Любовь, побеждающая смерть

В последние дни Рождественского поста я часто вспоминаю убиенную игумению Василиссу (Медведь). Мне довелось близко познакомиться с матушкой в то время, когда она была инокиней Валентиной и насельницей нашего монастыря. Мы вместе бывали в православной Белосточчине — той части Польши, которая некогда входила в состав Белой Руси.

Картинки из прошлого

«Хотя ясти, человече, Тело Владычне…» — это было первое, что я слышала после пробуждения. Открываю глаза: в дверном проеме стоит инокиня Валентина. На плечах платок, в руках старенький молитвослов. «Страхом приступи, да не опалишися: огнь бо есть…»

Мать Валентина умела вдохновить на молитву, на труд и на подвиг. Каждый день, когда представлялась возможность, мы ходили на службу в храм. Батюшка уже в летах накрывал мою голову епитрахилью и говорил: «Согрешила гордостью, осуждением. В чем еще каешься?..»

***

Польша. Белосток. В каждой деревне храм, а в некоторых два — второй на кладбище. Во время больших праздников мы предлагали прихожанам книги, иконы, крестики, керамику.

Матушка учила: «Если поляк подошел, значит, ему что-то нужно, но ждать он не будет, постарайтесь всем уделить внимание». После литургии к столу подходят люди. С одним говоришь, другому улыбаешься, третьему предлагаешь что-то посмотреть. Волна нахлынет — не зевай. Постепенно люди расходятся, становится тихо. Складываешь в коробки свое добро и ждешь, пока тебя заберут.

Вечером за общим столом все делятся впечатлениями и едят мороженое. Матушка покупала нам мороженое в утешение, и мы ощущали ее не столько начальницей, сколько заботливой, любящей мамой.

Она могла поругать, особенно доставалось нашему водителю, который тайком покуривал. Иногда за оплошности «на орехи» попадало и другим, но после «бури» матушка подходила, обнимала и, заглядывая в глаза, говорила: «Ну что, получила? Ничего, все ошибаются. Я на тебя не сержусь».

 

Помню поездку на святую гору Грабарку. Нескончаемый поток людей. Праздник Преображения Господня. Паломники несут кресты, иные высотой по несколько метров, и поют: «Преобразился еси на горе Христе Боже». Литургия служится ночью, ранним утром, поздним утром. Пять тысяч человек причащаются, и в воздухе стоит ликование. Мать Валентина улыбается, ее глаза сияют за стеклами очков…

Как-то один из июньских дней у нас оказался свободным, и инокиня Валентина договорилась, чтобы мы собирали «трускавку» — клубнику. Приехали на огромное поле, где уже трудились женщины, стали собирать. Сначала я наклонялась за каждой ягодкой, потом продвигалась вдоль ряда на корточках, затем на коленях, но очень хотелось продолжать сбор из положения лежа… За работу с нами расплатились ягодами. Немного мы съели, остальные завезли в монастырь, чтобы порадовать сестер.

***

Матушка переживала за детей. Как-то рассказывала, что осталась одна с тремя детьми, много работала, чтобы всем дать образование. Младшая дочь Наталья не отпускала Валентину в монастырь, поэтому перед тем, как благословить ее на монашеский путь, спросили у митрополита Филарета, как поступить: дочь уже совершеннолетняя, но всё же… «Чем дочь занимается?» — задал вопрос владыка. «Учится в Санкт-Петербургской духовной академии». — «Тогда будем сестру облачать». Мать Валентину постригли с именем Василисса.

 

Ксениевскому монастырю в деревне Барань (Борисовский район Беларуси) срочно нужна была настоятельница. Игумения нашего монастыря Евфросиния (Лаптик) и отец Андрей Лемешонок предложили монахине Василиссе поехать. Она согласилась.

Владыка Филарет сам представил сестрам новую настоятельницу и потом каждый год приезжал в обитель на престольный праздник. Однажды привез в подарок сестрам торт с церковкой из крема и глазури: «Стройтесь».

