«Господь меня сюда привел»

Сестра Александра Салахова из швейной мастерской

Новая серия публикаций в рубрике «Служение. Мастерские» рассказывает о людях, которые несут послушание в швейной мастерской нашего монастыря.

Александра Салахова пришла в монастырь технологом, а вскоре стала руководить швейной мастерской № 1. Она уверена, что в этом был Промысл Божий. За что Александра любит свое послушание и в чем для нее его смысл, читайте в нашем материале.

«Швейное дело — мое»

— Еще после восьмого класса я решила, что пойду учиться на конструктора швейных изделий. У меня мама — швея, работает в школе, ведет труды, она меня и учила. На уроках труда я не любила готовить, но мне нравилось шить и кроить. И вот я уже со школы знала, что швейное дело — мое.

Думаю, что на это послушание меня привел Господь. Ну а как еще? Я ведь пришла буквально по объявлению.

В университете я училась по специальности «конструктор швейного производства». У меня еще есть и среднее специальное образование — «конструктор». После учебы я искала работу по специальности, но найти не получалось, везде нужен был опыт работы от трех лет, а пока подрабатывала швеей.

Александра

Мой знакомый знал о моем поиске и как-то сказал, что нашел вакансию технолога в монастыре, предложил мне попробовать. В монастыре у меня тогда работала знакомая, и я знала, что здесь могут трудиться не только монахи, но и мирские люди. Я сходила познакомиться. Всё сложилось легко. И вот я тружусь здесь уже шесть лет.

Сначала я ездила в монастырь из родительского дома и тратила на дорогу в одну сторону два часа, но почему-то это меня не остановило. Что-то меня тут задержало… Я даже не могу сформулировать что. Сейчас оглядываюсь и думаю, что это был Божий Промысл. А потом я уже переехала в Минск, и добираться стало легче.

Мастерская

— Я пришла в мастерскую технологом, а через два года матушка Тамара (Романенко) поставила меня на свое место — руководителем швейной № 1. Сама она сейчас руководит всей мастерской и принимает серьезные решения. У меня самой не было больших амбиций, я никогда не иду напролом, но раз матушка предложила мне это место, решила попробовать. Страха не было. Матушка не бросила меня на амбразуру одну — помогает советом, исправляет ошибки. Еще есть бригадир Галина Борисовна, которая занимается цехом, с ней я тоже всегда советуюсь. И вот на этом месте я уже четыре года.

Сейчас я занимаюсь административной работой: подготовкой сопроводительных документов на изделия, обработкой заказов. Работаю с менеджерами по приему заказов, слежу, чтобы мы успели отшить заказы вовремя.

Александра на рабочем месте

Наша мастерская занимается пошивом церковных изделий: облачения священников, храмовые облачения, изделия для служения Божественной литургии — илитоны, антиминсы… Еще в нашей мастерской отшивают повседневные облачения для монашествующих и для белого духовенства: подрясники, рясы, жилеты, скуфьи, клобуки.

Пошив церковного облачения для меня — это абсолютно новая сфера. Я не ходила в воскресную школу и не знала церковные термины. Это было очень сложно, но в то же время интересно. И я сразу же углубилась в изучение: скачала церковнославянскую энциклопедию 1900 года, изучала, сопоставляла информацию с другими словарями. И через пару месяцев уже могла ориентироваться.

Смысл послушания

— У меня не возникает мыслей поменять работу. Мне нравится мое послушание. Здесь мне интересно и комфортно. Когда крою, отдыхаю душой.

В нашей мастерской каждый заказ — это что-то новенькое. Работать никогда не скучно. Иногда приходит заказчик и говорит: «Я где-то увидел вот такое и хочу так же». У него даже нет изображения, чтобы нам показать, он нам объясняет это на пальцах. Но мы обсуждаем с ним, утверждаем, шьем. И вот этот процесс разработки, поиска пути реализации задумки очень интересен. Тут должно сойтись несколько компонентов: желание заказчика и наши реальные возможности. Это должно быть выполнимо для мастеров, не затратно по времени, не слишком дорого. В этом поиске задействованы все мастера. Если вариант устраивает всех и с ним все согласны, то мы выбираем его. И потом, когда заказчик показывает фотографии, как это смотрится у него в храме, думаешь: «Это мы сделали? Как?!»

