«Царство Небесное внутри нас» (часть 2)

Есть ли в современном мире место мученичеству? Почему в зоне СВО так много случаев чудесной помощи Божией? И жива ли Святая Русь? Читайте продолжение интервью епископа Скопинского и Шацкого Питирима (Творогова).

 

— Владыка, Русь всегда освящалась кровью мучеников, новомучеников. Есть ли сейчас место мученичеству и где?

— В Украинской Православной Церкви есть новые исповедники, это точно. А в застенках СБУ, уверен, и мученики есть среди православного духовенства, просто мы пока об этом не знаем. И в Сирийской Церкви это есть. В Африке часто убивают христиан. В Юго-Западной Азии, в Пакистане, например, теракты совершаются, в Индии.

Если брать Православие во всем географическом охвате, есть такие регионы, где до сих пор проливается кровь мученическая.

В Русской Православной Церкви гонений нет. Если только бесноватый совершит преступление, как это было в Оптиной пустыни, когда были убиты один иеромонах и два инока. Батюшек иногда убивают. Но это редкие случаи. Так Господь некоторых призывает.

— Особый вид святости — старчество. Остались ли сегодня старцы?

— Еще недавно мы застали старцев. Это отец Иоанн Крестьянкин, отец Николай Гурьянов, отец Кирилл, отец Наум в Троице-Сергиевой лавре. Были и другие. Сейчас их всё меньше и меньше. Старец Илий Оптинский — из тех оставшихся, которых я знаю.

Когда такие столпы уходят, мы остаемся без духовного окормления и теряем духовный ориентир.

 

Старчество расцветает, когда есть послушничество, есть много людей, готовых выполнять волю старца. А воля старца — это воля Бога. Но современный человек, сформировавшийся по западным воспитательным системам, очень эгоистичен. Детей перестали наказывать. Хорошо, когда наказывать не за что, но все мы грешные.

Вырастают люди нервные, гордые, самолюбивые, чувствительные ко всему. И какое послушание они понесут? Старец ведь будет делать всё против твоей воли. У меня был такой старец — кавказский пустынник. Он всё делал против моей воли. Я постоянно плакал с ним. Он не боялся меня исправлять, докапывался до самого дна моей греховности, а мне плохо, больно от этого было. И с каждым так надо поступать, ведь это очищает. А люди не готовы к такому.

Духовные старцы будут сокрыты от мира, потому что никто не сможет их слушаться. И люди будут спасаться не старческими советами, а болезнями и скорбями. Вот это время и наступило: пандемия была, ее последствия. Скорби в Украине сейчас происходят для спасения.

— Вы сказали, что россияне массово обращаются к колдунам и гадалкам. Как это угрожает духовной безопасности государства?

— Да, в 2024 году в России на гадалок и экстрасенсов россиянами было потрачено денег больше, чем на еду.

Люди чем поражаются? Гадатели предскажут будущее, а потом это во всех подробностях сбудется. Почему? Есть духи пророческие. Когда святой молится, духи пророческие открывают ему будущее. Но есть духи и падшие, бывшие ангелы. Сатана, первый богоборец, был самыми удивительными дарами наделен, возгордился этим и как молния упал с небес, увлекая за собой часть ангелов, в том числе духов пророческих. Эти демоны, которые обладают даром пророчества, знают будущее и всем гадалкам открывают его. Но духи падшие повреждены и очень часто ошибаются.

В чем духовная опасность для государства? Если такое огромное количество людей будет просить помощи у нечистой силы, то она придет. И сейчас только подвигом волонтеров, жертвенной смертью наших воинов Господь не попускает этой нечисти прийти на Россию.

 

— Ваш духовный наставник, иеромонах-пустынник, сказал Вам, что Вы будете монахом. Он видел Вашу готовность к этому пути или это было предопределено?

— Монахи чувствуют своих братьев-монахов. Так и он, скорее всего, почувствовал во мне родственную душу и стал готовить меня к монашеству. Мне не понравилось сразу, когда он сказал: «Монахом будешь». Мне казалось, что всех радостей жизни лишаешься, когда надеваешь черную одежду. И такой стереотип сохраняется у многих.

