Человеку нужен человек

Татьяна Орехова считает, что они с мужем Владиславом друг другу помогли: он привел ее к Богу, а потом она помогла ему воцерковиться. Татьяна была тем ангелом, который оберегал его жизнь и наполнял светом. Последний год своей жизни Владислав Орехов трудился в монастыре охранником. Его жена Татьяна считает, что это милость Божия. Расставаться с близкими людьми всегда тяжело, но Господь не оставляет тех, кто Ему верен.

— Мое воцерковление началось с того, что я встретила Владислава, вышла за него замуж и уехала жить к нему в Москву. Уже крещеный на тот момент он стал по воскресеньям водить меня в храм Божией Матери в Переяславской слободе. Мы приходили, ставили свечи к иконе и уходили. В какой-то момент я поняла, что этого мало, мне хотелось бы побыть дольше, но муж не желал отходить от своей традиции. Со временем там, где мы жили, построили храм преподобномученицы Елисаветы.

Еще с тех пор, как я жила в Минске, у меня была мечта поехать в монастырь, но я так и не сподобилась. Однажды мы с Владиславом, как обычно, дошли до станции, чтобы сесть на электричку, но я сказала: «Знаешь, я хочу пойти в новый храм». Мы разделились: он поехал по старому маршруту, а у меня был вход в храм. Меня накрыла такая радость! Церковь была новая, белая. По ощущениям ее чистота просто «упала» на меня. Я поняла, что из этой чистоты не могу уйти. Стала ходить по воскресным дням, присматривалась. Поднималась на второй этаж, где разрешалось стоять молящимся, и сверху наблюдала за людьми. Достаивала до Причастия, и в какой-то момент у меня появлялись слезы. Я видела, что там происходит что-то важное, видела, какими люди отходили от Чаши, и моя душа страдала: почему меня там нет?

Потом был Великий пост. В субботу Страстной седмицы я пришла с тетрадкой, в которой были уже записаны все мои грехи после прочтения книги архимандрита Иоанна Крестьянкина «Опыт построения исповеди». Подошел священник и сказал: «Те, кто в пост исповедовался, могут уходить, я вас благословляю завтра на Причастие. А те, кто пришел впервые, оставайтесь здесь, и я буду с вами лично разбираться». Волна страха и трепета прокатилась у меня по телу, но когда я подошла и вручила свою тетрадку, батюшка ее раскрыл, посмотрел на меня такими любящими глазами, разорвал ее, наклонил мою голову к аналою и прочел разрешительную молитву. Именно тогда я впервые почувствовала Божию любовь. Когда вышла из храма, спросила пономаря:

— Можно завтра приходить на службу к Причастию?

— Не можно, а нужно. Господь ждет всех, даже тех, кто пришел в последний час.

Тогда я эти слова не совсем поняла, но это была моя первая Пасха. С тех пор прошло где-то 12 лет.

кадило

— Как произошла Ваша встреча с Елисаветинским монастырем?

— Живя в браке, я обнаружила, что у моего мужа есть алкогольная зависимость. Я стала ходить в православный семейный клуб трезвости. Когда у меня родилась внучка, я вернулась в Минск, чтобы помочь дочери, и нашла похожую группу при монастыре.

Мое первое впечатление от монастыря очень доброе. Я бродила по территории из одного храма в другой, пыталась что-то понять, как-то проникнуться. Мне не хотелось уходить.

— Вы начали воцерковляться, участвовать в церковных таинствах, Владислав тоже шел к Богу?

— С ним вообще всё было интересно. Когда мы стали вместе жить, я видела, что он утром просыпался, открывал Евангелие и прочитывал кусочек. Я за этим наблюдала, и мне это было удивительно. Но когда появилась зависимость и стала прогрессировать, чтения прекратились. По-настоящему Владислав стал воцерковляться, когда начал трудиться в монастыре.

муж и жена

— Как он дошел до монастыря и сколько времени там трудился?

— Муж всегда хотел нести послушание в монастыре. Когда мы с ним познакомились, он был менеджером. Мы работали на одном предприятии: он — в главном офисе в Москве, а я — в дочернем в Минске. Он приехал, чтобы наладить работу менеджеров в Беларуси. Мы с ним познакомились и создали семью. Владислав был прекрасным менеджером, многие люди хорошо о нем отзывались. Когда появилась зависимость, он уже не мог ездить в командировки. Стал работать в магазинах грузчиком или находил какую-то другую тяжелую работу, где не задерживался долго. После очередного срыва я ему поставила условие: если он не найдет работу, то пусть уезжает жить в Москву. Он пришел в монастырь, попросился, и его взяли.

Первый его рабочий день многие запомнили. Как только муж вышел из дома и я поблагодарила Бога, мне позвонили в дверь. На пороге стоял милиционер. Оказалось, что Владислав был свидетелем одного происшествия. Милиция приехала в монастырь, на Владислава надели наручники, посадили в машину и увезли. Отпустили его только вечером. Конечно, он очень испугался. После этой ситуации сказал, что готов принять обет трезвости. Первый рабочий день был 7 сентября, а 11-го, в день памяти святого Иоанна Крестителя, он принял обет трезвости у отца Димитрия в храме в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша».