священники

Когда я вижу фото с нашими изделиями в храме, то испытываю облегчение и радость оттого, что заказчику понравилось, что всё было не зря. Ведь мы видим изделие только после пошива. А когда видишь его в храме, с остальным убранством, восхищаешься, как гармонично и едино это выглядит, и чувствуешь себя сопричастным храмовой гармонии. И прихожане будут любоваться этой красотой.

Поэтому, когда заказчики присылают фото наших готовых изделий, я показываю их мастерам, чтобы они видели результат своих трудов. Когда есть благодарность, отдача, естественно, легче работать дальше. Ты видишь смысл своей работы. А без смысла как работать? Да, кто-то работает только за деньги. Но деньги, материальное для меня не стоят на первом месте. Для меня важно любить свою работу, и чтобы она была интересной.

престол

Вера в Бога

— В семье у нас не было принято каждое воскресенье ходить в храм. Да, одна моя бабушка перед сном всегда читала вслух «Отче наш», и мы это слышали. Другая бабушка водила нас в храм, когда мы приезжали в Минск. Потому что там, где я жила в детстве, храма не было, только на Пасху к нам приезжал священник и освящал снедь.

Я училась сначала в Минске, потом в университете в Витебске. В храм меня не тянуло. Но когда бабушка предлагала пойти в храм, я относилась к этому спокойно и даже радовалась. Еще в семье с детства воспитывали, что такое быть хорошим человеком: нельзя воровать, жадничать, говорить злые слова.

Каждый день в мастерской мы молимся. Сопротивления у меня не было, но в храм не тянет до сих пор. Матушка Тамара мне мягко говорит о вере. Я думаю, она понимает, что навязать веру нельзя, иначе, наоборот, будет противостояние и отторжение. Возможно, когда-то мягко и плавно я приду к тому, что мне нужно каждое воскресенье ходить в храм, но сейчас не так.

Я хожу на службы для сотрудников, это, конечно, сближает нас. Иногда бывает, что сама могу зайти в храм. Как-то мы ездили в рабочую поездку с мать Тамарой и по пути заходили в разные храмы. Это было радостно. В церкви я вижу красоту — в убранстве, в иконах. Конечно, там я испытываю другие чувства — какой-то трепет, спокойствие, умиротворение. После храма всегда выхожу отдохнувшей.

Швеи

— На данный момент в мастерской четверо мирских закройщиков и монахиня Ника (Пыткина). Матушка Ника для нашей мастерской кроит мантии, клобуки, схимнические облачения. Портных — десять человек.

У нас сейчас очень много заказов — без преувеличения, по всему миру. Это, конечно, не может не радовать, но и добавляет нам работы.

В России есть свои швейные мастерские, но оттуда приезжают заказывать и у нас — возможно, у нас приемлемое для них сочетание цены и качества. К тому же у нас все-таки есть свой узнаваемый стиль. Наши лекала отличаются от лекал других мастерских, а вышивка стильная, лаконичная. Если мне покажут украинские облачения, облачения из «Софрино» (Россия) и наши, я сразу определю наши.

У нас есть постоянные заказчики, которые выбирают наш монастырь. Я думаю, что это показатель качества, отметочка для нас, что мы держим марку.

Бывают, конечно, негативные примеры. Если заказчик что-то заказал, а на примерке ему не подошло, не понравилось, тогда уже смотрим, как нам быть. Возможно, это наша ошибка. Возможно, у батюшки поменялись предпочтения. Было такое, что батюшка забрал изделие, был доволен. Приехал домой, матушка посмотрела, не одобрила, и он вернулся снова. Лучше мы исправим, и батюшка уедет довольный домой. Мы всегда за то, чтобы заказчик ушел довольным, носил изделие и радовался. Например, подрясник — в нем же тоже служат, поверх него надевается облачение. И когда священник в этом подряснике думает, как ему неудобно, поправляет манжеты, оттягивает воротник, он отвлекается от службы. Ну зачем это нам? Ведь то, насколько ему комфортно в облачении, влияет на то, как он будет служить.

