Оптинские новомученики, на Пасху убиенные (ч. 1)

18 апреля 1993 года трое насельников Оптиной пустыни — иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт — были убиты сатанистом. Они удостоились принять мученическую кончину на Пасху. Какими были эти братья?

Новомученик Василий Оптинский

Иеромонах Василий (в миру Игорь Иванович Росляков) родился в Москве 23 декабря 1960 года в семье военного и ткачихи.

Игорь с детства занимался плаванием. Со временем «дорос» до звания лучшего игрока чемпионата Европы среди юношеских команд по водному поло. Окончил факультет журналистики МГУ. Писал стихи.

Однажды на соревнованиях в Голландии Игорь познакомился с местной переводчицей. Между ними завязалась переписка. Но, поскольку это было время холодной войны СССР с Западом, власти поставили ему в вину «связь с иностранными гражданами» и сделали невыездным за границу. Игоря это очень огорчило, и знакомая преподавательница, чтобы его утешить, предложила ему поговорить со священником. Так Игорь впервые попал в храм. Возвращался из церкви домой он окрыленный.

 

Игорь Росляков в детстве и в студенческие годы

Юноша начал молиться, держать посты и читать святых отцов. В его команде некоторые беспокоились, что он ослабеет от поста, но будущий инок с улыбкой отвечал: «Главное, чтобы были силы духовные». И подтверждал истинность этих слов своей решительной игрой.

Первую в своей жизни Пасху Игорь встретил в 1985 году в Свято-Никольском храме в Москве. За праздничным столом с прихожанами Игорь ликовал как ребенок. Тогда он впервые высказал свое сокровенное желание: «Хорошо бы умереть на Пасху, под колокольный звон».

Узнав о возрождении Оптиной пустыни, молодой человек провел там свой отпуск, помогая святой обители. Тогда же он загорелся желанием остаться в ней навсегда. Став послушником, Игорь получил благословение поселиться в скиту, в «хибарке» великого русского старца XIX века Амвросия Оптинского (Гренкова). В монастыре Игорь помогал в расчистке территории, трудился в иконной лавке, читал Псалтирь, дежурил у монастырских ворот.

Послушник Игорь Росляков на работах по восстановлению монастыря Оптина пустынь в 80–90-х гг. XX века

29 апреля 1989 года, в Страстную Субботу, Игоря приняли в число братии. «Милость Божия дается даром, — писал он в своем дневнике, — но мы должны принести Господу всё, что имеем». 5 января 1990 года послушника Игоря постригли в иночество с именем Василий — в честь святителя Василия Великого.

Отец Василий говорил о себе так: «Хотя я и немощен, но сердце мое жаждет древних монашеских подвигов, в коих спасались святые отцы наши».

Келья его выглядела аскетически. Постелью служила раскладушка, накрытая двумя досками и войлоком, а подушкой — два кирпича из склепа с мощами преподобного старца Иосифа Оптинского. Вместо стула был толстый чурбак. На полке в несколько рядов лежали святоотеческие книги. Всю стену занимала репродукция «Святой Троицы» преподобного Андрея Рублева.

Келлия иеромонаха Василия (Рослякова)

Во время келейной ночной молитвы отец Василий подолгу клал земные поклоны и, чтобы не привлекать внимание, постилал на пол старый отцовский бушлат. Каждый день он вычитывал у себя повечерие с канонами. Если не успевал прочитать правило днем, то исполнял его ночью. Даже будучи в отъезде, читал полунощницу. Будущий мученик очень любил церковное богослужение и нес в храме послушание канонарха.

Во время Великого поста отец Василий принимал пищу один раз в день, как правило, овощи или кислые ягоды с небольшим количеством хлеба. Глаза его всегда были обращены вниз и поднимались только для ответа на чье-либо приветствие или вопрос. В монастыре он всегда считал себя послушником. «Я люблю, когда мною руководят», — говорил он.

В то же время инок Василий умел очень просто и своевременно утешить собеседника. Всегда искренне радовался успехам ближних. По воспоминаниям иеромонаха Нила (Парнаса), «он старался относиться ко всем со смирением и любовью… Старался обращаться со всеми мягко, старался всего себя отдать человеку».

