«Сердце первым чувствует Бога»

Мы с сетрой Юлией заходим в укромную комнатку на монастырском складе, где подвизается брат Алексей. Стены все в иконах, словно это скромная трудовая келейка какого-нибудь монаха.

Брат Алексей Тормышев: Вот он, уголок Леши, с лампадкой даже. Впечатлился статьей о тебе. Спасибо, Леша, за откровенное, искреннее интервью. Это большое мужество — так открыться. Думаю, это поможет людям, пережившим или проживающим трудное состояние. Каково твое послушание на складе?

Брат Алексей: Заказываю свечи, когда приходит священник. У нас же есть своя свечная мастерская, и батюшки берут свечи для храма. Я отвечаю за то, чтобы все виды свечей были в наличии.

Также убираю магазин и туалет, по утрам приезжаю пораньше — в 6:30.

Брат Алексей Тормышев: Не тяготишься послушанием по уборке туалетов?

Брат Алексей: Нет. Как-то так пошло, что я беру на себя всё больше и больше дел, чтобы помочь и тем, и тем.

Брат Алексей Тормышев: Да ты просто незаменимый человек! У нас на сайте есть замечательный брат Дима, который, в шутку говоря, в ответе за всё. Когда его нет, это сразу ощущается всеми, порой отсутствие какого-либо начальника не так ощущается, как Димы (смеется).

Брат Алексей: Стараюсь людям помочь, говорю: «Братья, сестры, если что — всегда пожалуйста». Но, как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров…

Брат Алексей Тормышев: Зато жизнь не скучная.

Брат Алексей: Видишь, как Господь управил. У меня такой случай был. Перед тем как прийти сюда на послушание, поехал на Соловки. И икона Богородицы «Аз есмь с вами, и никтоже на вы» сыграла в моей жизни большую роль. Я увидел образ этой иконы в воздухе — она была нематериальная. Увидел ее и рассматривал, только не мог руками взять. Она в моей жизни постоянно со мной, где бы я ни был, стараюсь носить этот образ с собой. Еще святителя Николая Чудотворца люблю, он мне давно когда-то помог.

Раньше я трудился в нашей монастырской типографии, а когда ее временно закрывали, нам сказали: «Ищите себе другое послушание». Тогда брат Сергий предложил мне сюда перейти, на магазин-склад. А когда сюда пришел, думаю: «И на что я поменял?» Хоть батюшка Андрей меня и благословил сюда прийти трудиться, всё равно переживал, как тут всё устроится, и в плане молитвы тоже. А устроилось хорошо: у меня постоянно горит лампадка, здесь иконы. В типографии у меня особой возможности помолиться-то не было, только с утра и во время обеденного перерыва. А что мне еще надо?

Брат Алексей Тормышев: У тебя прямо келья схимника тут.

Брат Алексей: Рабочая келья (смеется). И мне кажется, что как начал носить с собой иконку Николай Чудотворца, так и получилось изменение жизни — меня сюда определили. Конечно, надо было потрудиться, помолиться, чтобы всё это появилось. А сейчас понимаю, что не хочу жить другой жизнью — у меня есть Бог. Я имею в виду, что так получилось — Спасителя встретил. Действительно, Спасителем Его называю, потому что Он не один раз меня спасал. Спасал, в прямом смысле этого слова, мою жизнь. Иногда кажется: вроде зовешь, зовешь Бога, а где Он? На минутку задумаешься, а потом смотришь: Он здесь, передо мной. И так хорошо.

Брат Алексей Тормышев: Есть такой фильм Мартина Скорсезе «Молчание». Он о молчании Бога: когда христианин зовет и вроде как не слышит ответа, нет видимого действия, подтверждающего, что Бог тебя услышал. События этой картины развиваются в Японии на фоне жестоких гонений на христиан.

Схватили нескольких христиан и привязали к крестам, поставленным в море, чтобы их медленно поглощал прилив. Но один из распятых запел молитву… И тут не было молчания Бога — Бог говорил устами крестьянина-мученика. Пронзительная картина.