«Главное, чтобы "костюмчик" сидел» — базовое правило, которое используется при пошиве любой одежды, а тем более богослужебной. Потому что любую одежду ты можешь пойти переодеть, а у священника чаще всего одно облачение определенного цвета, и переодеться ему просто не во что.

Мастерская как храм

— Для меня мастерская как храм. Здесь постоянное соприкосновение с церковной тематикой. Тут у нас везде иконы, по утрам, как я уже говорила, молитва. И даже если я приезжаю на работу позже, когда, скажем, нужно отлучиться к врачу, стараюсь успеть к молитве.

Здесь мы практически ежедневно общаемся со священниками. Есть батюшки, которые делают заказ и уезжают, а есть те, которые могут и проповедь прочитать (улыбается). Было, например, что отправила закройщика снимать мерки, и она пропала на час. Оказывается, священник увлекся разговором о вере, своем храме. И она настолько вдохновилась, что уже хочет поехать в его храм, чтобы узнать о нем больше. Наверное, здесь такие встречи неслучайны, а для чего-то необходимы человеку, и это тоже Промысл Божий.

Иногда у заказчиков мы просим молитв. Особенно, если кто-то тяжело болеет и мы знаем, что этот священник к нам тоже открыт в плане дружеского общения. Я очень рада, что есть священники, с которыми мастерская дружит. Есть священники, с которыми мы можем тепло пообщаться. Чаще всего это заказчики, которые давно с нами. Когда у заказчика какой-то сложный заказ, то его принимает не только менеджер, но зовут и меня, чтобы какие-то швейные вопросы мы обсудили вместе. И тогда получается уже не сухое общение, а более открытое, наполненное, теплое. И связь с этим заказчиком более глубокая.

Я рада, что попала именно в первую мастерскую. Да, тут сложнее работать, чем во второй швейной — шире номенклатура изделий, больше нюансов, но интересней. Иногда в заказе есть очень сложные технические моменты, важно его не испортить и при этом сохранить ту задумку, которая была изначально и соответствовала мыслям заказчика. И решение витает в пространстве, оно еще не оформилось. Мы звоним заказчику, что-то уточняем — это может быть длительный процесс. И когда в итоге получается именно то, что он хотел, то это чудо. По-другому не назвать.

Бывает, что заказчик прописывает цвет облачения, а остальное — на наше усмотрение. Тут, конечно, есть риск, что заказчику в итоге не понравится, но мы стараемся, выбираем из нескольких вариантов, советуемся. И в основном наш выбор устраивает. Когда человек видит результат и говорит: «Вот это да!» — это приятно.

Я уверена, что Господь меня сюда привел. По-другому никак. Без Него я бы либо не пришла, либо уже давно уволилась. Но даже в ковидный период у меня не было мыслей уходить. В тот период у нас мастерская потеряла несколько мастеров: кто-то ушел в другие мастерские, кто-то совсем поменял рабочее место, ушел из монастыря. А у меня не было таких мыслей. Как раз в этот период меня поставили старшей нашей мастерской № 1. Может быть, сыграла роль моя ответственность, не знаю. Другого объяснения, кроме как Господь провел по этому пути, у меня нет.

Что такое вера? Я не могу сказать, что суперверующая. Но я верю, что Бог управляет нашей жизнью, влияет на нее. Вот я делаю свое дело, принимаю какое-то решение — пойди разбери, это тебе самому умная мысль пришла или Кто-то вложил ее в голову. Или когда я принимаю решения, которые мне несвойственны, — ну не могла же я до них додуматься? Или когда я хотела сделать что-то одно, но вдруг передумала, сделала другое, и в итоге всё складывается как надо. Я верю, что в этом послушании помогает Господь, без Него мы бы не справились.