Рождество Иоанна Предтечи

Рождество Иоанна Крестителя ставит нас перед лицом самой трагической и самой таинственной личности Нового и Ветхого Завета: того, кто стоит на пороге между обоими, и стоит там как пророк. Пророк — это не тот, который предсказывает будущее; пророк — это тот, который провозглашает Божии собственные слова. И таким был Иоанн Креститель. Мы знаем из Евангелия от Марка, что он был, как говорит Исайя пророк, гласом, голосом вопиющего в пустыне (см.: Мк. 3: 3). Он так отождествился с вестью, что он уже не был человеком, провозглашающим весть, он был самой вестью, звучащей через человека, у которого не было другого существования, кроме полной отдачи себя Богу, полного самопожертвования. И этим он исполнял, доводил до полноты то, что сделали его собственные родители.

Его родители были старыми, они не могли больше иметь детей, и Иоанн родился творческим Божиим действием. И, приняв его как дар от Бога, они отдали его обратно Богу как совершенное приношение…

И в течение всей своей жизни он выполнял миссию того, который был даром Божиим не только своим родителям, но каждому, кому надо было подготовиться к встрече воплощенного Господа и Бога. Но тут снова роль его была и центральной и почти незаметной: он провозглашал Божии пути, он приводил людей к покаянию, то есть к возвращению к Богу, но в то же время он знал и сам утверждал, что его призвание в том, чтобы сходить на нет, так, чтобы Христос возрастал в сознании и жизни людей. И вся его жизнь была жизнью того, который выпрямляет пути искривленные и делает гладкими неровные дороги, кто открывает двери, чтобы Христос мог вступить в жизнь людей.

Задумаемся об этом; потому что каждый отец или мать, когда они ждут ребенка, каждая мать или отец, когда они молятся со всей верой и со всей тоской о том, чтобы им был дан ребенок, должны сознавать, что очень редко они думают о вечной ценности ребенка, который, может, будет им дан. Все родители думают, чем будет их ребенок по земным меркам, об успехах жизни, может быть, о его славе среди людей; но кто задумывается, что ребенок, которого они вымаливают от Бога, должен быть принесен Ему и всякому другому; и это — ценой их душевной щедрости и веры, а также ценой и его собственной жизни, потому что в этом — наш путь: мы должны умаляться, чтобы Христос мог возрастать (см.: Ин. 3: 29,30). И это относится к каждому христианину…

Мы должны быть готовы отдать нашу жизнь так, чтобы каждый вокруг нас мог найти Христа, найти свой путь; мы должны сделать гладким путь Христа в человеческие жизни и сердца, и умы. Но в этом процессе мы должны значить всё меньше и меньше, пока не останется один только Христос.

И последнее. Из Евангелия мы знаем конец Иоанна. Прежде чем умереть, тот, который был голосом Божиим, звучащим в пустыне, который потрясал сердца, преображал волю людей и жизнь людей, внезапно поставлен перед своей собственной смертью и перед сомнением: Тот, Кого я провозглашал, — действительно ли Спаситель, Кого мы ожидали? Если так, то жизнь Иоанна осмыслена и оправдана, и его смерть — последний дар, который он может принести Богу. Но что, если он ошибся, что, если он обманулся иллюзией? И тогда он посылает своих учеников спросить Христа: Тот ли Ты, Кого мы ждали?.. И Христос дает пророку ответ пророка; Он не лишает Иоанна подвига веры; Он сказал ученикам Иоанна: «Скажите ему, что вы видите: слепые видят, хромые ходят, глухие слышат и нищие благовествуют. Евангелие Царства пришло» (см.: Мф. 11: 2–5). И это всё, что Иоанн Креститель услышал от своего Учителя; Христос не лишил его веры; в последнем героическом акте этой веры Иоанн принял смерть, потому что он знал в своих глубинах правду своей жизни и смысл своей смерти.

Задумаемся о себе в этом контексте Иоанна Крестителя. Иоанн велик — мы малы; Иоанн свят — мы грешны; и одновременно, в нашей жизни те же проблемы, те же настроения, те же задачи. Научимся от него отдавать нашу жизнь Богу и нашему ближнему неограниченно, научимся быть ничем как только словом Божиим, а не нашим собственным словом; не стараться спасти, но привести к Спасителю; и всё это — радостно, с благодарной готовностью сойти на нет, быть забытыми, стать ненужными, потому что единственное, что должно быть нужно, — это чтобы те, кого мы любим, могли встретить Живого Бога и найти в Нем спасение.

7 июля 1991 г.

07.07.2025