Жизнь преподобного Льва Оптинского (ч. 1)

Преподобный Лев (Наголкин) известен как основатель старчества в Оптиной пустыни. До монашества он прошел немалый путь, хорошо знал жизнь во всех ее проявлениях и понимал людей самого разного социального положения. Приобретенный богатый жизненный опыт в сочетании с духовной мудростью помогли ему руководить многими душами на пути спасения.

Начало пути

О ранних годах святого известно немного. Родился он 10 июля 1768 года в городе Карачеве Севской провинции Белгородской губернии, в Крещении получил имя Лев. Отца звали Данилом, видимо, был он небогатым человеком, принадлежал к мещанскому сословию.

В юности Льву Даниловичу вместо учебы пришлось уехать на заработки в город Болхов. Там он служил приказчиком в лавке купца, который преуспевал в торговле пенькой и конопляным маслом. Юноша был любознательным, обладал хорошей памятью, наблюдательностью и живым умом. К тому же он отличался высокой нравственностью и неподдельной приветливостью к людям. В лавку заходили люди, принадлежавшие к различным сословиям. Благодаря этому Лев Данилович хорошо знал, как живут и чем дышат люди в России, будь то дворяне, купцы, военные, моряки или крестьяне. Он как будто смолоду готовился к духовному наставничеству. Хозяин лавки, понимая, что у него работает человек неординарный, талантливый, добродетельный и надежный, решил сосватать ему свою дочь. Но молодой приказчик был далек от мыслей о семейной жизни.

Пути монастырские

Льву Даниловичу было 28 лет, когда он поступил в Оптину пустынь. Со всем рвением молодой человек включился в жизнь монастыря, трудился на различных послушаниях, много молился. Несколько раз он переходил в другие монастыри: духовные искания продолжались, так же как и поиски наставника-духовника. В Белобережской пустыни в 1801 году Лев был пострижен в монашество с именем Леонид. Практически сразу последовало рукоположение во иеродиаконы и затем в иеромонахи.

Колокольня и собор

Колокольня и «новый» собор. Кон. XIX в. Белобережская пустынь

Однажды братия, выдвинув какие-то условия настоятелю, отказались петь всенощное бдение. Настоятель же тогда благословил петь отцу Леониду и еще одному насельнику монастыря. До этого отец Леонид весь день перевозил с поля сено. Не поужинав, в крайней степени усталости, он беспрекословно подчинился.

Уже тогда молодой иеромонах отличался любовью к ближнему и проявлял прозорливость. Как-то, выполняя хозяйственную работу неподалеку от храма, он услышал крики. Один из насельников, впав в состояние прелести, собирался прыгнуть с колокольни, объявив во всеуслышание, что его подхватят ангелы. Отец Леонид тут же взобрался на колокольню и успел предотвратить трагедию, схватив брата за одежду.

В 1804 году братская община избрала отца Леонида настоятелем монастыря. Более достойного кандидата, чем отец Леонид, на эту должность трудно было найти. Интересно, что на выборы настоятеля отец Леонид не пошел. В это время он смиренно варил квас для братии. И очень удивился, когда монахи и послушники пришли к нему в квасоварню. Пришлось подчиниться, отдать им фартук и черпак и в сопровождении братии ехать в город Орел для представления владыке Досифею.

Но смиренный нрав отца Леонида оставался прежним. По делам монастыря он, бывало, отправлялся на телеге с одной лошадью в упряжке, которой сам и правил.

Гонимые подвижники

Однако недолго отец Леонид пробыл настоятелем. Господь привел его в скит в лесной глуши, где подвизались схимонах Феодор (Пользиков), ставший его духовным наставником, и иеросхимонах Клеопа. Отец Феодор, ученик великого старца Паисия Величковского, в 1805 году поступил в обитель. Спустя два года его одолел тяжелый недуг. Девять дней без пищи, трое суток в летаргическом сне… После таких испытаний душа требовала уединения, и любящие иноки построили для старца келью в двух километрах от монастыря.

Схимонах Феодор

Схимонах Феодор (Пользиков) Свирский, Нямецкий

Именно туда и ушел отец Леонид. Там он принял келейный постриг в схиму с именем Лев.

Трем подвижникам хорошо было молиться в лесных дебрях, немногие люди могли к ним попасть. Но всё же такие были, приходили к старцам с наиболее сложными вопросами за советом и молитвой, а также духовным руководством, что оказалось не по нраву новому настоятелю монастыря. Отец Феодор и прежде немало страдал от зависти. На этом закончилось лесное жительство трех подвижников. Схимонах Феодор уехал в Палеостровскую пустынь и там пробыл три года. Отец Клеопа уже был нездоров, и отец Лев вместе с ним в 1811 году поступили в Валаамский скит. К ним пришел и старец Феодор. Почти шесть лет подвижники жили в Валаамском скиту. Но история повторилась: к опытным духовникам потянулась братия, и игумен, желающий единолично духовно окормлять насельников обители, сделал всё, чтобы старцы ее покинули.

