С Богом жить не скучно!

На одном из недавних сестрических собраний после слова батюшки выступили инок Юрий (Мицуль) и монахиня Феодора (Толмачева), рассказав о своем пути.

Отец Андрей Лемешонок: Незаметно проживаются дни, недели, летят года… С одной стороны, наши душевные и телесные потребности — часть земной жизни, но, с другой стороны, можно погрузиться в море житейских попечений и захлебнуться в этих мутных водах всяких переживаний. А нам важно не петлять, не оправдываться, а принять Промысл Божий, который иногда нам непонятен. Но, потерпев и смирившись, мы начинаем открывать для себя: «От Тебя это было».

Приведу пример. Сын одной несчастной мамы попал в тюрьму. Она мучается, плачет, передачки носит. Я говорю ей: «Надо принять эту ситуацию и подумать, для чего Бог попустил это. Мы не должны искать виноватых, но должны искать смысл». И вот сегодня муж этой женщины впервые был на исповеди и впервые причастился! Мы так ослепли, находимся в такой близорукости, что перестаем видеть даже самых близких людей. И в то же время только в духе Божием мы можем правильно оценить ту или иную ситуацию.

Отец Виктор Беляков из Покровского храма рассказывал, как один человек очень хотел, чтобы его рукоположили. Он владыку Филарета, можно сказать, прямо упрашивал. А потом этот человек очень много страдал… И тут же вспоминаются слова самого митрополита Филарета: «Я никогда ни на что не напрашивался, но и ни от чего не отказывался». Золотые слова! Если бы я когда-нибудь в своей жизни хотел стать священником, мне тут же пришел бы конец. Но я не хотел, Бог так судил. И в этом случае я могу сказать: «Господи, ну я же этого не хотел, я поступил, как Ты мне сказал».

И вам советую так поступать. Мы постоянно что-то планируем, куда-то рвемся, хотя сами не знаем, куда. А нам бы вот этот маленький крестик ежедневный понести без ропота и уныния. Мы всё время находимся в таких перепадах: от духовных высот, когда «Жених грядет в полунощи», когда действительно Силы Небесные с нами невидимо служат, ибо Жертва Тайная совершается, — до житейских вопросов, когда я выхожу из храма и нужно одежку купить, есть приготовить, за что-то заплатить… Да, высота теряется, мы не может постоянно петь предельно высоко и понижаем наш тон, но нам нужно правильно оценивать все ситуации, так или иначе искать правильные интонации и правильный тон.

Сегодня пришел ко мне человек после службы, немножко напряженный, и стал делать замечания о нашей школе. В общем-то, правильные вещи говорил, но не в том состоянии. И надо было как-то найти путь к его сердцу, сказать такие слова, которые коснулись бы его души. Как же важно нам не обострять ситуации, как порой не хватает нам опыта и внутреннего такта! Потому что нет внутренней жизни. Есть нервотрепка, переживания, не совсем хорошие состояния, которые мы переносим на другого человека.

Мы столько дров уже наломали со своим мнимым Православием, со своими требованиями и своими критериями духовной жизни, что от нас многие разбежались… Если меня не слышат близкие, это не они глухие и не хотят Богу молиться, а значит, я неправильно живу и не нахожу нужных слов, чтобы вдохновить их!

Как важно, когда мы с кем-то общаемся, чтобы у нас была улыбка и был добрый взгляд! Как важно человека понять, принять, ободрить, сказать слово без напряжения и раздражения, чтобы не создавать неправильной атмосферы! Вот почему и Серафим Саровский с его огромным духовным опытом и невероятными духовными трудами пришел к выводу, что смысл и цель Православия — стяжание Святого Духа. То есть мирного сердца, в котором живет Бог. И Августин Блаженный именно поэтому сказал: «Люби Бога и делай, что хочешь». А мы делаем что хотим, но без любви к Богу. А потом еще обижаемся: «Господи, почему всё так у нас происходит?» Почему дети страдают и в храм не идут? Да потому что ты не показал примера жизни во Христе! Почему нас никто не слушает, даже самые близкие люди, и мы не авторитет для них? Кто виноват — улица, какие-то посторонние люди или я, потому что не уделил внимания, неправильно распределил свои силы, отвлекался на посторонние, ненужные вещи? Вот об этом важно помнить.

