Случай в храме

Старый батюшка чудил. Забывал имена прихожан, которых знал с детства, перебирал продукты на поминальном столе. Выберет что-то хорошее, дорогое:

— Это свиньям отдайте, — прикажет женщинам. — Это — курам.

А потом и вовсе «отличился» — выгнал хор, который сам же и собирал столько лет… Слаженным мужским хором храм славился на всю округу: все парни с консерваторским образованием, да талантливые, да все красавцы… Приезжали каждое воскресенье из столицы к ним в деревню. На каждой службе — как будто концерт!

— Вон! — кричал певчим после праздничной литургии старенький священник, хлопая в ладоши, то ли как в театре, то ли как будто мух с комарами гоняет. — Красавцы… Вы кому славу поете — Богу или себе? Вон! Спасайтесь, пока еще можете!

Заставил петь старух беззубых. Регента безголосого поставил — пенсионерку, бывшую продавщицу из сельмага «Родные края», заику.

Много прихожан ушло из Свято-Никольского храма, стали ездить люди в соседнюю Авдеевку. «Заболел наш отченька Глеб», — разводили руками бабушки, стоя на автобусной остановке, когда люди спрашивали, отчего в свой храм не ходится. «Крыша поехала у старика», — грубо уточняли молодые люди, выросшие при храме от младых ногтей. Жизнь была в приходе интересная, насыщенная, детьми занимались прихожане увлеченно, за батюшку сражались с властями, когда его хотели в другой приход перевести… Целое поколение верующих ребят и девушек выросло. Многие повенчались. Хороший был священник отец Глеб. Люди его прежде любили…

Ольга Владимировна жалела батюшку. То борща ему принесет, то в лавке постоит, то пол помоет. Решила: что бы ни случилось, пока не выгонит ее, будет ходить в свой храм, служб не пропуская. Хотя и скучала по хору прекрасному — любила красивое пение. Царапающее слух бормотание старушек ее не устраивало. Ну да что сделаешь? И сама она замечала, как мужчины с клироса стали красоваться, гордиться своими талантами, и понимала: не одна она смотрит на них восхищенно, как удержаться им от гордыньки… И в обожание легко людям впасть, и влюбиться в таких распрекрасных парней — знает она, жизнь ее испытывала, да Церковь спасала.

И стояла она, бывало, одна на службе под пенье старушек, молилась с батюшкой. На исповедь придет — он и не слушает. Сразу епитрахиль на голову: «Прощаю, разрешаю», и щеки его — мокрые то ли от пота, то ли от слез.

К вечеру перед праздником Всех Святых Ольге Владимировне стало плохо. Так плохо, что и подняться не может: всё кружится вокруг нее, как карусель. Голова болит, в глазах темнеет… Оделась идти на вечерню — а идти не может, бросает ее из стороны в сторону. Померяла давление — высоченное. Решила: не пойдет в храм сегодня, что делать… В первый раз в жизни службу пропустит. Легла на кровать, глаза прикрыла, лежит и молится… А сквозь молитву мысль пробивается: «Умираю я. Умираю. Так плохо еще никогда не было. А если я всё равно умираю — так лучше в храме умирать или хотя бы по дороге в храм упасть…» Встала и пошла: сначала по стеночке, потом по скамеечке, по заборчику… Вот уже и церковный кирпичный забор виден — как будто легче стало, прислушалась… Или кажется? Хор поет, тот самый, ее любимый, мужской… «Вернулся! Хор вернулся!» — обрадовалась, быстрее пошла. К храму почти подбежала и с радостью увидела, что много людей пришло на службу, как раньше: и на ступеньках стоят, и во дворе, и хору тихонько подпевают! «Как же мне пройти? Надо же свечи всем святым поставить», — подумала, стала протискиваться… Люди расступились, пропустили ее.

Вошла Ольга Владимировна в храм и обомлела… «Что ж тут так пусто, и люди в церковь не заходят?» Стоит четыре верных прихожанки, а самое интересное — на клиросе регент в нотах путается, старушки вразнобой поют…

Пришла она домой удивленная, давление померяла: отличное, ничего не болит.

Назавтра на литургии было народу побольше — полхрама собралось, из-за дождя люди в Авдеевку не поехали. Отец Глеб проповедь хорошую сказал о том, что святые всегда рядом, не ругал никого и не обличал. Служба прошла спокойно и благостно. Да и старушки пели стройненько. Подошла Ольга Владимировна к кресту:

— Батюшка, столько народу вчера было на улице у нас!.. Если бы вы только посмотрели…

— И ты видела? — прошептал отец Глеб, улыбнулся, синие глаза словно посветлели. — И я видел! Ты, Ольга, людям рассказывай об этом… Для укрепления веры. Мне никто не поверит, я не могу. А ты — рассказывай! Всем рассказывай… Всегда рядом с нами святые, всегда…

12.09.2025