Брат Алексей: Знаешь, Леша, были такие случаи, что выходишь в такое место, где нет людей, и кричишь во всё горло: «Помоги мне, Господи! Мне так больно, так тяжело!» Выходил, кричал-кричал-кричал… И всё надеялся на «стучите и вам откроют» (см.: Мф. 7: 7).

Когда оказался в монастыре, почувствовал, что жизнь не стоит на месте. Она движется, но почему-то движется только, когда я здесь. Конечно, что-то проживаешь и в миру, но только здесь ощущаешь, что ты живешь.

Брат Алексей Тормышев: У меня тоже есть такое: в храме, в монастыре и на послушании я оживаю. Кстати, это помогает и дома жить в другом ключе, с новой энергией.

У меня родился вывод, к которому постоянно обращаюсь: «Жизнь в монастыре помогает и дома».

Брат Алексей: Но здесь по-особенному чувствуешь, что ты живешь. После выходных приходишь какой-то поникший, совершаешь свои обычные действия: взять ключи, отключить сигнализацию в магазине и так далее. Как только захожу в свою рабочую комнатку и зажигаю лампадку, сразу ощущаю, как что-то начинает меняться в лучшую сторону. Чувствуешь себя лучше, какие-то мысли нехорошие уходят, которые были…

Брат Алексей Тормышев: Ты так описываешь это, словно твой мир творится заново, каждое утро начинается новая жизнь на послушании…

Брат Алексей: Да, здесь оживаешь. Дома тоже меняется всё к лучшему. Поэтому, чтобы не пропасть, нужна Церковь. Святые говорят: «Кому Церковь не мать, тому Бог не отец». Такие слова. В последнее время всё больше обращаю внимание на изречения старцев. Вот был праздник Серафима Саровского, и мне матушка Дросида дала его изречение. Оно такое сложное, но я читаю и понимаю, что он про меня говорит.

Брат Алексей Тормышев: А что тебе легло на сердце?

Брат Алексей: Что надо познать себя не только с хорошей стороны, мол, какой я положительный (смеется), а какой ты на самом деле. В этом помогает знание себя другого — какой ты есть хороший и какой ты есть плохой. И стараться, конечно, измениться. К сожалению, эта двойственность присуща обычному состоянию человека.

Еще понравилось изречение святителя Луки Крымского: «Сердце обладает высшей способностью ощутить Бога». Сердце, оно первым чувствует Бога.

Брат Алексей Тормышев: Как точно сказано.

В блоге одна женщина поделилась, что пережила тяжелую трагедию — потеряла любимого мужа. «И я сейчас не могу молиться по молитвослову, — пишет. — Я молюсь, просто обращаясь к Богу: "Господи, я сдаюсь в Твои руки. Господи, прими меня такую"». И не было молчания Бога в такой молитве, было открытое раненое сердце и теплота, которой наполнялась душа. На это мне вспоминаются слова из Евангелия: «Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира» (Ин. 12: 3) .

Брат Алексей: Я научился в монастыре всё на волю Божию отдавать. И всё время кажется, что проблемы как-то решаются.

Брат Алексей Тормышев: Тебе уже не надо вариться в проблемах самому?

Брат Алексей: Да. Ты делаешь всё возможное по тем задачам, которые на тебя возложены, а остальное просто на Божию волю оставляешь. И оно как-то само всё быстро происходит, складно-ладно и без каких-то зацепочек, зазубринок решается. Был момент: разгружали машину, я уже чувствую — спина ноет, колени болят. Думаю: «Всё, я вот-вот рухну». А мне говорят: «Сейчас машина должна приехать с шестнадцатью поддонами». — «Всё, сейчас я здесь умру». Махнул рукой: будь как будет, как могу, так и буду работать, нет сил рваться. Как Господь управит. И оно так и получилось: подошли братья — и всё быстро пролетело. Разгрузили машину, и я даже не почувствовал, что у меня — спина, колени…

Брат Алексей Тормышев: Я недавно так пережил, может, чуть ли не лучший день в своей жизни. Когда мы своим отделом переезжали в новое здание, мне стало плохо. Говорят: «Садись, ты весь белый, посиди». А мне неудобно — братья грузят… И все поразили участливостью: заботливо спрашивают, как себя чувствую, отправляют домой. А я понимаю, что братьям тоже тяжело, и снова встаю в строй.