Инок Юрий (Мицуль): Чтобы определить самое главное для себя, должен знать в первую очередь всё плохое. Хорошее, может, тебе и скажут люди, но от этого не становится легче. Хорошее мы о себе тоже знаем. Допустим, я о себе знаю, что никогда никому не завидовал.

Отец Андрей: Без зависти много места в сердце освобождается. Зависть «съедает». Если человек начинает себя сравнивать с кем-то и говорить: «Почему у меня этого нет? Почему не я?» — это приводит к войне с Богом. Завидует только глупый человек. Я уже когда-то рассказывал, как дворником убирал двор и читал молитву и увидел Машерова на автомобиле «Чайка» с охраной. У меня такая жалость к нему появилась… Сколько у него дел, сколько забот, и охранять его надо. А ты стоишь с веничком, трудишься ради Бога, и на душе у тебя мир.

Инок Юрий: Я вспоминаю свою жизнь и те моменты, когда Господь меня касался, приглашал к Себе. Вот один из таких моментов, когда я почувствовал, что Бог есть. В 1953 году выпустили заключенных. И со мной, пятилетним мальчишкой, ехал в трамвае рыжий монах, такой огненный и худой. И там собралось много партийных работников, которые начали его задевать, нападать. А он им отвечал: «Всё, ваше время кончилось! Теперь вы уже ничего не сделаете! Ничего!» Я стоял рядом с ним и тоже начал что-то неприятное говорить. Тогда он меня ошарашил: «Ты вообще сиди тихо, у тебя вместо Бога — Ленин». И я почувствовал, что это правда. Почувствовал, что за ним Бог.

Отец Андрей: Правильно ты говоришь: детям внушали, что Ленин всегда живой. А кто может быть всегда живой? Только Господь!

Инок Юрий: Потом вспоминаю еще один случай. Мне было лет 11, мы отдыхали с родителями на озере Нарочь. Девочки фотографировались, и я с ними захотел. А одна вдруг сказала: «Монахам нельзя с нами фотографироваться». Какой же я монах? Я такого слова даже не знал.

На этом же озере я тонул и тоже к Богу обращался. Мы в ластах охотились с подводными ружьями, пошел дождь, я замерз, и у меня свело обе ноги и руку. Я не могу сейчас сказать, что молил Бога о спасении, но мне нужно было остаться живым, и здесь уже дело идет об обете Богу. И Господь, наверное, дал мне такое решение: выдохнуть воздух, чтобы погрузиться на дно и оттолкнуться, а затем лечь на спину и подышать хоть немного. Метров 200–300 до берега я добирался часа два-три.

Отец Андрей: Видишь, Бог тебя сохранил, знал, что отец Юрий будет в Свято-Елисаветинском монастыре.

Инок Юрий: Да, Бог вот так спасал. Ну а потом уже началась другая жизнь. Когда я переступил порог Петро-Павловского собора и услышал пение хора, сразу понял, где мое место. Пришел и спрашиваю: «Где тут пройти обряд крещения?» А мне женщина отвечает: «Не обряд, а таинство!»

И всё, я остался в храме. Помню, на втором этаже разбивали прошедшие по ликам перекрытия.

Почему я пришел в Церковь? Да просто видел эту двойную мораль: ты на работе один человек, дома — другой. Лжи, неосознанного греха — куча. А потом открылась настоящая любовь. Потому что человеческая любовь если не заканчивается, то изменяется. А настоящая любовь — от Бога, когда Сам Господь тебя наполняет.

Отец Андрей: Спасибо большое за такое теплое слово. Теперь пусть монахиня Феодора скажет. Они брат и сестра во Христе.

