Как учитель английского языка нашел спасение на Лысой Горе

Он потерял ногу, потерял всё: семью, квартиру, стал бомжом... Его жизнь рухнула в пропасть, но на дне он увидел свет. История Олега Казарина — о том, как отчаяние становится началом пути к Богу.

— Я родился в день космонавтики, и нетрудно догадаться, кем мечтал стать. Поэтому 12 апреля для меня достаточно значимая дата. В советских газетах каждый полет освещался статьями и фотографиями на первых полосах, всё это способствовало желанию влиться со временем в эти ряды. Но, к сожалению, я выбрал другую стезю…

— Я думала, учителя не пьют.

— Многие удивляются. Товарищи по несчастью говорили: «Как? Не может быть!» Они не могли понять, как может школьный учитель оказаться под приемным пунктом стеклотары.

Папу я не помню. Детство прошло под опекой деда-коммуниста и бабушки. В пять лет — переезд из Минска в Крым, где бабушка лечилась от онкологии. Они были довольно строгими, но я их любил.

И у мамы была неустроенная жизнь, она употребляла алкоголь — 10 лет назад как умерла. Кстати, моя мама окончила школу с золотой медалью. В Минске я ходил в школу, в которой когда-то училась моя мама. Как-то она пришла просить за меня, чтобы мне не поставили двойку за четверть по физике. Учителя помнили маму как круглую отличницу и были крайне удивлены, что сын — такой раздолбай (смеется).

Из окна нашей пятиэтажки в Гурзуфе открывался вид на снежные горные вершины Ай-Петри. Гурзуф очень красивый: Медведь-гора, гора Аю-Даг, скалы Адалары, музей Александра Сергеевича Пушкина, дача Чехова, детский лагерь «Артек».

Удивительная вещь: я прожил в Крыму пять лет, а плавать так и не научился.

По возвращении в Минск я поступил в школу с английским уклоном, после окончания, со второй попытки, — в институт иностранных языков. Получил диплом и работал учителем английского языка в школе, затем преподавал в медицинском университете. Но круг общения был — пьющие люди.

— Как так вышло, Олег? Вы же в культурной среде находились.

— Выпивать я начал на первом курсе института, мне было 19 лет. Как-то дед предложил выпить, а после позвонил моему дяде (он был известный архитектор) и чуть ли не с гордостью заявил, что «мы с Олегом сидим, выпиваем». Помню, дядя обрушился на него: «Что ты делаешь? Ты же своими руками гробишь его!» Возможно, тут и генетика сыграла свою роль — я втянулся незаметно.

По этой причине меня попросили уйти из университета. Потом я менял школы как перчатки, меня прощали некоторые директора, у которых были родственники с такой же «проблемой»: «Вы уж как-нибудь возьмите себя в руки». В других школах, как сейчас на подворье, принимали только со справкой о подшивке или кодировке, а после разыскивали заказными письмами, чтобы отдать документы.

Женился Олег на Светлане, учительнице начальных классов, и в том же году у них родилась дочь Полина.

— Мне казалось, что можно совмещать винопитие и жизнь в семье. Я удивляюсь, насколько долго жена терпела — целых 10 лет возила меня по медицинским центрам, но я срывался. Последний раз видел ее в суде, когда было заседание по выплате алиментов.

Квартиру у Олега отобрали черные риелторы, которые ищут одиноких людей: цыгане его подпоили и заставили подписать бумаги. Очнулся он в деревне под городом Лидой — без денег и документов. «Как пес, которого выбросили за ненадобностью», — вспоминает Олег.

— Ко всему привыкаешь. Хотя я был совершенно не похож на среднестатистического бомжа. Все удивлялись, когда я сдавал бутылки, потом подходил к киоску и покупал газеты. Потом я шел за пивом или вином, садился и разгадывал кроссворды, читал спортивные, политические новости. Я находил книги, англоязычную грамматику и с большим удовольствием читал, таская их с собой. В прежней жизни я любил грамматику, именно на нее делал упор, когда преподавал. Мне говорили: «Что ты их с собой таскаешь? Сдал бы уже давно, они же тяжелые. Получил бы деньги на лишнюю бутылку». А я их оставил, чтобы на досуге читать. Какая свобода! Бомж — без определенного места жительства, весь мир у твоих ног... Только есть страсть, с которой не могу совладать, и есть учебники по грамматике английского языка. Вся полнота жизни, представляете? В этом есть какая-то символичность…

Олег — образованный и начитанный человек, у него красиво поставленная речь. Внешний вид совсем не соответствует тому, о чем он рассказывает, и можно не обратить внимания на отсутствие ноги.