Отец Лев с отцом Феодором ушли, похоронив в 1816 году отца Клеопу.

Многие были наслышаны об отце Льве и хотели бы видеть его в своих обителях, приглашали в прославленные монастыри. Новым пристанищем для старца и его сподвижников стал древний Александро-Свирский монастырь.

В 1822 году почил старец Феодор и отец Лев решил со своими учениками найти для молитвы более удаленное от людей место.

Александро-Свирский монастырь

Александро-Свирский монастырь

Снова в Оптиной пустыни

Отец Лев давно желал побывать в Киеве. Попав в лавру на богомолье, он помолился у мощей святых в пещерах, после чего решил ехать в только что устроенный скит в Оптиной пустыни.

По воле Божией его путь в Оптину лежал через Богородицкую Площанскую пустынь. В то время в ней подвизался отец Макарий (Иванов), будущий Оптинский старец, и молился о том, чтобы Господь послал ему духовного наставника. Так отец Лев встретил своего любимого ученика и сподвижника. В 1834 году, через пять лет после того, как отец Лев пришел в Оптину с шестью учениками, прибыл туда и отец Макарий.

Братия Оптиной пустыни приняла отца Льва радушно. Двенадцать лет прожил там отец Лев, первый Оптинский старец и родоначальник старчества оптинского. Почил он в 1841 году в окружении любящей братии, передав «эстафету» старчества ближайшему из учеников — отцу Макарию.

Духовник братии и мирян

Маленькая деревянная церквушка в честь святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна, неоштукатуренные домики с тесовыми крышами, плетень вокруг, а за ним — вековые сосны, стоящие плотной стеной, уходящие в небо, — таким был тогда Оптинский скит. С северной его стороны, за оградой рядом с пасекой, находился маленький домик отца Льва. Его построили чуть поодаль от скита, чтобы к старцу могли получить доступ и миряне.

Приходя к нему, люди могли видеть иконы: преподобного Александра Свирского, большую, написанную маслом на холсте, на ней святой был изображен в полный рост; Ангела Хранителя, а еще дорогой для старца Владимирский образ Божией Матери, которым благословил его схимонах Феодор.

Приходящих к нему в келью старец Лев помазывал маслицем от неугасимой лампады, теплившейся у лика Богородицы.

В молитве и труде

Жил отец Лев скромно, пищу принимал дважды в день, и была она самой простой. Спал батюшка три часа в сутки. И вся жизнь его была служением ближним.

Отец Моисей (Путилов), настоятель Оптиной пустыни, благословил старца на духовное руководство всей братии и сам стал его духовным сыном. Кроме того, никакое дело, касающееся жизни монастыря, вплоть до хозяйственных нужд, не выполнялось без благословения отца Льва.

Внутренний вид Предтеченского скита

Внутренний вид Предтеченского скита. 1887 г.

Старец непрерывно пребывал в молитве и труде. Принимая посетителей, плел пояски, которые его посетители уносили с собой как благословение.

Невзирая на большое количество народа, идущего к нему со своими бедами и скорбями, усталость и нездоровье, старец был воплощением смирения и кротости, никогда не гневался и не унывал, не роптал и не раздражался. Радость и мир исходили от него. Вот его слова: «Я живу и хожу пред Богом моим, живу для ближних моих, откинув всякое лицемерие и страх мирского суда; я не боюсь никого, кроме Бога». Только уповая на Господа, можно было пережить клевету и во всех испытаниях остаться выше ненависти врагов, видимых и невидимых. Старец Феодор называл своего духовного сына «смиренный Лев».

Простота, искренность, отсутствие лицемерия — таковы были качества батюшки. К этому он призывал и других, считая, что такое состояние души привлекает Божию благодать. «Непритворство, нековарство, откровенность души — вот что приятно смиренному сердцем Господу», — говорил он.

Игумен Антоний (Бочков) описал, как выглядел старец: «Лицо его круглое, смугловатое, от подвигов бледное и благообразное, с выражением строгости и мужества, обрамлено было небольшою бородою. Волосы на голове густые и длинные. Под старость они сделались настоящею львиною гривой, желто-седою, волнистою, и спускались гораздо ниже плеч. Глаза небольшие, сероватые, смотрели прямо… С одного взгляда старец знал, что привлекло к нему иного странника, прошедшего тысячи верст. Руки были очень стройны и красивы… Рост его был выше среднего. Походка красивая; мужественная и вместе с тем легкая мерная поступь показывала, что он легко носил свое довольно тяжелое тело. Никакой сутуловатости и согбенности старческой не видно было в этом утвердившемся в битвах духовных воине Христовом».

Современники подчеркивали, что с первого взгляда на старца возникало чувство благоговения перед его величественным видом. А общался при этом он просто и доверительно, приветливо и дружелюбно.

Преподобный Лев Оптинский