Начался трезвый год жизни в монастыре. Владислав здесь причащался только один раз, обычно он ходил в храм Рождества Иоанна Предтечи в районе Тракторного завода. Был счастливый. До неба видно было, насколько он менялся после Причастия. Вообще, за этот год произошло его преображение.

в храме

— В чем это заключалось? Если человек от чего-то отказывается, у него растет внутреннее напряжение и может появиться придирчивость, раздражительность…

— Всё это было, потому что борьба продолжалась каждый день. И ночью ему снились разные сны, и просыпался как с похмелья, но каждое утро у него начиналось с того, что он слушал Евангелие и пояснения. Стремился исповедоваться и причаститься. Первое время на послушании в монастыре у него старшей была монахиня Евпраксия. Это просто подарок Господа — быть рядом с ней, ее духовная поддержка. У матушки тогда было послушание помогать болящим, бездомным, и Владислав во всем этом участвовал: и кормил, и убирал, и помогал на кухне. Я видела, насколько он был во всем этом и насколько ему хотелось помогать людям.

Весной он сделал несколько операций: ему удаляли вену на ноге, он физически не мог много работать, и его перевели на другой пост охраны. Мать Евпраксия всё равно в каждую смену его навещала, угощала чем-то, приносила маленькую радость. Он был такой счастливый, когда про это рассказывал!..

Мать Евпраксия была первым человеком, которому я позвонила, когда узнала, что Владислав умер. Она заплакала и стала мне сквозь слезы говорить: «Не плачьте, Татиана, он был такой добрый! Я буду о нем молиться».

Господь явил к нему милость: открыл ему ворота вечной жизни, после того как он год потрудился для Бога.

— Когда Владислав упокоился?

— Владислав уехал 15 октября в отпуск, а 18 ноября умер. Я умоляла его не ехать в Геленджик, но он верил себе, верил, что всё будет хорошо, хотя в группе у отца Дионисия его тоже отговаривали уезжать в отпуск — для зависимого человека это слишком большой соблазн. Но он сделал свой выбор.

на дороге

— Что Вам помогает пережить горе?

— Сейчас я немножко начинаю приходить в себя. Господь обо мне позаботился. В 2022 году, по Божиему Промыслу, я начала проходить оглашение, то есть осознанное воцерковление. Я по-новому узнавала веру, христианство и всё это пропускала через себя. При Крещении мне были Духом даны некие дары, которые я, войдя в Церковь, должна развивать. Понятно, что во младенчестве я этого не могла сделать. Сейчас я себя ощущаю полным членом Церкви, у меня есть братья и сестры, с которыми я стараюсь духовно расти и развивать Божии дары. Я сейчас не одна, рядом со мной люди, которые помогают мне двигаться, на которых я могу опереться. Я благодарю Господа за мой первый христианский пост, который был рядом с ними. Мы совместно молились. Став вдовой, я поняла, что Господь дал мне некое послушание для дальнейшей жизни.

татьяна орехова

— Что изменилось? Вера стала глубже, появилось больше доверия Богу, благодарности?

— Всё это произошло. Раньше, стоя на богослужении, я не понимала службы. Я делала всё, что делают рядом со мной стоящие. Конечно, мне нравились праздничные монастырские службы, я любила приезжать в субботу на всенощные бдения, потому что была какая-то полнота на этих службах, но сейчас у меня появилась возможность понять службу. Сейчас я прихожу в храм не только для того, чтобы молиться о своем личном, я стараюсь сослужить Господу, молитвенно участвовать в богослужении, особенно в самой главной части — Божественной литургии. И молитва, которая читается священником, принадлежит тем, кто приходит. В тот момент, когда на литургии произносится «отложим всякое житейское попечение»*, надо собраться, благодарить Бога и просить Его о том таинстве, которое для нас предназначено. Я обрела полноту нахождения в Церкви. Раньше у меня был опыт житейский, мирской. Читала утренние молитвы и воздыхала: «Господи, когда я начну читать Священное Писание, послания апостолов и понимать то, что читаю?» Сейчас понимаю, что моих знаний мало, и готовлюсь к поступлению в богословский колледж.

— Вы чувствуете, что Бог близко всегда, а не только на литургии, и эта близость дает Вам силы жить?

— Конечно, Господь рядом. Смерть мужа меня немного подкосила, но сейчас я понимаю, что и волос с головы человека не упадет без воли Божией (ср. Мф. 10: 29–30; Лк. 21: 18). Когда было отпевание, я стояла перед алтарем и просила: «Возьми душу моего мужа, отдаю тебе». Я надеюсь, что Господь принял его душу и поместил ее в доме Отца, а я буду молиться о том, чтобы ему нашлось место в Царствии Небесном.

владислав орехов