— Я оказался на подворье в конце 2021 года, и это было вынужденной мерой. Жизнь сложилась настолько неудачно, что я остался и без семьи, и без жилья, и долгое время находился в свободном полете: бомжевал пять лет. Потом у меня начались проблемы — я отморозил ноги. В итоге перенес две операции. После первой операции умудрялся вести прежний образ жизни, хотя это было тяжело. Но я прикипел к собиранию вторсырья, к жизни очень нехорошей. Многие рекомендовали обратиться в монастырь, даже когда я рылся в мусорных контейнерах. Бывало, просил деньги у людей на обезболивающее — у меня дико болела нога после операции. И один мужчина посоветовал: «Вы никогда не пытались обратиться в церковь, может быть, помогут?»

Слушаю Олега и понимаю, что Бог каждому дает шанс. Из-за отсутствия прописки он не мог получать медицинскую помощь и однажды приехал на Лысую Гору.

— Я воспитывался в семье, где дедушка был ярым коммунистом. Естественно, ни о какой церкви и Боге не могло быть и речи. Спустя год на подворье выяснилось, что я некрещеный.

Олега крестили с другими братьями, и сейчас он участвует в церковных таинствах как христианин.

— К Богу прийти сразу невозможно. Я в пути и знаю, что он — верный, — делится брат.

На подворье Олег год чистил картошку, а теперь по старинной системе делает покрытие на четках в иконной мастерской.

— Я четки «проживаю», каждое зернышко — с молитвой: «Господи, помилуй».

За три года на монастырском подворье Олег перестал пить и курить, восстановил отношения с дочерью, с которой не виделся десять лет, научился благодарить Бога за каждый день. Он — удивительных контрастов человек: слушает рок, шахматист-перворазрядник советской школы, любитель исторической литературы и классических детективов. Говорили с ним о романах Пикуля и о Сенкевича «Камо грядеши», о недавно прочитанном им детективе Агаты Кристи «Убийство в алфавитном порядке».

— Не так давно к нам приезжал батюшка из Питера, в прошлом рок-музыкант (священник Анатолий Першин, который 15 февраля 2025 года ушел в вечность. — Ред.). Я его большой поклонник. А также для меня откровением когда-то стала группа «Гражданская оборона» — у Летова поразительно глубокая философия, система образов. Недавно я прочитал в статье, посвященной очередной годовщине его смерти, что в языковых вузах его серьезно изучают и сравнивают с Пушкиным, Есениным, Маяковским. Также люблю слушать «АукцЫон», «Серебряную свадьбу», «Наутилус».

— Скажите, а Вы молитесь?

— Безусловно.

— Часто чувствуете присутствие Божие в своей жизни?

— Какие-то конкретные дни не выделяю. Ощущаешь Его присутствие постоянно, особенно когда находишься рядом с храмом. Нет такого дня, когда бы чувствовал себя покинутым Богом. Выражение «жить как у Христа за пазухой» — это как раз про нынешнюю жизнь.

— О чем Вы мечтаете?

— Я мечтаю съездить в гости к жене и дочке, они не против. Телефонное общение не заменит живую встречу. Но для этого я должен подготовиться. Они попросили, чтобы я твердо встал на протез. Они чувствуют мою внутреннюю перемену, иначе бы со мной не общались. Если честно, теплится надежда, что встреча послужит мостиком к возобновлению отношений. Я прекрасно понимаю, что шансов на это весьма немного, но попытаться хотелось бы.

— Что бы Вы сказали нашим читателям?

— Я посоветовал бы не принимать решения с кондачка, взвешивать все за и против — это позволит воздержаться от необдуманных действий. Весь мой рассказ в основном из них и состоял. То, что я творил в своей жизни, трудно поддается осмыслению. Но, к счастью, я нашел в себе силы вырваться из этого круга благодаря Богу. И, как я уже говорил, нахожусь в пути и с него не сверну. Тут дело даже не в физической немощи, а в исцелении души. Благодарю Бога, что вернулся к нормальной жизни, мне стало интересно жить.

Что я сказал бы тем, кто на дне? Не думайте, что «сегодня выпью — завтра брошу». Каждое решение имеет последствия. Я потерял всё, прежде чем это понял.

Олег не называет свою историю чудом. Для него это — долгий, трудный путь, на котором он, наконец, увидел свет.

Беседовала Ксения Синицкая

Фотографии Максима Черноголова

03.07.2025