Любовь побеждает страх (часть 3)

Недавно в наш монастырь приезжала Фредерика де Грааф — врач-рефлексотерапевт Первого московского хосписа, духовная дочь митрополита Антония Сурожского. На встрече в духовно-просветительском центре «Ковчег» Фредерика говорила о том, для чего Господь попускает испытания и страдания; делилась своим опытом, как помочь людям перед лицом тяжелой болезни; на примерах из своей практики рассказывала, как преодолеть страх смерти и боль разлуки; и, конечно, цитировала наставления владыки Антония. А в конце встречи ответила на вопросы из зала.

— Фредерика, Вы можете что-то посоветовать тем, кто ухаживает за пожилыми людьми с ментальными проблемами?

— Абсолютно то же самое, что и всем остальным: к таким людям точно так же должна быть открытость. Ибо, как я уже сказала, ваше душевное состояние передается тем, за кем вы ухаживаете: милосердие, сострадание или страхи и даже отвращение… Они чувствуют это. Крайне важно, какими вы являетесь.

Многое мы можем передать невербально, например, глазами: «Я здесь, я с вами». На самом деле люди с ментальными проблемами многое понимают и чувствуют. У нас в хосписе лежала женщина как будто без ума, а потом она мне вдруг сказала: «Здесь так немилосердно!..»

Ухаживать за такими людьми особенно трудно, потому что зачастую мы не получаем от них явного ответа — в виде благодарности, например. Когда вы ухаживаете за пожилыми людьми много лет, подумайте: а если бы это был кто-то из ваших родителей, мама или папа, вы так же относились бы к этому человеку?

зрители

— Вы сказали, что ключ ко встрече с Богом, со Христом, — это молчание, молитва. А можете развить эту тему? Как встретить Христа и обрести настоящую веру?

— Я не богослов, конечно, но по своему опыту могу сказать, что только молчанием можно войти вглубь. Владыка дает такой совет: прежде чем начинать молиться, 10–15 минут посидеть в тишине и ничего не делать, просто быть самим собой перед лицом Божиим.

Молчание — это не просто отсутствие слов. Молчание — это состояние души. Молчание может быть даже при разговоре с человеком, потому что глубоко внутри ты с Богом или, по крайней мере, стремишься к Нему.

Это кажется трудно, но если любишь кого-то, то знаешь, что означает быть с человеком молча. Потому что когда любишь, слова оказываются не нужны. Владыка говорил, что настоящая коммуникация начинается только тогда, когда мы умеем молчать друг с другом.

Надо работать над собой и молиться. Чем достигается тот свет, который в вас есть? Молчанием, молитвой, но прежде всего — чтением Евангелия. Нужно искать этот свет, ваш свет! И радоваться этому свету, и жить им. И дальше всматриваться в себя: как я отношусь к молитве, к себе, к Богу…

Чтение Евангелия крайне важно! Ведь Евангелие дышит Духом Самого Христа. Читая Евангелие, можно узнать, каков наш Господь и какой Он нам Друг.

вопрос из зала

— Читала Вашу книгу «Открытое сердце». Я правильно поняла, что человек выгорает, когда за кем-то ухаживает или старается делать добрые дела, в том случае, если его сердце не открыто?

— Открытость важна, но проблема начинается тогда, когда мы думаем, что способны помочь людям своими силами. На мой вопрос, как владыка по 15 часов в день выслушивает истории о людских страданиях и боли, он ответил, что большую часть груза передает Христу. Владыка знал по опыту: без Божией помощи мы ничего не можем сделать.

Вот почему так важно быть внутри себя и быть со Христом. И выйти в мир с Ним в тебе. В этом и есть суть служения. Своими силами любить мы не умеем. По-настоящему служить и помогать людям можно только вместе со Христом. Если же мы думаем, что способны служить самостоятельно, своими силами, выгорание наступит неизбежно: в нас не хватит любви на стольких людей.

И суть не в том, чтобы выжимать какую-то любовь, какое-то чувство к человеку, наша цель — раскрыться Христу, дать Ему место внутри себя, чтобы именно Он Сам в нас любил каждого человека.

Владыка советовал мне перед началом работы обращаться ко Христу примерно так: «Господи, будь моими глазами, моим сердцем, моими пальцами… Приведи меня к тому, кто нуждается в Тебе больше всех». А в конце дня сказать: «Господи, то, что было неправильно и ненужно, что не пошло на пользу людям, — вынь из их сердец и прости меня! А за то, что было хорошо и во благо, — благодарю Тебя».

Подумать только: если мы забудем о себе, выгорания не случится! Конечно, наступит усталость, но не выгорание. Бывает, я устаю, очень сильно. И тогда говорю: «Господи, Ты сейчас действуй, Ты поступай. Я не могу, у меня больше нет сил». И Он действует, дает силы и умиление к человеку.

В конце дня, когда делать уже ничего не хочется, а люди еще появляются с какими-то просьбами, я стараюсь всё равно идти и делать то, что требуется. Мне кажется, Господь в такие моменты смотрит: будешь ты это делать или нет? Часто приходится делать через «не могу», через «не хочу». Делать для того, чтобы тренироваться. Чтобы, даже когда нет сил, не думать о себе. Владыка Антоний говорил: «Духовная жизнь начинается, когда человек перестает ставить себя в центр жизни и овладевает способностью забывать о себе». Моя работа связана с реальным человеческим страданием, поэтому мне легче забыть о себе. Для меня ключ к самоотречению — в сострадании.

девушки

— Скажите, пожалуйста, может ли быть тревожность врожденной чертой характера? И если да, то как в таком случае исцелиться от нее?

