X По авторам
По рубрике
По тегу
По дате
Везде

«Бог настолько велик, что говорит шепотом» (часть 1)

Отец Сергий Баранов

Что такое настоящая радость? А настоящая молитва? Как найти силы идти сквозь жизненную тьму и не терять надежду на Свет? Мы беседуем об этом с протоиереем Сергием Барановым, секретарем Орской епархии, ныне настоятелем храма Табынской иконы Божией Матери поселка Херсон Гайского района (Россия), который недавно приезжал в наш монастырь как гость фестиваля «Радость».

 

— Отец Сергий, в Вашей книге «Лети высоко» есть такие слова: «Человек создан Богом для радости. Радость — смысл нашего существования». А можете раскрыть эту мысль, какая радость тут имеется в виду?

— Сразу сделаю уточнение: к слову «радость» нужно подходить очень осторожно, деликатно, ответственно. Да, я говорю о том, что мы призваны Богом к радости, но к этой радости нужно прийти, чтобы она была не легкомысленна, а глубока и драгоценна. К радости Пасхи мы приходим через тяготу Великого поста, через вытеснение себя, через плач. И это искренняя радость, глубокая, не бесшабашная.

Христос распялся, умер и воскрес. Для нашего спасения Он сделал всё, что можно. Но наше спасение должно происходить в синергии, то есть к Его трудам мы должны приложить свою искренность и хоть небольшой свой труд. Если мы понимаем, какой ценой Он заработал наше спасение, и просто пользоваться Его заслугами, ничего не прилагая к ним, будет не то что легкомысленно, а в некоторой степени даже кощунственно. Ведь это был Крест не иллюзорный, это была боль, это была Великая Жертва, которая вот уже 2000 лет продолжает происходить на каждой Божественной литургии.

В Церкви существует такое антиномичное понятие — печалерадование, сочетание двух понятий печали и радости. У нас радость иного рода, нежели в мирском понимании. Как я могу радоваться легкомысленно, когда мой Бог на Кресте? Но я могу переживать радость, когда пытаюсь поддержать Его руки, ноги, понести Его Крест вместе с Ним. Я радуюсь соучастию со Христом, я вместе с Ним распинаюсь — и это радость через боль, я вместе с Ним умираю — и это радость через глубокую печаль, я вместе с Ним воскресаю — и эта радость после распятия уже не бывает бесшабашной, легкомысленной.

Радость бывает разной природы. Кто-то радуется безделью, а кто-то радуется творчеству. Алкоголик напьется, идет и радуется. И мать, которая не спала всю ночь, ухаживая за ребенком, держит его на руках и радуется. Радость покаяния сопряжена со слезами печалерадования. Радость труда — это радость через утомление. Кто-то радуется подарку, а кто-то — возможности сделать подарок.

Молитва — это не только переживание каких-то комфортных состояний. Святые отцы из своего опыта говорят, что молитва — это большой труд, а труд доставляет радость в связи с тем, что ты что-то зарабатываешь. Для меня лично приятнее не получить подарок, а заработать, и чем больший ты труд приложил, тем драгоценнее твое приобретение. Даже в творчестве что-то дается легко, но оно, мне кажется, так же и ценится. А вот то, что ты выстрадал, — драгоценно. И поэтому труд, который дорого стоит, приносит моральное удовлетворение.

Поэтому я за радость, но духовную, мудрую радость, которая обязательно должна сочетаться с трудом, с добровольной тяготой, со слезами. Эта радость, может быть, не такая громкая, но очень глубокая — радость в Святом Духе. Поэтому радуйтесь, всегда радуйтесь и непрестанно молитесь (ср.: 1 Фес. 5: 16, 17), как говорит апостол Павел.

 

встреча с отцом сергием барановым

— Хочется поговорить о молитве. Возможно, это тоже какой-то шаг к приобретению радости?

— Для меня закон относительности Эйнштейна — это большая драгоценность. Это очень объективно, очень бытийно — в мире всё относительно, кроме Бога. Когда ты это понимаешь, начинаешь свою жизнь выстраивать Христоцентрично, чтобы всё проходило через главный смысл, и молитва в том числе.