 

Послушник Игорь Росляков

8 апреля 1990 года отца Василия рукоположили в иеродиаконы. С этого времени, как одному из лучших проповедников обители, ему стали поручать проповеди в праздничные дни.

 

Иеродиакон Василий (Росляков) на водосвятном молебне в Иоанно-Предтеченском скиту Оптиной пустыни

23 августа 1990 года иеродиакон Василий принял постриг в мантию в честь московского Христа ради юродивого Василия Блаженного, а 21 ноября 1990 года, в праздник Собора Архистратига Михаила, стал иеромонахом. После этого отец Василий прекратил писать стихи, а вместо этого начал писать стихиры и каноны.

 

Иеромонах Василий (Росляков) с паломниками

В Страстную Пятницу, за два дня до кончины, во время богослужения отцу Василию явился старец Амвросий. Это произошло, когда о. Василий вышел на солею, чтобы проканонаршить стихиру. В этот момент он неожиданно замер и долго молчал. «Ужасеся о сем небо, и солнце лучи скры» — пропели с клироса вместо него… Подробности о. Василий никому не рассказывал.

В Великую Субботу весь день отец Василий исповедовал, и ему стало плохо: сказались сильное переутомление, службы, послушания, бессонные ночи и строгий пост — на Страстной Седмице он совсем ничего не ел. Отец Василий стоял бледный, держась за аналой. Он попросил иеромонаха, освящавшего куличи: «Покропи меня покрепче…» Тот щедро плеснул о. Василию в лицо и на голову святой воды. Отец Василий улыбнулся и с облегчением сказал: «Ну теперь уж ничего, ничего», и вернулся к исповеди.

Перед пасхальной литургией отца Василия назначили совершать проскомидию. Обычно он делал это быстро и четко, но в этот раз почему-то медлил.

— Надо бы побыстрее! — поторопил его благочинный.

— Не могу, простите. Так тяжело, будто сам себя заколаю, — ответил батюшка.

Пасха 18 апреля 1993 года. О. Василий (Росляков) с иконой во время крестного хода в Оптиной пустыни

В конце литургии отец Василий вышел канонаршить. Видя его усталым и бледным, братья с клироса сказали:

— Отдыхайте, батюшка, мы сами справимся.

— Я по послушанию, — твердо ответил отец Василий и начал: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его!..» — он считал, что лучше умереть на послушании, чем отказаться от него…

 

Новомученик Трофим Оптинский

Инок Трофим (в миру Леонид Иванович Татарников) родился в поселке Даган Иркутской области 4 февраля 1954 года в многодетной семье. Родители приучали детей к труду, так что с малых лет у каждого были свои посильные обязанности. Маленький Леня очень любил читать, хотя целыми днями трудился и на книги оставалось лишь ночное время.

 

Леня Татарников, 5 лет

Взрослея, Леня всё чаще стал задумываться о смысле жизни. Он не отрицал существования Бога, но глубокой веры еще не имел. После школы Леонид окончил железнодорожное училище и стал работать машинистом. «Уходящая вдаль железная дорога, — вспоминал он, уже будучи иноком, — напоминала о быстротечности нашей земной жизни».

Всегда находчивый и жизнерадостный, Леня был всеобщим любимцем. Но, несмотря на кажущуюся беззаботность, он выделялся среди сверстников какой-то особой внутренней серьезностью. Как-то, размышляя о земной жизни, Леня вдруг ясно понял, что самое главное для человека — научиться по-настоящему любить людей.

 

Леонид Татарников в 15 лет

Весной 1972 года Леонида призвали в армию. После службы он вернулся домой и устроился на работу в Сахалинское рыболовство. Во время долгих заграничных плаваний Леня покупал гостинцы для своих родных, а все оставшиеся деньги отдавал матери — он никогда не имел пристрастия к деньгам и вещам…

 

Рядовой Леонид Татарников

У Лени были разнообразные интересы: он занимался художественной фотографией, собирал редкие книги; способный и трудолюбивый, он никогда не скучал — занимался в яхт-клубе, танцевал в народном ансамбле. Обучался сапожному ремеслу и даже устроился на работу в ремонтную мастерскую. Потом работал на ферме; был и пожарным.