***

 

Сказать, что матушка жила монастырем, очень мало. Она не боялась трудностей. Привечала у себя всех: больных, вдовых, сирот.

В последние годы жизни я не видела матушку Василиссу, но по ее благословению и молитвам не бросила духовное училище и успела пособоровать папу перед смертью.

Потом был вечер 5 января 2017 года, когда матушка приняла мученическую кончину.

Мне обязательно надо было поехать проститься, но мест в автобусе уже не было. «Матушка, как же так? — молилась я. — Помоги!» Ночью мне пришло сообщение, что у одной сестры поднялась температура и она не может поехать на отпевание, так что есть одно свободное место. Поехала. В автобусе сестра Людмила Горячко рассказывала, как они каждый год вместе с отцом Андреем Малаховским и ее бывшими подопечными ездили в Ксениевский монастырь, как матушка их с любовью принимала и всегда радовалась встрече.

 

На отпевании был полный храм людей. Митрополит Павел отслужил панихиду и сказал: «Не плачьте. Игумения Василисса приняла мученическую кончину и встретилась с Господом».

Стали вспоминать, что матушка незадолго говорила: «У вас будет Рождество, а у меня — Пасха». Матушка Василисса погибла в храме после службы от руки трудницы, которую приютила и которой помогла сделать документы. Она погибла для этого мира, но родилась для Вечности, где любовь и доброе сердце ценится превыше всего.

 

«Всё у нее было просто и понятно»

Брат Андрей:

— У меня о матушке Василиссе остались самые светлые воспоминания. Мы вместе ездили в Польшу. Она была очень простой, доброй. Всегда улыбалась, такая живая, деятельная, быстрая, всё время была в молитве: то по четкам молилась, то акафисты читала. Меня называла Андрей Церковный. Любила по-доброму пошутить и могла что-то сказать в поддержку.

Мать Валентина была главная на послушании, за всё переживала. Мы ездили по приходам, и многие матушку любили, ждали. Это было такое время, когда люди хотели и пообщаться, и что-то купить. У нее всё хорошо получалось, любила свое послушание. Она шла навстречу каждому человеку, о чем ее ни попросишь, всегда пыталась помочь. Никогда не философствовала, всё у нее было просто и понятно.

Ее уход случился перед Рождеством. В Царствии Небесном должны быть именно такие люди.

 

«Матушка не выпускала четок из рук»

Сестра Светлана Микицкая:

— Мы с матушкой Василиссой долгое время ездили вместе в командировки от монастыря. До этого я ее знала как сестру милосердия. Это был человек глубокой сильной веры и упования на Бога. Помню, что в белом сестрическом облачении она ходила везде и говорила: «Господь нам помогает за облачение». Для нее благословение на облачение было очень важным, а служение стало смыслом жизни.

 

Наши командировки были сложные, тяжелые. Матушка не выпускала четок из рук, всё время молилась, хотя порой плохо себя чувствовала.

Позже матушка раззнакомилась с моим братом, отцом Александром. Она всегда говорила: «Ой, Светлана, какой хороший батюшка получился, такой добрый, широкой души человек». Она тоже за него молилась. Когда случилась трагедия, брат плакал и молился за матушку.

 

«К ней всегда можно было приехать за советом, за помощью, она никогда не отказывала»

Сестра Фотиния:

— Монахиня Василисса была удивительно теплым человеком, с большим добродушием и любовью, с юмором. К ней в Ксениевский монастырь в деревне Барань приезжали и для того, чтобы помочь в каких-то хозяйственных делах, и для того, чтобы навестить детей в лагере, который она организовывала. У матушки был педагогический дар: она умела ладить с детьми. В хозяйстве были парники, огороды, и ребята участвовали в трудовых послушаниях. Потом она проводила с ними какие-то занятия, беседы, всегда с юмором, с теплом. Дети потом об этом рассказывали и с огромным удовольствием ездили в летний лагерь.