Но в монашестве, наоборот, открываются возможности. Я реализовал все свои способности, таланты. Про меня был такой замысел Божий. У меня семейная и профессиональная жизнь не складывалась, я во всем разочаровался, потерял все те смыслы жизни, которые у мены были, и пришел к полному опустошению. Господь увидел, что я готов, и в это время послал мне монаха-наставника. Моя задача была — начать его слушаться. Это было тяжело, но я понимал, что через этого батюшку спасусь. Сбегал от него даже, но Господь помогал. Когда ты находишься рядом со святым человеком, то как у раскаленной печи пребываешь.

— Получается, замысел Бога о Вас помог Вам понять старец. А как быть обычным людям?

— Промысл Божий действует через обстоятельства нашей жизни. Господь — художник наших сердец. Он их знает и рисует, как картину, всё больше испещряя нашу жизнь сюжетами. Надо только предаться воле Божией, положиться на Бога, не сопротивляться.

Мне нужно было познать опыт греховной жизни. Как говорил апостол Павел: кто был искушен, может искушаемым помочь (ср.: Евр. 2: 18). И я теперь понимаю таких людей, которые как в болоте погрязли. У меня сон был перед первой исповедью. Вижу резиновое болото. Из резины вылезают миллионы людей. Они пытаются выйти, у них лица, обтянутые резиной, искажены мукой, рты кричащие. Я понимаю, что нахожусь среди них. Но с Божией помощью можно выйти. Вот тебе исповедь, и ты освобождаешься. А своими силами, без таинства церковного не вылезет никто.

— Некоторые ищут старца не как наставника, а как гадателя, который откроет будущее. В чем разница пророчеств?

— Все пророчества святых были направлены на добро. Христос тоже все чудеса творил на пользу людям. Поэтому и не все наши просьбы в церкви исполняются. А для погибели колдуны могут сделать всё. Но это не работает, когда человек причащается, когда он с Богом.

Жена Петра Мамонова рассказывала. Одна женщина захотела отбить у нее Петра, пошла к колдунье. Но плохо стало не супруге Мамонова, а той, которая обратилась к ведьме. «В чем дело?» — спросила заказчица. «Всё легло на тебя, потому что та женщина верит в Бога и причащается. Ты должна попросить у нее прощения, тогда заговор будет снят». Так что мы не должны этого бояться, потому что причащаемся, защищены силой Христовой.

Люди, обращаясь к колдунам, отдаются во власть бесов. И будет огромное число бесноватых у нас.

 

— Владыка, у Вас есть духовные чада?

— Как у всех.

— Открывается Вам что-то о них?

— Надо молиться. Я своих духовных чад учу, чтобы помолились: «Господи, открой мне через владыку Питирима Свою волю». И я молюсь, чтобы Господь открыл мне, как правильно ответить на вопрос. Меня этому учил мой духовник — иеромонах-пустынник Гавриил.

— Читала в одном из Ваших интервью, что Ваша бабушка из Курска стращала Вас Богом. Как формировался образ Бога у Вас?

— Да. У нее была народная вера. Но именно она впервые меня причастила в детстве. Тогда у меня не было законченного образа Бога. Но у меня очень хорошо было развито воображение. Еще в школе учеником я понимал, что марксизм-ленинизм, который нам преподавали, — это как Библия, только для безбожников.

О существовании Бога я не думал. Для меня это была какая-то философская категория. И атеизма во мне тоже не было.

А когда в армии служил, были очень трудные обстоятельства, и я вспоминал про Бога, начинал молиться своими словами: «Бог, если Ты есть, помоги». Так молятся люди нецерковные, у них есть сомнения. Служил я в Монголии. Мне казалось, у них свой какой-то Бог. А я взывал именно к русскому Богу.

Еще помню, меня в детстве мучила идея бесконечности Вселенной. Я просто с ума от нее сходил. А ведь эта идея связана с идеей вечного бесконечного Бога.

 

— Вы бываете в зоне СВО, написали книгу «Луганская рапсодия». Что Вы хотели донести до читателя?

— В первую очередь поехал, потому что хотел убедиться сам, что там происходит, на чьей стороне правда. Сомнения были. Но уже в первой поездке увидел, что там, среди этих раненых бойцов, в госпиталях, где они лежат без рук и ног, такая благодать! На полигонах, особенно среди штурмовиков, когда они знают, что пойдут в бой и почти никто из них не вернется, — такая благодать, такая силища!