 

Леонид во время работы на рыболовном траулере

В середине 80-х Леонид переехал к дяде на Алтай, в Бийск. Там он стал регулярно посещать воскресные и праздничные службы, а затем и пономарить в храме.

Однажды Леонид вместе со своим другом шли в бийский кафедральный собор на праздник Пресвятой Троицы. Вдруг Леня увидел что-то, сверкающее в траве. Это была икона Пресвятой Троицы: три светлых ангела в белых одеждах, словно живые, смотрели на него. Леонид упал пред иконой на колени и воскликнул:

— О, Господи, неужели это смерть моя?!

Позже Леня никак не комментировал эти свои слова. Возможно, он увидел в этом предзнаменование своего монашеского пути, а может, Господь открыл ему день мученической смерти.

 

Успенский кафедральный собор в Бийске, Алтайский край, Россия

Леонид каждый день записывал свои грехи и приходящие помыслы и затем исповедовал их священнику. Много читал Священное Писание, усердно молился и строго постился. Видя желание молодого пономаря подражать подвигам древних святых отцов, один опытный священник посоветовал ему поехать в возрождавшийся в то время монастырь Оптина пустынь.

Леонид уже много знал об Оптинских старцах и всей душой полюбил их. В августе 1990 года вместе с группой паломников он впервые приехал в святую обитель. Поселившись в скитской гостинице, Леонид получил первое послушание — на коровнике. После этого он пономарил в храме, заведовал паломнической гостиницей, работал в просфорне, звонил на колокольне, переплетал книги, чинил часы.

 

Фото 1: Леонид Татарников с племянниками
Фото 2: Леонид Татарников перед уходом в монастырь

«Помотала меня жизнь, — говорил Леонид, — я-то думал: для чего всё это? А оказывается, всё нужно было для того, чтобы теперь здесь, в монастыре, применить весь свой маломальский опыт для служения Богу и людям. Слава Тебе, Господи! Как премудро Ты всё устраиваешь!»

Леонид принимал паломников монастыря как родных. «Он не строил из себя монаха-подвижника, — вспоминали некоторые из них впоследствии, — с ним всегда можно было по-простому поговорить на любую тему, но конец разговора всегда был один — покаяние».

27 февраля 1991 года, в Неделю Торжества Православия, Леонида одели в подрясник. Он не мог скрыть своей радости. Многие братья вспоминали, что улыбка не сходила с лица Леонида недели две. Став послушником, он первым делом раздал все свои мирские вещи.

 

Послушник Леонид Татарников на лесном озере

25 сентября 1991 года послушника Леонида постригли в иночество с именем Трофим. Отец Трофим стремился к тому, чтобы никто не заметил в нем какой-либо особенной молитвенности. Тем не менее каждый день посещал он храмовое богослужение. Будущий мученик очень любил Божию Матерь и подолгу горячо молился Ей.

 

Келья инока Трофима Оптинского

С первых дней своего приобщения к храму в среду и пятницу будущий мученик ничего не вкушал и даже не пил воды. Первую и последнюю седмицы Великого поста он совсем проводил без пищи, а в остальные дни употреблял ее только один раз в день. Несмотря на трудность послушаний, которых у Трофима было много, он никогда не позволял себе послабления. «Пост — вещь приятная, — говорил Трофим, — от поста душа окрыляется». И действительно, он никогда не унывал, а жил как-то просто и легко.

Отец Трофим постоянно искал, кому бы помочь. Часто после работы он ехал в соседние деревни Васильевку и Нелюбовку пахать огороды, и тогда в обеденный перерыв успевал заехать к какой-нибудь бабульке: дров наколет, воды в дом наносит, поговорит по душам, утешит — и опять в поле. «Бабушки очень его любили. Он постоянно покупал, если у него получалось, им беленькие платочки, дарил их», — рассказывает игумен Филипп (Перцев).

Никогда не оставался безучастным Трофим к беде ближних. Если вдруг замечал, что кто-то плачет или чем-то огорчен, обязательно подойдет и заведет разговор. Расспросит, подбодрит и скажет что-нибудь душеполезное. После этого на душе у человека становилось тепло и радостно.

