«Увидел кита и радость оставил себе»

У меня есть заветная мечта — увидеть кита. И недавно я познакомилась с братом на мужском подворье на Лысой Горе, который ходил в плавание матросом первого класса, видел китов, прожил жизнь, полную приключений и перипетий, и радость оставил себе. Сегодня он живет в братстве со Христом и много дел претворяет в жизнь. Но всё по порядку. Знакомьтесь — брат Андрей.

— Андрей, от Вас пахнет морем. Вы правда моряк?

— Да, походил по морям, океанам. Первый рейс был в Аргентину.

— А Вы видели бури?

— Двенадцать баллов шторм пережил — это когда волна выше девятиэтажного дома.

 

— Вы тогда ощутили присутствие Божие?

— Я не задумывался…

На меня смотрят раскосые глаза повидавшего виды, но полного оптимизма человека. По натуре ему несвойственно унывать, скучать и хандрить. В его облике есть что-то от удмурта — родом брат Андрей из российского Ижевска. Он идет по жизни с песней — петь любит с раннего детства.

— Мама была певуньей, работала на заводе крановщицей и пела в хоре. Отец, фронтовик, бывало, тоже запоет, «замурлычит», но мама была искуснее.

С особым теплом Андрей вспоминает бабушку, когда разговор заходит о детстве.

— У меня бабушка была верующая, 1900 года рождения. У нас церквушка была на соседней улице, а дома иконка стояла, бабушка частенько перед ней на коленках молилась. Почитай, у меня и была одна бабушка: родители постоянно на работе, я никогда не ходил в детский сад. У меня было одно утешение — бабушка.

 

Брат Андрей спортивного телосложения, и напрашивается вопрос: что помогло ему сохраниться в форме?

— Всё детство гонял на велосипеде, стал мастером спорта, чемпионом Советского Союза среди юниоров. Хоккеем занимался в юношеской «Ижстали», на лыжах бегал, был чемпионом города Ижевска. Я и сейчас постоянно в движении, потому мне не одряхлеть. Помнится, я был женат, и пришлось оставить спорт — требовалось семью обеспечивать. И через какой-то месяц накрыла ностальгия. Тогда я начал по утрам перед работой бегать по десять-пятнадцать километров.

— Как у Вас с трудом?

— Я без работы не могу. Мы жили в частном доме, поодаль строились многоэтажки. Думал: как люди живут в этих квартирах? Там же дрова колоть не надо, воду носить не надо, огород полоть не надо, стирать — ванна, пожалуйста. Придут с работы и что? Упрутся в телевизор и смотрят — ничего им не надо, а в частном доме всегда есть что делать.

Андрей не поступил в институт физической культуры, вскоре женился и стал осваивать подсобные профессии, чтобы кормить семью. Работал на стройке, ходил в море, был плотником-бетонщиком, «инженером по перемещению тяжестей» — так он говорит о работе грузчиком, столяром. Отец был плотником-столяром, и некоторые навыки Андрей перенял от него:

— Отец приходил с работы и брался за инструмент. В те времена всё делалось вручную: дрова, окна, двери — за лето он мог дом с нуля поднять под кровлю.

— У Вас есть хобби?

— Мое хобби — велосипеды старенькие собирать. Когда я сажусь на велосипед, ощущение, что в юность вернулся, кажется, и гонку бы осилил. Едешь и хочется упираться, дышать. В гору тяжело — не можешь дышать, а надо. Вспоминаешь моменты, когда ты эти перевалы равнял, с перевала на перевал, по горам… Сухумские перевалы…

Сегодня брат Андрей трудится в иконной мастерской на подворье и коптит рыбу.

— Послушание коптить рыбу — это как продолжение Ваших хождений в море?

— Нет, тут по-другому (улыбается). Море — это вода, кругом вода и много рыбы. Мы же с тралом идем, раскрытие трала — семьдесят метров в ширину и шестьдесят метров в глубину. Когда мы работали у Южной Георгии, во льдах у Южного полюса, видели синих китов с детенышами. Близко не подплывешь — самка кита будет отплывать. Тогда забираешься на мостик и вооружаешься биноклем. Сначала хвост, потом горб появляется, хвостом ляп по воде — брызги в разные стороны. Ну так красиво! А айсберги! Их одна треть только над водой. Пингвины смешно запрыгивают на них. Они питаются крилем — это маленькие рачки, которые обитают на айсберге. Как-то одного пингвина привезли — забрался на корабль по тралу. Поднимаем шестьдесят тонн рыбы и по траловому мешку заходит на палубу «мужичок»: «топ-топ», беленькая грудка, черные крылышки, вот такусенький (показывает руками). Матросы поймали и давай гладить — он стал определенно грязного цвета от рукавиц. Потом выпустили.

 

У Западной Сахары ловили скумбрию, тунца, иногда он попадался с человеческий рост. У нас боцман приловчился и ловил его гарпуном.

Помнится случай, когда я подменял основного рулевого на корабле и была штормовая погода — это восемь-девять баллов. Собрались стармех (старший механик. — Ред.), старпом (старший помощник. — Ред.), говорили про хозяйство, про жизнь на суше, я заслушался, и руль повело. Вот тогда я перекрестился: «Господи Иисусе Христе!» — такая волна страха прокатилась по мне.

Мы с братом Андреем беседуем в иконной мастерской, он не перестает комплектовать четки и нанизывать воспоминания былой прыти, приключений и горьких историй, полных ошибок и немощей.