Происходит событие библейского масштаба. Быть свидетелем этого очень важно. Ты потом жить без этого не можешь, тебя туда тянет.

Такой страшной войны не было никогда. Человек так устроен, что не хочет в ад, а бойцы все, кто прошли через госпитали, хотят вернуться на передовую. И мы, священники, которые хоть раз там побывали, хотим туда возвращаться. Мы видим там бойцов, которые через ад стали достойны рая. Они способны уже туда войти.

Погибшие их товарищи уже в раю, если не мародерствовали и жестокость не проявляли. Этого в нашей армии почти нет. Там мы общались и с бывшими заключенными, которые когда-то совершили преступление. Но было ощущение, что мы разговаривали со святыми. И это потрясающее открытие. Мы не могли понять, откуда о всех такое общее впечатление. А потом поняли, и это у них в глазах было отражено: их сам Христос встречает.

У одного бойца сон был. Поле. На нем лежат мертвые парни. Рядом с каждым — крест золотой. На поле стоит Христос. Боец потянулся за крестом, а Христос говорит ему: «Не тронь, это крест святых, а ты еще грешный». Сам Христос встречает наших бойцов. Там действительно происходит великое, историческое событие, которое изменит и судьбу России, и судьбу всего мира.

— Про какие чудеса рассказывают военные?

— Чудеса есть. Там воюют бойцы, которые только воцерковляются, и благодаря чудесам они убеждаются, что Бог есть и Он их спас. Вот одно из последних, один раненый в госпитале рассказывал. Пуля пробила каску, отрекошетила ото лба и вышла в другом месте. Он должен был умереть, а он живой.

Есть чудеса, связанные с тем, что они молятся и по молитве выживают. Например, штурмовики от страха, идя в атаку, матерятся и погибают, а верующий молится и выживает. Иногда один из всех. Мы им и говорим: «Не материтесь, потому что это основа духовной безопасности. Сквернословием вы привлекаете снаряды и пули на себя. А когда молитесь, они мимо летят, ангел защищает». И такие свидетельства бойцов были. Вот пример. Двое едут на бронетранспортере мимо церкви. Один перекрестился, а другой выматерился. Открыл рот, и в эту секунду пуля влетела и убила его.

Святитель Николай явился буряту-буддисту. Он был ранен тяжело, много крови потерял. Сам себя перевязать не может, два желания: пить и курить. Вдруг появляется старичок какой-то. «Откуда ты, дедушка? Здесь "Баба-Яга" летает — дроны. Что ты делаешь?» Он сует ему пачку сигарет в карман, в другой — иконочку. Воды дает попить со словами: «Не переживай, всё у тебя будет хорошо». Оставляет еще бутылку воды и исчезает. Воин выпил воду, силы появились, дополз до своих. Достает иконку из кармана, а на ней — святитель Николай. Такое чудо нам рассказал в последнюю поездку батюшка, который этого бойца знает.

 

У них там много чудес, потому что Бог там, и все святые там, и Божия Матерь.

— Вы по образованию — учитель русского языка и литературы. Какие произведения обращают нас к святости?

— Самое великое и удивительное произведение — «Капитанская дочка» Пушкина. Надо не только в школе его читать, но и во взрослом возрасте перечитывать. Роман настолько хрустальный! Такие смыслы правильные там заложены и так художественно это выражено у Пушкина!

Я всё люблю читать. Всегда читал запойно. У меня постоянно было по несколько книжек открыто.

Не всего Чехова я воспринимаю, особенно пьесы. Он смеется над своими персонажами, и это мне чуждо. А вообще я всю литературу люблю, и зарубежную, но особенно — нашу русскую.

— Владыка Питирим, Святая Русь — в прошлом или есть шанс ее возродить?

— Святая Русь находится под слоем такой грязи, в таком тумане ядовитом! Нужно, чтобы рассеялся туман, нужно грязь отмыть, и вот тогда она засияет. Грязь в нашей собственной душе, в нашем сердце, поэтому нам надо преобразиться. Святая Русь — это люди. Когда мы станем святыми, тогда и Святая Русь явится во всей своей красе.

 

Беседовала Ольга Косякова

Фотографии Максима Черноголова

«Царство Небесное внутри нас» (часть 1)>>

10.01.2025