 

Инок Трофим (Татарников)

Как-то в конце лета 1992 года, помогая одному местному жителю, Трофим сказал:

— Знаешь, брат, чует мое сердце, что скоро умру я.

— Да ты чего это, отец? Ты мужик крепкий. С чего это тебе умирать-то?

Трофим помолчал немного, не желая, видимо, объясняться, а затем посмотрел на небо и ответил:

— Не знаю, брат.

Потом выпрямился и уверенно добавил:

— Но полгодика, Бог даст, еще поживу.

И опять принялся за работу.

Во время службы Великого Понедельника перед своей последней Пасхой отец Трофим вышел из алтаря и вдруг присел на ступеньку. В это время читали тропарь: «Готови сама себе, о, душе моя, ко исходу. Пришествие приближается неумолимаго Судии». Трофим опустил голову и тихо проговорил: «Я готов, Господи!»

 

Старший звонарь Оптиной пустыни инок Трофим

В Страстную Пятницу, во время выноса плащаницы, иноки Трофим и Ферапонт вместо погребального звона неожиданно зазвонили по пасхальному чину. У инока Трофима, как старшего звонаря, потребовали объяснения. Но он только сказал: «Простите». Никто так и не понял, почему произошла такая явная ошибка…

 

Новомученик Ферапонт Оптинский

Инок Ферапонт (в миру Владимир Леонидович Пушкарев) родился в селе Кандаурово Новосибирской области 17 сентября 1955 года. Его крестили тайно, как и многих детей в то время. Он рос спокойным, кротким мальчиком. «Не ребенок, а ангел», — говорили соседи.

Взрослея, Володя всё чаще стал удаляться от шумного общения и праздных бесед. Желание уединения всё более возрастало в нем.

 

Фото 1: Первоклассник Вова Пушкарев
Фото 2: Владимир Пушкарев с младшей сестрой Натальей

В 16 лет Владимир научился играть на гитаре и стал петь в местном ансамбле. Но прошло время, и от занятий музыкой ему всё чаще становилось грустно. Спустя много лет он сказал: «Я понял, что это была ошибка… Мы призваны поклоняться Богу, а не кумирам — певцам и музыкантам».

Однажды Владимир познакомился с женщиной, попавшей в аварию. Она рассказала ему, что пережила клиническую смерть и видела ангелов, которые хотели взять ее душу, но Господь повелел им пока ее оставить. Владимира заинтересовал ее рассказ, и она посоветовала ему почитать книги святителя Игнатия Брянчанинова, а также житие преподобного Иова Почаевского и поучения старца Силуана Афонского.

В 1980 году Владимир поступил в Дивногорский лесотехнический техникум. Закончив учебу, он уехал в Хабаровский край, где стал работать егерем в Бабушкинском лесничестве. Мирская суета, от которой Владимир стремился уйти, теперь на время оставила его. Три года он провел почти в полном одиночестве, а затем переехал к дяде в Ростов-на-Дону.

 

Владимир Пушкарев в юные годы

Летом 1988 года Владимир приехал в отпуск домой. В это время он много размышлял о своей дальнейшей жизни. В разговоре с друзьями о смысле жизни Владимир вдруг сказал:

— Если бы ты знал, через какие страдания я пришел ко Христу!

И рассказал, как, живя в тайге в уединении, подвергся нападению бесовской силы. Будущий мученик Христов не испугался, а стал еще усерднее молиться Богу.

В Ростове Владимир стал чаще посещать кафедральный собор Рождества Пресвятой Богородицы. Однажды в разговоре с хозяйкой квартиры он сказал: «Хорошо тем людям, которые пострадали за Христа и приняли за Него мученическую смерть. Вот бы и мне этого сподобиться!»

 

Кафедральный собор Рождества Пресвятой Богородицы в Ростове-на-Дону, Россия

Он работал дворником при храме. «Однажды мы заговорили с ним о жизни, — вспоминала монахиня Неонилла, — и Владимир посетовал, что не знает, к какому берегу прибиваться. А ему уже было тогда за тридцать. Я и посоветовала обратиться в Троице-Сергиеву лавру к старцам». Там архимандрит Кирилл (Павлов) посоветовал ему выбрать обитель и оставить мир.