Я наблюдала, как создавалась обитель. После пожара чудом уцелел образ Ксении Блаженной. Его нашли на пепелище. Сейчас икона помещена в киот, подпаленный уголок так и сохранился.

 

Матушка всех приглашала в монастырь на послушания, организовала сестричество. У нее службы совершались по афонскому уставу, молились и ночью. Знаю, что многие сестры действительно часто приезжали, помогали монастырю и финансово, и в каких-то трудах. Например, собирали лекарственные травы. Матушка Василисса была замечательным огородником, рассказывала, как училась выращивать перцы.

Запомнились ее встречи с паломниками. Несмотря на свою занятость, игумения Василисса всегда уделяла внимание общению с людьми. Собирались в храме, матушка садилась в центре, образовывался такой кружок. Паломники — это в основном женщины. Шел очень теплый доверительный разговор: о детях, о семье, о мужьях. Матушка давала полезные советы, и многие находили в этом помощь. С кем-то она говорила индивидуально. К ней всегда можно было приехать за помощью, за советом, она никогда не отказывала. У нее был внимательный долгий взгляд, и прежде чем что-то сказать, она вглядывалась в человека, а потом говорила то, что действительно соответствовало его состоянию.

К ней часто приезжал владыка Вениамин, он поддерживал монастырь. Любил это место и митрополит Филарет. Матушка затеяла строительство храмов: Покровского, Ксении Блаженной, преподобного Серафима Саровского, великомученика Георгия Победоносца, а еще — корпуса для сестер, купелей.

Когда игумении Василиссы не стало, те, кто ее близко знал, говорили, что она готовилась к переходу в вечную жизнь и знала, что этот час близок. И всё равно ее уход был как гром среди ясного неба. Первое время печаль была невыразимая, сестры словно осиротели и не знали, как дальше жить, потому что всё вертелось вокруг матушки и держалось на ее энергии, оптимизме. Сейчас дело игумении Василиссы продолжается, ее последователи достроили замечательный храм. Многие иконы в нем написаны иконописцами Свято-Елисаветинского монастыря. Люди приезжают — красота такая и зимой, и летом!..

Когда бываешь на могиле матушки, смотришь на цветы на белоснежном мраморе, с одной стороны, конечно, очень грустно — человека нет с нами, а с другой стороны, она — молитвенница за свой монастырь, за сестер и за тех людей, которые ее любили. Царствие ей Небесное.

«Мне казалось, что монашество — это недосягаемая мечта»

Родилась матушка Василисса (Валентина Медведь) 10 марта 1949 года в городе Соснице Черниговской области. Отец — военный, мать — журналистка. У них было трое детей, Валентина — старшая. Семья чтила православные традиции, несколько раз в году детей возили в паломничества, причащали. Дедушка будущей игумении до и после революции служил регентом хора и хранителем полковой церкви. В доме у бабушки всегда висела икона, перед которой горела лампадка. Ночами она молилась.

После окончания исторического факультета Черниговского педагогического института Валентина Медведь преподавала в школе, работала в отделе кадров лицея при консерватории, была прихожанкой Свято-Петро-Павловского собора в Минске. С 1997 года несла послушание сестры милосердия в психоневрологическом интернате (сейчас Минский государственный социальный пансионат «Очаг»), со скарбонкой собирала пожертвования на строительство обители. В 2001 году стала послушницей Свято-Елисаветинского монастыря, затем приняла иноческий и монашеский постриги. С 2004 года по благословению митрополита Филарета несла послушание игумении Свято-Ксениевского женского монастыря в деревне Барань. Она говорила, что возьмет в монастырь любую сестру, только не ту, которая унывает.

На вопрос о монашестве матушка как-то ответила: «Мне казалось, что это несбыточная мечта, такая высота, которой могут достигнуть только ангелы». Сама она всегда уповала на милость Господа и была воином Христовым.

 

30.12.2025