«Каждая поездка — это чудо» (часть 2)

Глядя на жизнь Татьяны Казаровой и Романа Романюка, вспоминаешь слова Священного Писания: Многи скорби праведным, и от всех их избавит я Господь (Пс. 33: 20).

Старшая дочь Татьяны «сгорела» в расцвете лет. Перед уходом в вечность Юля искренне каялась. На ее отпевании отец Родион Альховик сказал, что был свидетелем искреннего покаяния. Осталось двое деток. Старшего, Алексея, взяла свекровь, а Татьяна стала воспитывать Варю. Казалось бы, как совместить послушание и заботу о маленьком ребенке? Но у Бога всё возможно.

Хорошие люди

— Промыслительно, что после десяти лет разлуки Господь вернул мне мужа. Отец Андрей Лемешонок венчал нас в день памяти преподобного Сергия Радонежского, на подворье для всех гостей накрыли большой стол…

Когда Юлечка ушла, я трудилась, а Игорь смотрел ребенка. Еще он нес послушание в патронажной службе нашего монастыря. Сейчас тоже ухаживает за больной. Я могу не переживать, потому что знаю: дома всё будет в порядке. Игорь у меня очень ответственный. Мы оба любим Варечку и стараемся окружить ее вниманием и заботой.

По жизни мне всегда везет на хороших людей, все мои подруги замечательные, каждая по-своему. Хотела бы рассказать о своей подруге детства Татьяне. Мы всё время у нее останавливаемся, когда бываем в Бресте. Это человек необычайной доброты. Где ночуют люди, которые трудятся на выставке? У Тани. Она накормит, поможет в беде, поддержит. Татьяна любит наш монастырь. Сколько мы на послушании, столько и она служит.

Роман

— Как я попал в монастырь? — подключается к нашей беседе Роман. — Я занимался дрессировкой собак, чтобы они по команде могли охранять вещи или даже укусить.

На подворье разводили среднеазиатских овчарок, и знакомая попросила меня помочь, потому что мало кто берется за таких серьезных собак. Мы приехали в монастырь и долго ждали, потому что некому было нас завезти. Мать Тамара тогда была старшей в гараже. Дрессировщица сказала ей, что у меня есть водительские категории В, С, Е и мы можем поехать сами, если дадут машину. Мать Тамара говорит: «Так иди к нам работать, у нас не хватает водителей». Спросил, будут ли отпускать на сессии в Горецкую сельхозакадемию, где я заочно учился на экономиста. Сказали, что да.

Первое время мне всё было в новинку, ведь в храм я заходил только по большим праздникам: воды набрать да куличи освятить. Моя бабушка в храм ходила, а родители не очень. Я думал, что приду на месяц-два, в крайнем случае — на год, а потом остался, задержался, познакомился с матушками, с духовником монастыря отцом Андреем.

Батюшка с матушкой были на отдыхе, и у них в машине сел аккумулятор. Поехал помочь. У меня было мнение, что отец Андрей должен быть представительным — вон какие строения в монастыре, столько сестер опекает. А он идет навстречу в простой одежде, паутинка в бороде. У меня стереотипы в голове поломались…

брат роман в грузовике

Около 20 лет назад я поехал на «Славянский базар». Я тогда был человеком, далеким от Православия, храма, сестричества. Открываю двери машины, и со всех сторон высыпаются тетушки, бабушки, все в косынках — православный «спецназ». Хватают коробки и бегут. Я говорю: «Стойте, я сейчас сам разгружу машину». Они кричат: «Отдай коробку. У нас послушание!» — и разбегаются. Я был в шоке. Некоторым бабушкам было уже за 60 лет.

Это была судьбоносная поездка. Там я познакомился с Татьяной, будущей тещей. Потом еще пару раз пересекались на выставках. Она — хороший, добрый человек, никогда не унывает, всегда на позитиве.

«Россия мне ближе»

— Одно время я ездил по Европе. Мне там было тяжело психологически: языка я не знал, работа напряженная, жесткие графики. Потом стал ездить на выставки в Россию. Там попроще — свои люди, хорошие, мне нравилось. Было много интересных ситуаций. Пример маленького чуда. После трудов в Европе, где у многих натянутые искусственные улыбки (хотя, конечно, встречаются и замечательные люди, такие же по духу, как мы), поехал в Сургут. Далеко и с приключениями. С горем пополам добрались, и я пошел гулять по городу (когда есть свободное время, я всегда стараюсь походить, посмотреть красоты, пообщаться с людьми). Навигаторов тогда не было, спрашиваю у прохожих, как пройти на выставку. Они удивились, говорят, что это в другом конце города. Я отвечаю, что не тороплюсь, как раз погуляю, просто покажите, в каком направлении идти. Я даже у нас в Беларуси такого не видел: ты просто спрашиваешь дорогу, а тебе суют деньги, мол, садись на маршрутку, едь от конечной до конечной, тебя привезут. Незнакомые люди — и такая отзывчивость! Поэтому Россия мне ближе. Но иногда поездки длились не один месяц.

брат роман

«В монастыре мы спасаемся»

— В Екатеринбурге на выставке я встретил свою будущую жену Кристину. Ей тогда было 17 лет. Время от времени мы ездили вместе, общались, а потом подружились и вскоре расписались. У нас родились сын и дочь.

Когда у Татьяны ушел водитель, мне предложили ездить с ней, по-родственному. Хоть наши поездки по Беларуси, в дороге всякое бывает, иногда приходится где-то заночевать, и проще, когда ездят родственники. Да и какие-то конфликты легче сгладить. Конечно, когда сутки не спишь, едешь, то физически сильно устаешь. Раньше мы иногда ездили трое суток, но теперь стараемся так составлять маршрут, чтобы укладываться в день-два. Когда едем в Пинск, в четыре утра встаешь, а домой возвращаешься в пять утра и затем сутки отсыпаешься.

В детях радость, в храме радость, в труде на послушании тоже радость — унывать не приходится.

Сейчас мне важно чаще бывать дома, с семьей, поэтому это послушание мне подходит. Когда старший сын был маленьким, мы всегда ездили в монастырь на службы, а так ходим в храм святителя Николая Японского недалеко от дома.

На сессии меня отпускали, и я окончил академию. Родственники предлагали работать по специальности, но это не мое. Мы же тут, в монастыре, спасаемся. Есть шанс искупить ошибки молодости. Мы трудимся, собираем «кирпичики» и тоже приносим пользу монастырю. Еще мне запомнились слова одного батюшки, что смерть на послушании — это точно дорога в рай, так что будем трудиться и ждать спасения.

роман