Владимир уехал в монастырь Оптина пустынь, который был вновь открыт в 1989 году. В обители он сразу почувствовал, что именно здесь его место. Теперь Владимир оставил все мирские занятия, стал изучать Священное Писание и святых отцов. В обители он брал у братии книги о молитве Иисусовой и делал себе выписки.

Весной 1991 года Пасха была 7 апреля и совпала с Благовещением (Кириопасха). В этот день и стал послушником Владимир Пушкарев. С тех пор никогда он не снимал подрясника и спал в нем, как это принято у монахов. При себе постоянно имел книгу преподобного Иоанна Кассиана Римлянина и каждую свободную минуту читал ее. «Встреча с ним была всё равно что встреча с ангелом, — вспоминали братия, — настолько он был кроток в словах и поступках…»

В келлии брата Владимира на стене висел листок со словами преподобного Антония Великого: «Довольно нам о себе заботиться только, о своем спасении. К братнему же недостатку, видя и слыша, относись, как глухой и немой — не видя, не слыша и не говоря, не показывая себя умудренным, но к себе будь внимателен, рассудителен и прозорлив».

В октябре 1991 года, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, послушника Владимира постригли в иночество с именем Ферапонт в честь преподобного Ферапонта Белоезерского.

 

Инок Ферапонт (Пушкарев) с братией монастыря

Несмотря на тяжелый труд в трапезной, откуда будущий мученик возвращался в свою скитскую келью заполночь, он по ночам молился и каждый день ходил на монастырскую полунощницу. Он ложился спать вместе со всеми, а потом тайно вставал и уходил куда-нибудь в уединенное место для молитвы.

Однажды ночью сосед по келье тихо встал и пошел за Ферапонтом, который, войдя в пустую комнату, стал класть поклоны. Брат, следивший за ним, сел у дверей и стал прислушиваться. «Я слышал, как Ферапонт делал поклоны, проговаривая негромко Иисусову молитву. Затем стал делать поклоны чаще, взывая: "Господи, помилуй!" И так он молился, пока не упал в изнеможении. Но и лежа он продолжал говорить вслух молитву Иисусову. Потом он встал и снова клал поклоны. Это продолжалось до тех пор, пока будильщик не позвонил в колокольчик, возвещая, что пора подниматься на полунощницу».

«Ночная молитва согревает душу и потом целый день ощущаешь некую сладость», — говорил инок Ферапонт.

Великий пост 1993 года прошел для инока Ферапонта в усердных подвигах и молитвах. Ему было поручено делать доски для икон и вырезать постригальные кресты. Незадолго до Пасхи будущий подвижник решил вырезать себе постригальный крест, но работа не ладилась, и он обратился к одному брату:

— Слушай, брат, — говорил Ферапонт, — со мною что-то странное происходит: хотел вырезать себе крест, а не получается. Столько крестов другим вырезал, а для себя не могу. Вырежи мне крест.

 

Постригальный крест работы инока Ферапонта Оптинского

Брат согласился, но впоследствии оказалось, что Господь уготовал Ферапонту не деревянный крест, а самый драгоценный из всех крестов — мученический.

Перед самой Пасхой отец Ферапонт стал раздавать свои вещи. Удивительно было, что он отдал и свои инструменты, которыми вырезал кресты. А одному брату сказал:

— Как хорошо здесь, на этой святой Оптинской земле! Мне почему-то хочется, чтобы эта Пасха была вечной и не кончалась никогда, чтобы радость ее непрестанно пребывала в сердце.

Потом вздохнул, посмотрел на небо и, слегка улыбнувшись, сказал:

— Христос воскресе!

«И от его слов стало так легко и радостно на сердце, — вспоминал брат, — будто это были слова не человека, а ангела».

Продолжение следует…

Материал подготовлен редакцией сайта obitel-minsk.ru

Оптинские новомученики, на Пасху убиенные (ч. 2)>>

17.04.2024