Анна Егорова: «Для меня икона — это радость, радуга»

Божий Промысл... Конечно, мы знаем о его существовании, но иногда появляется ощущение, что ты — часть этого Промысла, огромной картины мира. В конце интервью я спросила у Анны Егоровой, почему она не трудится в монастырской иконописной мастерской. «Я бы очень хотела пойти, но эти страхи: не возьмут, не смогу...» — ответила она. Сейчас, спустя месяц после беседы, Анна пишет иконы в нашей мастерской. Говорит, что трудно, но радостно, есть куда расти и чему учиться. Мне тоже радостно оттого, что поучаствовала в хорошем деле, в Божием Промысле.

— Анна, как Вы пришли в иконопись?

— По своему первому образованию я — учитель-художник. Заканчивала художественно-графический факультет в Витебске.

Сколько себя помню, всегда любила рисовать. Еще ребенком лет семи-восьми нашла в доме календарь с изображением Казанской иконы Божией Матери, начала рисовать образ акварелью, по-детски решив, что это легко, и поняла, что писать икону невероятно сложно.

Я не сомневалась в выборе профессии — хотела стать художником, потихоньку училась. Но после окончания университета и последующей работы в школе появилось внутреннее ощущение, что я занимаюсь не своим делом.

Мои родители верующие, но невоцерковленные люди. Как говорят: «верили в душе», поэтому до 23 лет я не знала, что есть Причастие, исповедь и даже не представляла, как правильно креститься.

После окончания университета передо мной встал вопрос, как жить дальше. Я попросила Бога, чтобы Он показал мне, если Он есть. Во время поездки в Жировичский монастырь я почувствовала благодать и абсолютную близость Богородицы, и во мне что-то изменилось, произошел коренной перелом мировоззрения. Так как я — максималистка, то думала даже о том, чтобы пойти в монастырь. Но жизнь сложилась иначе. Планировался переезд за границу, но из-за коронавируса я осталась в своем родном городе у родителей с маленьким ребенком на руках. Когда поняла, что уезжаю в чужую страну, где практически нет православных храмов, мне стало страшно.

Однажды я увидела объявление о том, что приглашают на учебу на регента или певчего и решила пойти учиться, чтобы укрепиться в вере. У меня душа православная, и я люблю всё православное. Других поисков у меня не было. 13 сентября 2020 года, в последний день подачи документов в Витебское женское духовное училище, я пришла, чтобы поступить на регента, так как имела музыкальное образование. Директор училища отец Александр Лесовой посмотрел мои документы и предложил пойти на иконопись. Я сказала, что это невозможно, я чувствую свое недостоинство: где я, а где иконопись. Батюшка меня успокоил: «На регента вы всегда успеете, просто попробуйте. Вам дадут прориси». Я села выполнять задание и «утонула». Поняла, что всё сошлось в одной точке: времени нет и есть только этот маленький огонек, который подсказывает: «Иди туда».

У нас собрался прекрасный коллектив. Я до сих пор молитвенно вспоминаю всех своих педагогов, одногруппников, друзей и, конечно же, отца Александра, потому что он своим крепким решением повлиял на мою судьбу.

В итоге стала осуществляться моя мечта, о которой не каждому расскажешь и даже сам себе с трепетом признаешься.

— С чего начинается создание иконы?

— С молитвы, глубокой исповеди, Причастия. Так как я многие годы была лишена этих душеспасительных таинств, сейчас стараюсь усердно к ним прибегать. Каждый раз для меня это радость, наполнение и в то же время серьезная подготовка к написанию образа. Затем обязательно беседа с духовником и его благословение, чтение специальной молитвы перед написанием иконы. Всё это помогает приступить к работе.

— Какие материалы и техники Вы используете в работе?

— Я работаю яичной темперой. Это техника XIII века, в ней применяются натуральные пигменты. Глины, камни растираются и смешиваются с яичной эмульсией, и таким образом получаются краски, которыми пишутся иконы на липовой доске, где нанесены специальные слои левкаса, паволоки. Это очень увлекательное и трудное действие — подготовка доски для иконы.

— Вы сами левкасите доски?

— Нет, сейчас есть артели, где готовят доски. Но когда я училась в женском духовном училище, мы делали всё с нуля: сами варили клей, сами пилили доски. И я благодарна тому, что прожила технологию с самого рождения доски. Так гораздо глубже понимаешь ценность иконы.

— Возможна ли в иконописи авторская интерпретация или необходимо следовать канонам?

— Считаю, что важно придерживаться канонов.

— Бывают ли у Вас творческие кризисы, и если да, как Вы с ними справляетесь?

— Как у любого живого человека, у меня бывают кризисы, от этого никто не застрахован. Творческая душа мечется, и чаще всего кризисы — следствие моей неопытности: где-то перетрудилась, вовремя не остановилась, где-то, наоборот, поленилась. Но кризисы для меня становятся точкой роста. Я не расстраиваюсь, потому что понимаю, что Господь рядом, Он ведет.

— Как Вы совмещаете творчество с молитвенным настроем?

— Это неразрывно. Если не будет молитвенного настроя, невозможно и иконописание. По своему опыту хочу сказать, что молитва действительно помогает.

— Чувствуете ли Вы особую ответственность, создавая священные образы?

— Да, даже сейчас, когда я отвечаю на ваши вопросы, у меня мурашки бегут по коже, потому что это на самом деле очень ответственно.

— Меняет ли написание икон Ваше внутреннее состояние, отношение к вере?

— Конечно. Икона — это радость, радуга. Лично для меня — ощущение счастья, наполненности, творчества, которое Господь Бог подарил людям и мне по какой-то щедрости и милости совершенно незаслуженно.

— С какими трудностями Вы сталкиваетесь в работе?

— С техническими, потому что я только начинаю. Конечно, у меня в дипломе есть запись «иконописец», но я бы не сказала, что занимаюсь иконописью. Мне боязно сказать, что я — иконописец. Ведь всего пять лет для такого кропотливого труда — очень мало. Еще приходится преодолевать свои состояния, когда не веришь в себя или что-то не получается, начинает казаться: «Зачем это всё?» Но чаще всего я испытываю радость творчества, созидания, служения Богу, людям.

— Где Вы черпаете вдохновение?

— Меня вдохновляет богослужение, Причастие, чтение Евангелия.

— Что для Вас значит иконопись — ремесло, служение или искусство?

— По-моему, это три в одном. Три эти компонента являются составляющими, потому что наш мир материальный, и иконописец должен иметь навыки, твердую, как у нас говорят, руку, мастерство, чтобы икона получилась благолепной, чтобы она радовала людей и, по возможности, Господа нашего Иисуса Христа.

Беседовала Елена Романенкова

Фотографии Никиты Провлоцкого и из личного архива героини

04.09.2025