Для меня очень печально, что многие христиане традиционно назовут молитву просительную, молитву покаяния, молитву благодарения, но мало кто скажет о молитве соединения.

— Вы имеете в виду Иисусову молитву?

— Да. Молитва — это вхождение в реальные отношения с Богом в Духе Святом. В Ветхом Завете человек ходил пред Богом. Мы имеем такие ветхозаветные слова: Авраам был праведен и ходил пред Богом (ср.: Иак. 2: 23). Ной был праведен и ходил пред Богом (ср.: Быт. 6: 9). То есть Бог для ветхозаветного человека был объектом «перед», а объект «перед» всегда предполагает дистанцию — большую или меньшую, но всегда дистанцию. И вдруг в Новом Завете всё изменяется настолько кардинально, что Бог становится объектом внутри тебя. Это и есть сущность молитвы — не когда ты благодаришь внешний объект, не когда каешься перед внешним объектом, не когда просишь о чем-то внешний объект, а когда эта Личность становится частью тебя. Как апостол Павел говорит: И живу уже не я, это Христос живет во мне (ср.: Гал. 2: 20).

В самом Христе произошло таинство обожения — Он был совершенный Человек и совершенный Бог, в Нем соединились слитно, нераздельно две природы. Если человек живет правильною духовной жизнью — искренней, ответственной, стабильной, — то он не просто живет перед Богом, старается не грешить, что-то просить у Него, а у него появляется желание соединиться с Богом, чтобы Бог стал частью его, а он стал частью Бога. Лично для меня это и есть настоящая молитва.

Нужно искать духовной жизни. А в духовной жизни мы ищем самого Бога не как идею и не как исторический персонаж 2000-летней давности. К сожалению, в христианах присутствует отношение ко Христу как к далекой исторической личности. Но Он здесь и сейчас — на каждой литургии, и после литургии, и до.

 

священник

— В молитве «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» слово «помилуй» что в себя включает? Что мы просим у Бога?

— Знаете, сейчас очень много идет споров, на каком слове делать ударение в Иисусовой молитве. Чаще всего говорят, что ударение нужно делать на словах «помилуй мя». Может быть, это субъективно, но я в Иисусовой молитве всегда делаю акцент на Христе, потому что вне Христа я совершенно ничего не могу сделать, даже покаяться.

Вот мне скажут, что основа духовной жизни — это покаяние, и я начну в меру своей испорченности заниматься покаянием. В связи с моим духовным поражением у меня всегда выходит что-то уродливое, даже тогда, когда мотивация искренняя, благочестивая. Я понимаю, что всё истинное возможно только в Духе Святом, всё Христоцентрично, даже мое покаяние. И вот это «помилуй мя» нужно прожить бытийно, оно должно в вас родиться в Духе Святом. Может быть, это даже не объяснишь вот так словом, интеллектуально. Знаете, некоторые говорят, что нужно перед молитвой немножко подумать, психологически подготовиться, простимулировать себя на слезы, но для меня это театр, который ты сам себе устроил. Я всегда говорю: когда придет Христос, в контрасте с Его чистотой ты увидишь свою грязь, и тогда будет невозможно не плакать. Тебе не нужно будет стимулировать слезы, выдавливать из себя, искусственно рождать, это будут естественные слезы, настоящие. Только во Христе и в Духе Святом настоящая, окончательная правда.

Поэтому сначала сухо, не покаянно, не внимательно, не умилительно повторяем: «Иисусе, Иисусе, Иисусе, Иисусе, Иисусе, Иисусе». Как не ошибиться в духовном пути, не направиться в ненужную сторону? Духовник должен подарить человеку покаяние и постепенность. Всё, что делается рывком, чаще всего легкомысленно. Выражение Царствие Небесное нудится предполагает постепенность — долгий, стабильный, некрасивый, может быть, неблагодарный труд. Не потому, что это приятно, не потому, что хочется, а всё вопреки. Духовная жизнь происходит вопреки. Ради Христа и во Христе. И в практике Иисусовой молитвы важна постепенность.

