«В просфорной я чувствую себя художником»

Новая серия наших публикаций в рубрике «Служение. Мастерские» рассказывает о людях, которые несут послушание в просфорной монастыря.

«Тесто живое — оно откликается на состояние души человека», — говорит просфорник Вадим Куликов. Один за одним он вынимает противни с просфорами из печного шкафа, переворачивает хлеб другой стороной и снова ставит в печь.

— Выпечка просфор механизирована? — спрашиваю у него.

— У нас всё — ручной труд, — говорит Вадим.

Я не понимаю его ответ, ведь тесто замешивает тестомес, раскатывает — специальная машина, подходят просфоры в расстоечном шкафу. Но когда слежу за процессом, становится ясно, что Вадим имел в виду. На каждом этапе выпечки тесто проходит через руки братьев: и во время раскатки, и во время разделки. «Тесту нужно внимание», — сказала в интервью руководительница просфорной матушка Евпраксия (Жовак). «А еще тесту нужны теплые руки», — понимаю я, наблюдая за работой Вадима.

Каждый из братьев в мастерской закреплен за своим участком. Но при этом один может заменить другого. Вадим — из костяка просфорной и, как говорит матушка, универсал: месит тесто, раскатывает, разделывает и следит за выпеканием. Вадим рассказывает, что для него самый любимый момент всего процесса — выпечка, когда видишь конечный результат, ради которого и трудишься.

— Это просфора, тут стабильности нет, — говорит он. — Ты никогда не можешь быть уверен, что у тебя в итоге получится, даже если технически всё делаешь правильно. От чего это зависит? Многое — от того, в каком ты настроении. Если сварливый, гневливый, раздраженный, просфора не получится. Тут нельзя ругаться, а нужно думать, что и как ты говоришь. Ведь тесто живое — откликается на состояние души человека. И если я с кем-то в ссоре, оно может «сказать»: «Пока вы не помиритесь, не подходите ко мне». Иногда Господь «прибивает» вниз, чтобы не возгордился.

Особенно сложно с большими просфорами: можно слишком рано поставить их в печь, тесто может порваться, верха — подгореть.

Вадим говорит, что просфора может не получиться и из-за плохой муки. А еще тесто подходит дольше, когда на улице холодно. И это тоже нужно учитывать при выпечке. А также следить, чтобы просфоры равномерно запекались, были румяными.

— Выпечка — это всегда волнующий момент. Получилось ли? Когда получилось, думаю: «Слава Богу, можно спать спокойно, работа удалась». Иду домой с чувством удовлетворения. А когда не получается, не спишь полночи — переживаешь.

В просфорной монастыря Вадим уже четыре года. А научился этому послушанию еще в 2001 году, когда был прихожанином Петро-Павловского собора. Тогда в этом деле нужны были люди, и трудиться предложили нескольким прихожанам, в том числе и Вадиму. Он не был знаком с процессом выпекания, неделю учился и, как говорит, сразу понял, что ему это нравится.

В просфорной собора Вадим трудился три года. Послушание ему нравилось, но обстоятельства сложились так, что пришлось уйти. Потом было много разных работ, связанных со стройкой, но, по его словам, душа искала чего-то другого. Знакомые рассказали, что в Свято-Елисаветинском монастыре нужен просфорник с опытом работы.

— Я на тот момент работал, и у меня был выбор: оставаться на прежней работе или пойти трудиться в монастырь. Несмотря на то, что на стройке зарплата была выше, душа тянулась к работе в просфорной. Я думаю, это послушание человек не выбирает, а Господь к нему приводит. Ради чего-то приводит.

Смена в просфорной длится 6–7 часов, братья всё время на ногах. При этом нужно быть постоянно включенным в процесс. Мы разговариваем уже после окончания рабочего дня, но даже сейчас Вадим говорит мало и неспешно, сохраняя внутреннюю собранность.

— Для меня естественно быть погруженным в процесс. Если будешь думать об отвлеченном, ничего не получится. Когда к нам приходят новые люди, я всегда говорю: «Уделите внимание тесту три часа с 9 до 12. Ни о чем другом не думайте — в это время нужно уйти в работу, сосредоточиться на деле». Время замешивания и разделки теста — главный этап выпечки: если тесто не получится, его уже не исправить.

Для меня предельная концентрация на процессе — уже привычка. Когда есть возможность, молюсь про себя. Есть этап, когда нужно считать, сколько просфор нарезал, и счет помогает быть собранным. Занимаешь ум. Когда в голову приходят какие-то отвлеченные темы, повторяю про себя Иисусову молитву. Раз десять прочитал — и снова сосредоточился на главном. Тесто любит внимание, поэтому от мирских мыслей нужно избавляться.

Спрашиваю, как же выдержать такую ответственность, ведь просфора печется для богослужения и Причастия.

— С опытом становишься более уверенным и спокойнее относишься к процессу. Но всё равно чувствуешь ответственность. Выпекаю не только я — Господь помогает. Мы уповаем на Бога и святых, и становится легче работать. Постоянно просишь: «Господи, помоги». Молишься покровителям просфорной Спиридону и Никодиму — просфорникам Печерским, святителю Николаю Чудотворцу, преподобному Сергию Радонежскому.

Вадим признается, что в начале послушания резко реагировал на замечания. Сейчас молится про себя и не принимает всё близко к сердцу.

— Это было три минуты назад и уже прошло. Не надо копить негативные чувства. Если зацепили внутреннюю струнку, важно промолчать несколько минут, чтобы душа успокоилась, а потом думать, как ответить.

Интересуюсь, чем Вадиму дорого это послушание.

— В монастыре время идет не как в миру, пролетает быстро. И к работе по-другому относишься — с любовью. Иду сюда как на праздник. На этом послушании я чувствую себя художником, который творит. Кому-то кажется, что это просто: вырезал низ и верх просфоры, поставил печать, склеил, отправил в печь. А для меня каждая просфора — уникальная. Я их по-разному называю (улыбается). Пока они не освящены, говорю: «Булочки мои маленькие».

В каждую из них вложен труд. Вообще, совершать богослужение можно, даже если просфоры получились кривыми, но в нашем монастыре мы подняли планку: просфоры всегда должны быть красивыми, даже если их видит только священник в алтаре. Нам важно, чтобы просфора была круглая, румяная, приятная глазу.

После стройки я приходил домой уставший, а после работы в просфорной — радостный. Физически я устаю, конечно, но это любимая работа, и поэтому на душе легко. Причастие помогает восстановить силы.

Сегодня я счастливый человек. Что просил у Господа, то Он мне и дал: работу, душевное спокойствие, близкого человека рядом. Моя жена сейчас тоже трудится в просфорной.

Я чувствую, что нужен не только дома. Здесь я тружусь не для себя, а для людей, для богослужения. Но это не только мое личное служение. Мы лишь звено в цепочке. А организм большой. И все мы делаем общее дело — ради Иисуса Христа.

Беседовала Ольга Демидюк

Фотографии Максима Черноголова

14.10.2025