажет». Старец видел такие вещи, которые нам невозможно понять.

Была у старца и самая высшая из добродетелей — смирение. О чудесах он говорил следующее: «Я видел много чудес в своей жизни, и их попустил Господь, чтобы мне стать лучше, чтобы я видел их, чтобы смирялся и становился лучше». Он не говорил, что он великий человек, и поэтому с ним случаются чудеса. Как-то он рассказывал: «Я пошел туда, и меня приняли за хорошего человека. Не то чтобы я был таким, но они так обо мне подумали».

Расскажу вам еще одну историю, связанную с Йоргосом Папазахосом. Многие из вас знают этого выдающегося кардиолога и добродетельнейшего человека. Однажды звонит ему отец Порфирий и говорит: «Йоргаки, Йоргаки, мы с тобой отправимся в ад». «Почему, батюшка?» — спрашивает Йоргос. «Смотри! Ко мне приходят люди и целуют мне руки, говорят мне, что я святой. К тебе тоже приходят, ты не берешь у них деньги, и они тебе говорят: "Доктор, какой Вы хороший человек!" В общем, вместе отправимся в ад». Видите, не было у него никакого доверия своим добродетелям и своим делам. Любовь всегда жертвенна, и батюшка приносил себя в жертву.

Расскажу вам еще несколько историй, которые, возможно, не очень известны. Однажды во время немецкой оккупации старец шел из церкви в Турковуниа[i], где он жил. По дороге он увидел, как немец схватил греческую девушку и хотел ее изнасиловать. Старец не знал немецкого и был безоружен. Ему стало очень жалко эту девушку, и знаете, что он сделал? Он подошел, упал на колени перед немцем и стал умолять его. Немец, увидев, как некий священник упал перед ним на колени, сжалился и вместо того чтобы побить его или достать пистолет и убить, оставил девушку и ушел.

Еще об одном случае я вам расскажу с именами, так как герои этой истории, скорее всего, уже почили. Кто постарше, наверняка помнят эти события. В Афинах когда-то был известный книжный магазин Кауфмана на улице Стадиу. Владелец магазина был еврейского происхождения, а как мы все хорошо знаем, немцы преследовали евреев. И вот что сделал старец, рискуя своей жизнью: взял двух дочерей Кауфмана, одел их в монашеское облачение и отвез в монастырь, где они пробыли все время оккупации, чтобы их не схватили немцы. Вот какие дела творит любовь!

Старец имел непоколебимую и правую веру. Приведу еще один пример. Один преподаватель университета как-то собирался ехать на конференцию в Японию. Там должны были собраться представители разных религий, и старец Порфирий ему сказал: «Не едь на эту конференцию, потому что тебя там позовут на совместную молитву». И он не поехал.

Его терпение было безграничным. У него было еще столько болезней, кроме слепоты! На слепоту он никогда не жаловался, но лишь иногда упоминал об этом, когда хотел кого-либо утешить. Например, если человек приходил к нему и говорил, что у него такая-то болезнь, то старец ему отвечал: «Знаешь, и я слеп, я ничего не вижу». Так он успокаивал пришедшую к нему душу. Кроме слепоты, у старца было больное сердце, которое перенесло два или три инфаркта и висело на волоске. У него была грыжа, из-за которой он чуть не умер. Он страдал от давления, также у него был рак гипофиза, как он сам об этом говорил, и еще он был особенно чувствителен к холоду. Даже при небольших понижениях температуры ему становилось холодно. Вдобавок ко всему он все время потел. Должен вам рассказать и то, что после операции на глазах, во время которой он потерял зрение, он перестал потеть, и это очень расстраивало его, потому что организм его был в замешательстве, ведь он привык потеть. И вот старец мне рассказал, что произошло чудо. Он снова начал потеть, когда его пригласил к себе блаженной памяти архиепископ Серафим: как только старец увидел архиепископа, он снова начал потеть. Отец Порфирий считал это чудом. Он говорил, что архиепископ владеет благодатью всей Церкви.

Еще у него была аллергия. Его желудок не принимал почти никакой пищи, он ел все протертым. Что это была за пища? Каждый день он ел одно и то же: протертую рыбу, протертую свеклу и протертый миндаль.

Рассуждение и прозорливость были самыми известными дарами старца Порфирия. В начале 1990-х была очень сильная засуха на протяжении трех лет. Когда она началась, старец мне сказал: «Знающие люди говорят, что она продержится три года». Кто были эти знающие люди, если не сам старец? Вот таким очаровательным способом старец скрывал себя.

Очень часто он разговаривал со Святым Духом и, когда заканчивал, говорил: «Ты слышал, что я Ему сказал? Ты записал?» Он даже сам не знал, что говорил! Я же, памятуя, что он не любил, когда его записывают на магнитофон, не записывал его, чтобы он чувствовал себя свободно и мог говорить что хочет и когда хочет.

Он знал все обо всем. Астрономия, физика, математика, компьютер — он разбирался буквально во всем. Расскажу вам еще одну историю. В 1983 году я собирался купить компьютер, они тогда только начали появляться. Я пошел к старцу и рассказываю ему: «Батюшка, я покупаю компьютер у одного человека, и он мне сказал, что даст еще какие-то пароли, что никто не сможет в него войти». «И все же войдут», — сказал мне он. Через два месяца я как-то зашел в офис к тому человеку, у которого брал компьютер, и в тот момент пришел техник и говорит ему: «Господин директор, мы взломали пароли японцев». И тогда я вспомнил мой разговор с отцом Порфирием. Не было для него недоступных тем.

Старец умел общаться на расстоянии. Однажды я сопровождал одного больного за границу. Ему предстояла очень серьезная операция. Мы побывали с ним в Кливленде, в Огайо. Накануне операции я был очень расстроен прогнозами врачей. Они собирались провести тяжелейшую семичасовую операцию тринадцатилетнему ребенку. Они должны были вырезать опухоли, сделать пересадку органов и еще много других процедур. Находясь в палате и будучи в очень расстроенном состоянии от прогнозов врачей, я взмолился отцу Порфирию: «Геронда Порфирий, помоги».

Это все, что я смог произнести, но сказал это с большой болью. На следующий день делаем операцию. Через некоторое время объявляют в громкоговоритель, что операция идет очень хорошо и что опухоль доброкачественная. Но мы знали, что опухоль была злокачественная и что это молитвы старца сделали ее доброкачественной. Примерно через двадцать дней мы вернулись из Америки, и я поехал повидать старца Порфирия, чтобы сообщить ему новости. Первое, что он мне сказал, когда я вошел, было: «Когда ты меня позвал, я тебя услышал».