 

отец сергий баранов

— Вы сказали, что часто даже для тех, кто в Церкви, Христос остается далеким. Мы прожили Рождество, когда Христос становится Человеком и максимально входит в нашу земную жизнь. Какой шаг могут сделать люди, чтобы почувствовать Его близким?

— Христос становится Человеком, но не перестает быть Богом. Нам бы Его окончательно не очеловечить, не потеряв Его Божественную сущность. Очеловечивая Христа, мы наделяем Его отчасти своими стереотипами: «Он должен быть такой, потому что мне так кажется». И тогда это уже не Христос, а очередной идол, которого мы сами себе слепили, выдумали и строим с Ним отношения. Все-таки в Боге должна оставаться непостижимость, и эта непостижимость заставляет нас трепетать, благоговеть. Всё, что мы поняли окончательно, — это очень ограниченно, а Бога нельзя ничем ограничить. Ограничивая Бога, мы убиваем Бога.

Мы Бога можем переживать только отчасти, в какой-то очень небольшой мере. И поэтому-то Он и есть Бог. Тут опять антиномия — познавать непознаваемое. Мы должны Его познавать, но это происходит особым образом. Наши отношения с Богом должны быть не в земном формате. Бог ограничивает Себя формой Церкви, чтобы как-то быть нам понятней, доступней, но Он не должен быть пленником формы.

 

протоиерей сергий баранов

— Но всё же как мы можем почувствовать Его близость хоть в какой-то мере? Что подразумевается под близостью к Богу?

— Как можно объяснить состояние человека, у которого случилось сегодня Причастие? Человек, который никогда в жизни не любил, спросит влюбленного: «А это как?» Какими критериями он будет пользоваться, чтобы объяснить, как? Он только будет подбирать слова, набирать воздух в легкие, разводить руками, а потом скажет: «Знаешь, это невозможно. Тебе нужно пережить любовь». Так же отношения с Богом — трудно это объяснить. А еще это ответственно, потому что ты человеку можешь что-то не то передать, и он уйдет в иллюзию. К этому подходят очень деликатно, осторожно.

Архимандрит Софроний (Сахаров), когда жил отшельником на Афоне, говорил: «Я наблюдал некоторых афонитов, которые находились в нетварном свете, сами не подозревая того». Как произошло это уникальное событие? Это очень длинный, стабильный, постепенный путь в сторону Бога. Они вошли в это пространство Духа Святого очень постепенно, понемножку, по шажочку. И для них создалось впечатление естественности этого состояния, что все так и живут.

Я больше сорока раз посещал Святую Гору Афон, и благодать Божия, в отличие от бесовских явлений, которые случаются шумно и производят впечатление, очень деликатна. Вообще, Бог деликатен, Бог всегда говорит шепотом, потому что великим не нужно кричать. Это мелким личностям нужно делать много шума, чтобы привлечь к себе внимание, а Бог настолько велик, что говорит шепотом. И благодать Божия приходит настолько деликатно, что иногда ты не отслеживаешь ее приход, а понимаешь, что она была, уже в момент потери.

Ты приезжаешь, например, в святое место, и так естественно, мягко входишь в состояние благодати, что понимаешь, что ты был в ней, уже когда возвращаешься в шум и суету этого мира. На этом контрасте ты понимаешь, что что-то было. Но я сразу скажу: цель христианской жизни — не искание состояния, ни в коем случае. Если люди приходят за какими-то состояниями, они могут даже в Православии стать эзотериками. Мы ищем не состояние, а самого Христа. А во Христе уже всё происходит.

 

отец сергий отвечает на вопросы

Продолжение следует…

Беседовала Ольга Демидюк

Фотографии Максима Черноголова

14.01.2025

Просмотров: 686
Рейтинг: 5
Голосов: 16
Оценка:
Выбрать текст по теме >> Выбрать видео по теме >>
Комментировать