Говорю, лучший в своей жизни день прожил: ты на грани находишься, но всё равно идешь. По-другому и братьев воспринимаешь, когда чувствуешь плечо рядом в трудный момент. Под конец дня все уже донельзя уставшие юморили каким-то смехом обреченных (смеется).

Брат Алексей: Так я тебе хочу сказать, вот у нас есть Назар — блаженный парень… И я не представляю, как без него работать. Всегда веселый, как скажет что — хоть в афоризмы записывай. На свой день рождения он попросил выходной. Он ушел, а я думаю: «Как трудиться?» Настолько привык, что он мне помогает. Без Назара как без рук.

Брат Алексей Тормышев: Когда я в аудиоотделе трудился, был у нас момент, когда почти у каждого сотрудника в жизни что-то произошло, какая-то своя трагедия, и все, наверное, нуждались друг в друге. Я даже шутил: «Каждый из нас тут со своими особенностями, но вместе мы составляем одного человека, способного на всё!» (смеется)

Брат Алексей: Да, конечно, «возлюби ближнего, как самого себя» (См.: Лк. 10: 27). Видел разных ребят, которые тут, рядом с монастырем, в больнице лежали, и сам там пролежал практически 16 лет. Батюшка Андрей Лемешонок мне помог, он меня оттуда вытащил. Моя мама уже не знала, что делать, спросила у батюшки, а он говорит: «Пускай завтра ко мне придет».

Я пришел, а батюшка спрашивает: «Пойдешь в переплетную работать? Там верующие люди нужны». Отвечаю: «Конечно, пойду». Но так получилось, что остановился в типографии, до переплетов не добрался из-за страсти своей к курению.

В самой же больнице такого насмотрелся… Тяжело.

Брат Алексей Тормышев: Знаешь, неспроста наш монастырь рядом с больницей психиатрической, и сестры ходят в отделения. А вывод один: можно и нужно жить! И с болезнью можно бороться. Мне кажется, что-то подобное и батюшка наш говорит: ты начинаешь строить новую жизнь, не обращая внимания на то, что у тебя за плечами. Просто эту новую жизнь ты уже строишь с Богом.

Брат Алексей: Ты знаешь, Леша, есть такое выражение (психиатры часто говорят и советуют некоторым больным): начать жизнь с чистого листа.

Хотел согласиться с врачами, но сказал, что за основу этого белого листа пойдет вся моя прожитая жизнь. Всё, что в ней было.

Брат Алексей Тормышев: Фундамент такой…

Брат Алексей: Фундамент, да. И только от этого я буду отталкиваться.

Брат Алексей Тормышев: И мне кажется, что именно когда ты сам начинаешь что-то строить, хоть и несмело, эта болезнь начинает понемногу отступать.

Сестра Юлия: Кстати, у меня пришло такое понимание, что если не менять свои убеждения, то уврачевание будет проходить сложнее. То есть нужно постоянно заставлять себя расти и углубляться в вере, воцерковляться.

Например, однажды ты осознаешь: таинством Крещения я обручен Христу, в моей жизни есть Христос, есть Богородица — это моя Семья. В моей жизни присутствует Бог.

Брат Алексей Тормышев: Впустить Бога в свою жизнь и обращать мысли на добрую работу?

Сестра Юлия: Да. Бог и внутренняя работа — чтобы появились новые мысли, правильные, созидающие. Тогда они врачуют раны.

10.09.2025