Монахиня Феодора (Толмачева): Расскажу, как я познакомилась с отцом Юрием. Моя подруга Леонилла привела меня к вере и предложила ходить на собрания к отцу Андрею: «Там такой батюшка, он раньше был хиппи. Идем, очень интересно». И всё, с тех пор я постоянно ходила.

Однажды на таком собрании отец Андрей пришел и сказал, что нам дали 150 гектаров земли на Лысой горе. В том же году там засеяли поле картошки и морковки. За картошкой как-то ухаживали, а морковка вся поросла быльем. Как-то вышла сестра с карандашом и блокнотом и сказала: «Нам надо очень много людей. Записывайтесь, кто приедет помогать». В ответ стояла гробовая тишина… Через неделю пришел брат Юрий и снова попросил о помощи: «У нас морковка пропадает! Помогли бы вы нам кто-нибудь. У меня вот и билетики на автобус есть бесплатные». И тут все женщины рванули. Ну а я —впереди всех. Там мы и познакомились.

Отец Юрий был у нас тогда бригадиром. Он нас вел на поле, как волшебник: мы пока доходили, все кошелки наполнялись грибами. Потом, когда мы там поселились и жили, такого никогда уже не было. Во время отдыха от прополки отец Юрий снова предложил нам идти за грибами. А я, вообще-то, грибник и видела, что леса там совсем не грибные. Тогда я пошла за отцом Юрием. Вдруг он прошагнул красивый боровик. Когда я увидела этот гриб, пришла в такой восторг, что вскрикнула: «Боровик!» Он повернулся и говорит: «Неужели я пропустил?» Вот с этого момента мы начали дружить.

Отец Андрей: А в каких условиях отец Юрий и мать Феодора жили на пчельнике, вы не представляете! Кельи пустынников кавказских, а может, даже и афонских, отдыхают.

Монахиня Феодора: Да, мы жили в палатке. Нам помогли ее оборудовать, чтобы она от ветра не улетала. Отец Юрий притащил туда железную печку-буржуйку, и мы ее топили круглосуточно. При этом я считала, что это я — мученица жить в одном помещении с отцом Юрием, а потом поняла, что это он — мученик (смеется).

Первый год не было света. Каждый день ходили в храм за три километра к отцу Евгению. Он нам давал целый мешок свечных огарков, и так мы освещали свое жилье. Ходили на подворье читать Псалтирь. Года два-три мы только ночью читали. И в любое время ходили через поле. Тогда Бог помогал.

Там такие чудеса были на подворье, не передать! Одно мы не видели, но нам все рассказывали: и мать Тамара, и братья, — как на небе появилось маленькое Распятие. И оно росло, росло на всё небо. И на нем была видна и табличка, и руки Господа, и очертание Его Тела…

Там чувствовалась благодать Божия. Поэтому не так тяжело было вести такой образ жизни. Хотя, честно признаться, мне было сложно решиться в одной палатке жить с отцом Юрием. Мы с ним были как брат и сестра, но я боялась, что подумают люди. А отец Юрий мне сказал: «Ты о ком думаешь? Ты кого боишься: людей или Бога? Ты перед Богом стой и ничего не бойся». И после этого я сразу согласилась.

Отец Андрей: Вот что делает любовь! Когда нет любви, нет и жизни. Человек вроде и стоит, молится, а искры-то нет, и всё такое тусклое… Обязательно нужна любовь! Троица и есть полнота Любви. Так и в людях. Монастырь — это не серая масса людей, а семья, где каждый — это личность. Чтобы что-то организовать, всегда нужен герой, который не будет прятаться, а встанет и начнет делать, и вокруг него соберутся другие. Сначала морковка, потом палатка, и как итог — монашество. Вот какой путь! Как Господь всё дивно сотворил! Потому что жить с Богом не скучно!

Материал подготовлен редакцией сайта obitel-minsk.ru

Смотреть видеозапись собрания>>

20.05.2025