О преступниках и покаянии

Вы меня спрашивали о преступниках и о жизни в тюрьме. О преступниках я скажу первое впечатление. Когда я был рукоположен, первым, кто пришел ко мне на исповедь, был человек, совершивший убийство.

Теоретически я осуждал в свое время преступников и, конечно, убийство больше, чем что другое. И вот я встретился с человеком, который убийство совершил, но который в нем каялся, причем каялся так, как я не умею каяться ни в чем. И не потому, что убийство было такое страшное, а потому, что он вдруг осознал, что значит отнять жизнь у другого человека и ЧТО он совершил: он целую судьбу погубил (по причинам, о которых я сейчас говорить не стану).

Меня сначала охватил ужас, когда он сказал: «Отец Антоний, вы меня знаете уже много лет как порядочного человека, но я совершил убийство…» А потом, по мере того, как он говорил, у меня нарастало сострадание и почти что, если можно так выразиться (вы это не поймите превратно) уважение к этому человеку за то, что он так пережил свой грех, что готов о нем сказать открыто, только бы от него освободиться. И не просто освободиться, как бы «поговорив» об этом с Богом, Который и без того всё знает, а поделившись с другим человеком, который может его отвергнуть, шарахнуться от него — или который может показать, что есть прощение и есть милость. Вот это была моя первая встреча с преступлением.

Дальше я был тюремным священником в Англии; я им являюсь до сих пор. Мне вспоминается случай, который очень интересен с моей точки зрения.

Был в тюрьме профессиональный вор, который у меня исповедовался, но попросил также, чтобы мы с ним посидели, поговорили. Он начал рассказывать о своей жизни и, между прочим, сказал: «Знаете, я не могу передать, как я счастлив, что меня обнаружили и арестовали!» Ну, это редкое высказывание со стороны заключенного, поэтому я спросил: «Как это так?» — «Знаете, я был профессиональным вором. В какой-то момент я понял, что поступаю нехорошо, и сделал попытку переменить свою жизнь. Как только я начал меняться, люди насторожились и стали говорить: "В чем дело? Что в нем плохого? Он начинает меняться, значит, раньше что-то было неладно…" — и я не смог перемениться. Теперь меня арестовали. Когда я выйду из тюрьмы, я скажу: "Да, вы знаете, что я был вором, я отплатил за свое; я начинаю новую жизнь"»… Это тоже интересная ситуация.

Ну, кроме того, тюрьмы бывают, конечно, очень-очень разные, и люди бывают очень разные. Бывают такие люди, которых тюрьма ломает, они выходят не исправленными, а сломленными, озлобленными, с чувством мстительности. Есть люди, которые в тюрьме переживают что-то глубокое и начинают новую жизнь…

4 ноября 1993 г.

Источник: Митрополит Антоний Сурожский. Труды. Т. 2. — М.: Практика, 2014.

20.10.2025