— Я думаю, тут, скорее, можно говорить про наследственность: допустим, если мама была очень тревожная, то ее тревога, вероятнее всего, может передаться и ребенку. Когда тревожное состояние сопровождало вас длительный период, бороться с ним действительно трудно. Но если вы глубоко понимаете, как тревога разрушает ваш внутренний мир, это может стать толчком, чтобы сказать: «Нет, не хочу». И если у вас есть тяга, голод по Богу, говорите Ему прямо: «Господи, только не это, помоги мне очиститься от тревоги, потому что я хочу быть с Тобой».

Но не нужно зацикливаться на своей наследственности, потому что вы перестаете работать над собой, отслеживать свою реакцию и свои действия. Не имеет особого значения, откуда берется тревога, здесь главное — наша определенная реакция на окружающий мир. Чувствуете, как подступает тревога? Молитесь. Потому что это мешает вам быть с Богом. Постепенно работайте над собой.

встреча с фредерикой де грааф

— Фредерика, хотя Вы психолог, но говорите про психологию крайне осторожно. Я тоже психолог, и мне важно Вас спросить вот о чем: какая, по Вашему мнению, стоит задача у современного психолога, учитывая реальность мира и то, что большинство моих клиентов — люди неверующие?

— Лично я никогда не думаю, верующий человек или неверующий. Главное, что перед вами человек, который, как и вы, скучает по Богу, осознанно или неосознанно.

Я посоветовала бы не проповедовать, не стараться, чтобы после приема ваш пациент тут же стал верующим. Гораздо важнее молиться внутри. Это действует, но не сразу. Я думаю, если вы сами едины со Христом, если в вас есть свет Христов, это передается.

В остальном это просто ваша профессия. Единственное, я сама не очень люблю психологов, потому что они ставят в центр человека, а надо в центр ставить Христа. И не думать о себе так много, о своем состоянии, о том, что было в прошлом и как поступали родители… На мой взгляд, это отказ от ответственности за то, что происходит сейчас.

Психология занимается определенным уровнем человеческой души. Но знание Христа намного глубже. Можно быть психически не очень здоровым, но быть очень близким к Богу.

Какова цель психологии, особенно христианской? Неужели она в том, чтобы быть успешным в этой быстропреходящей жизни и жить только в земном измерении? Нет, это идет против всего, за что стоял Христос: Он был открыт, не защищался от зла, был уязвим в Своей любви и открытости.

А раз наша задача — стать такими, чтобы через нас Христос присутствовал на земле, мы должны стремиться быть открытыми, беззащитными, как Он.

Если сам психолог не пребывает подлинно во Христе и со Христом, он не способен увидеть настоящий образ Божий в глубине человека, и тогда возникает непримиримое противоречие со всем и со всеми, за что и за кого страдал и умер Христос.

фредерика де грааф

— Фильм о митрополите Антонии называется «Апостол любви». Расскажите, пожалуйста, немного о владыке, каким Вы его знали?

— Владыка умел смотреть в глубину человека и видеть тот свет, который есть в каждом из нас. Однажды я спросила его: «Почему ты никогда не видишь зло в человеке?» Владыка ответил: «Я вижу, но мне легче всматриваться в свет, чем останавливаться на зле».

Он почти с жадностью смотрел на каждого человека, потому что узнавал в нем что-то новое о Христе. Я думаю, в этом и есть суть любви: увидеть за всем внешним красоту, которая никогда не исчезнет.

Господь создал нас по любви. И Он жаждет, чтобы мы стали Его друзьями, так раскрылись Ему, чтобы стали едины с Ним. Для владыки целью нашей христианской жизни были не акафисты, не свечки, не поклоны, не даже Псалтирь, но чтобы приобщаться ко Христу и, отсекая всё, что мешает нам это сделать, стать наконец Его проявлением на земле. В конце жизни владыка с болью вопрошал: «Почему наше христианство стало таким обескровленным?» И сам же отвечал: «Потому что мы говорим про Бога, но не бываем с Ним».

Приобщение ко Христу — вот цель нашей жизни.

Сам владыка жил со Христом. Для него воскресший Христос был реальностью. В конце жизни владыка был уже очень слаб и болен, но в пасхальную ночь вдруг возродился, как феникс. Откуда у него силы взялись? Он стал совсем другим, изменился даже внешне: митрополит Антоний был невысок, но, когда служил в ту пасхальную ночь, показался нам гигантом!

Владыка встретил Христа в 14 лет. После этой встречи его жизнь изменилась. Он никогда не сомневался, есть ли Господь, потому что он Его, как и апостол Павел, встретил. Эта встреча была личным опытом владыки.

Владыка жил Воскресением, жил радостью, что Христос воскрес и всё, что в Евангелии, это правда. Он старался любить всех одинаково и говорил так: «Я буду любить всех, потому что хочу быть с Тобой». Владыка также подчеркивал, что в мире очень много горя и переживаний и наша задача — быть там, где тяжело, где нуждаются в свете воскресшего Христа.

По словам митрополита Антония, Бог «нас не вырывает из скорби земли, из той жизни, которая чередуется радостью и горем, чтобы наше сердце стало глубоко, чтобы утвердилась в нас верная, непоколебимая любовь, чтобы не осталось в нашей душе и в нашей жизни ничего, кроме любви. И нам тоже говорит Господь: "Не плачь" — не в том смысле, что Он требует от нас забыть свое горе, а в том смысле, чтобы мы верой в Него, уверенностью в вещах невидимых могли перерасти себя, перерасти время, перерасти горе и вырасти в меру подлинного, истинного человека, который способен жить любовью к усопшим и любовью к земным, равной любовью, ничем не различающейся, потому что и на земле она вечна, и после смерти она остается непоколебима».

митрополит антоний сурожский