— У меня было две жены. Есть сын от первого брака, он взрослый, ему сорок лет. И дочь Сашка, двадцать пять лет, от второго брака, живет с бабушкой. В первом браке я виноват: загулял, не сохранил. Второй был короткий и тоже неудачный. Жена выпивала, я не удержал ее, потом и сам запил. Мама жены была замредактора газеты, умная, писала статьи. Она не одобряла нашу женитьбу. Потом лишила нас родительских прав и с двух с половиной лет сама воспитывала внучку. Вторую жену я похоронил.

— Вы молитесь за детей?

— Да, всегда молюсь, записки подаю. С дочкой созваниваемся, предлагаю встретиться, она зла не держит, но пока не готова.

 

Андрей появился на Лысой горе со своими бедами больше десяти лет назад на костылях, нуждался в помощи, и подворье стало для него родным домом. Перебирал картошку, стругал вербу к Вербному воскресенью, занимался удобрением, принимал участие в братских концертах. Сегодня он звонарь, поет на клиросе, колет дрова, разводит цветы у садового домика, в котором живет с братией.

— Вы колете дрова?

— Если не я, то кто? Ну не лежать же в выходной день. Это твой дом родной, дядя Кузя-дядя Петя не придут и не сделают. Надо держать себя в тонусе, тело с возрастом дряхлеет.

— Братья сказали, что Вы сажаете цветы.

— Меня радует, когда распускаются цветочки — это красиво. Когда птички по весне поют — жить хочется, а в движении жить еще лучше. После службы иду к домику — радостно внутри, продолжаю петь литургию.

— В кабинет заходит с молитвой и поет, — добавляет сестра Татьяна, супруга руководителя иконной мастерской. Она сидит за отдельным столом и собирает красивые браслеты из декоративных и натуральных камней.

— Пел бы и пел, — продолжает Андрей.

— У Вас душа требует петь?

— Да. Даже когда настроение бывает плохое, пусть минутное, сразу пою.

 

— Какая Ваша любимая песня?

— Любимые почти все. «Не для тебя…» по-особому нравится.

— Как Вы чувствуете присутствие Бога в жизни, что для Вас благодать?

— Чувствую помощь. Без своего старания тоже никак, но мне легко сейчас — может, это и есть благодать. Некоторые ропщут: и то не так, и это надоело. А я не думаю о плохом, и на душе спокойно. Наверное, тут (показывает рукой на сердце) кто-то помогает во всем. Я ближе к старости чувствительным стал, частенько на слезу пробивает, если о добром, жалостливом говорить. Я всё принимаю с радостью, на службу иду не из-за обязательства, а с радостью на душе. Это благодать наяву. И не в тягость. Помнится, к концертам готовились: репетиции, приходишь усталый после послушания, и куда что девается — всё в радость тебе становится.

 

— С Богом жить хорошо?

— Да. Мы, грешные, только с Богом и можем жить на этой земле.

— Если можно было бы что-то исправить в жизни?..

— Я был эгоистом, жил для себя. Постарался бы сохранить первую семью. Раз не получилось с семьей, стараюсь сегодня быть полезным тому, кто рядом.

 

— Как Вы благодарите Бога?

— Спасибо, Господи, что я встал, потянулся, зарядку сделал, что пока живу.

— С постом благоприятным отношения выстроены?

— Раньше как-то было проще. А сейчас (может, что магазинчик рядом) нет-нет да колбаски какой, пирожок с мясом съешь. Господи, прости меня, пожалуйста.

— А как обстоят дела с курением, алкоголем?

— В поездке в Ижевск встретился с одноклассниками. Они считали меня спортивным, а тут увидели с сигаретой, немного пристыдили. Мне и самому стало стыдно. Думал, вернусь на подворье — брошу. Три месяца не курил, а сейчас — от случая к случаю. Вот жду получку — мне когда-то таблетки «Табакс» помогли. А с алкогольной зависимостью распрощался — не тянет и не манит. Я могу, конечно, рюмку выпить, но не в ущерб здоровью. Удовольствия от этого не получаю, только голова шумит.

— Нет ощущения, что жизнь не сложилась?

— Нет. Я не чувствую, что мне шестьдесят лет. Однажды заглянул на проект «60+», который организовала в «Ковчеге» монахиня Мария (Литвинова) под девизом «Жить, а не доживать», но не получается ходить, по выходным — копчение рыбы. Когда в Ижевск ездил, на однокласснице чуть не женился — заперла меня, едва ноги унес. А в последнее время всё же думаю: не встретить ли мне какую старушку (улыбается)?

 

— Что Вы пожелаете нашим читателям?

— Не унывайте, братья, сестры, живите с оптимизмом. Верьте, что существует чудо. Бог поможет в ваших бедах и несчастьях.

Смотришь на брата и понимаешь, как важен оптимизм, некий задор к жизни, — тогда всё ладится и спорится.

Семью обрел брат Андрей на подворье, где учится жить со Христом, быть полезным тем, кто рядом, стать рачительным хозяином нового дома. Даст Бог, и дочь, которая пока не готова встретиться с отцом, отогреется по милости Божией молитвами своего папы. Покаяние никто не отменял.

Как и мое желание увидеть кита…

 

Беседовала Ксения Синицкая

Фотографии Максима Черноголова

20.02.2025