Подать записку в монастырь
О здравии или упокоении
Морозная купель для барона Мюнхгаузена
Ежегодное монастырское крещенское окунание для сотрудников, или Как выжить в проруби? Репортаж с женского подворья.
Каждый год повторяется одна и та же история — уже в ноябре-декабре, как только упадет первый снег, я начинаю беспокоиться о грядущем девятнадцатом января, об иорданской проруби. Чем ближе эта дата, тем размышления мои становятся всё осторожней и опасливей.
Я как будто мысленно проверяю на прочность ледяную корку на подворском пруду. Каждый раз я дрожу заранее, хотя честно стараюсь лишний раз себя не накручивать. Вынуждена признаться — эта русская зимняя традиция повергает меня в священный трепет.
Народная вера очень отличается от церковного обычая. Многие суеверия и «традиционные практики» не имеют ничего общего с тем, чего реально требует Православная Церковь от своей паствы. Крещенская ледяная купель — это, конечно же, не моржевание, не спорт и не повод блеснуть своей удалью, это — подвиг. Так к этому и нужно относиться.
Сегодня у меня, как у того самого Мюнхгаузена, запланирован подвиг. В 14 часов на женское подворье идет машина, а это значит, крутись как хочешь, а надо там быть, аминь.
С утра на послушании я первым делом прошу Яндекс показать мне погоду в Иерусалиме и ною завистливо: как же хорошо, наверное, окунуться во Иордане, там водичка круглый год как парное молоко… Да, да, вот именно, убедитесь сами, люди добрые: +23, солнечно!
Потом останавливаю себя. Захожу на наш сайт по основной ссылке, начинаю читать и осмысливать, что такое Крещение, оно же Богоявление. Что же мы празднуем и во имя чего все сегодня поедем окунаться. (Бр-р-р, нет, я не буду представлять это заранее, нет!)
Чтение — очень полезное занятие, потому что я, во-первых, успокаиваюсь, а во-вторых, проверяю, правильно ли всё вчера проделала. Провожу работу над собственными ошибками. Я пять лет тружусь дизайнером на монастырском сайте и уже в курсе, что мы публикуем серьезные аналитические материалы и проповеди святых отцов к каждому двунадесятому празднику.
Я подбираю для статей привлекательные и верные иллюстрации; кадрирую их, цветокорректирую и располагаю; еще я оформляю все текстовые материалы перед публикацией на нашем портале. Слава Богу за всё, существуют в мире люди, любящие читать, умеющие размышлять над непростыми словами Евангелия. Вот для них мы все и трудимся — пишем, фотографируем, снимаем видео.
Лично мне не так уж и сложно быть более-менее сносной христианкой. Ведь при монастыре я уже около 9 лет, и тут — хочешь ты этого или не хочешь — тебя спасут, ты только терпи и слушайся. Посещай службы, ходи на послушание, исполняй свои обязанности, соблюдай правила, и тогда всё пойдет заведенным порядком, верным путем. Проверено на себе.
Я здесь именно ради этого. Потому что я люблю порядок, стабильность, культуру. Очень люблю, когда вокруг меня мир и главенство закона над анархией; когда ежедневно — умные Божьи труды, по расписанию и по церковному календарю, когда рядом — хорошие православные люди. Мне трудно и уже, наверное, невозможно работать в миру, потому что никакими деньгами не купишь эти спокойствие и уверенность.
Здесь ты в коллективе единоверцев. Это и есть суть православной общности. Одиночество — опасная иллюзия; теперь ты на виду, ты больше не один, человече! Единая вера — это нечто большее, чем единомыслие и сотрудничество. В таком коллективе тебя не слопают любимые коллеги, а так, укорят разве что, попеняют за ошибки, причем исключительно ради твоей же пользы.
Интриганы отсюда рано или поздно уходят своей дорогой, несолоно хлебавши. Нарушители спокойствия быстро распознаются как баламуты, но их здесь тоже терпят. Потерпят и тебя, смирись и ты. За тебя и вместе с тобой всю неделю молятся сотрудники. Каждый рабочий день, ровно в 11 часов утра, мы собираемся для общей молитвы. Всего каких-то 15 минут, но это — решающие 15 минут рабочего дня.
До этого времени я разбираю день вчерашний. А после молитвы начинаю прорабатывать день завтрашний. Все запланированные материалы мы готовим как минимум за сутки до публикации на сайте. Это в идеале, а на практике получается по-разному. Потому что люди — это люди, и они не совершенны по определению, со времен Адамова изгнания.
Чем отличается работа в миру от трудов на монастырском послушании? Люди те же, работа такая же, но зла в атмосфере ощутимо меньше.
«Зло в атмосфере» для меня — это прежде всего табачный выхлоп и алкогольный перегар. Я с трудом такое терплю, слишком мрачный опыт накопился за полвека моего существования. Табак и алкоголь — старые, лютые враги человечества. Поодиночке и в дуэте, одновременно или поочередно, но качественно, с гарантией они разрушают здоровье страдальцев. Под страдальцами я подразумеваю рабов этих страстей — курения, пьянства. А еще тех, кто в силу обстоятельств вынужден терпеть таких «страдальцев» рядом с собой.
Если ты раб своих страстей, то ты уже не раб Божий.
Дух протеста, бунтарства именно так и смердит — перегаром и табачищем. Это, конечно же, только мое мнение, я просто делюсь им как жизненным наблюдением. Лично я курила (с перерывами) на протяжении 22 лет, с девятнадцати и до сорока одного года. Так что не мне осуждать курильщиков, но и вдыхать это теперь — увольте. Я как будто проваливаюсь в прежний грех. Этот смрад мне дан в напоминание об ошибках прошлого…
Не судите и не судимы будете. Но куда мне деваться от собственных мыслей, от своих же собственных лютых воспоминаний? Иногда в моем «котелке» бурлит такое варево, что приходится долго настраиваться на чистую волну. Аналогия тут простая — голова как будто превращается в шипящий и хрипящий радиоприемник, еще и транслирующий хаос на всех доступных ему частотах. Я очень устаю от такого состояния. Помогает только молитва. И один раз в год — прорубь.
***
Продолжаю репортаж, стараясь не превращать его в исповедь.
Однако, уже 14 часов, на завтра все задачи решены, собираюсь и спускаюсь вниз, машина ждет. За рулем инокиня Галина, наш видеооператор и видеомонтажер. Пристегнулись, поехали!
После сложного разворота на кольцевой наш путь идет на север, на север, всё время на север, а потом немножко на запад. В салоне постепенно смолкают все разговоры, пассажиры задумчиво смотрят в окна.
Январь оправдывает свое второе имя — Студзень, вокруг сгущается знобкий студеный туман, забортная температура около нуля, но на подворье всегда холоднее, чем в городе. Солнце еще на небе, но сегодня мы его уже не увидим.
В голове постепенно смолкает рабочий шум, стихают отголоски прожитого трудового дня. Если постараться, то даже наличие «радиостанции» в голове можно использовать во благо: нужно только настроиться на правильную волну.
Я медленно вспоминаю мелодию, и внутри меня всё чище, всё выше и прекраснее женский голос начинает петь: «Во Иорда-а-ане крещающуся Тебе, Го-осподи…» Дальше идет молитва на церковнославянском, которую без подстрочника не воспроизведешь; но я никого не переспрашиваю, а подпеваю своей внутренней музыке, чтобы не сбиться хотя бы с мотива. Наказываю себе все-таки выучить текст, а в идеале несколько раз переписать его от руки в специальную тетрадку.
Оторванность от традиций имеет как недостатки, так и свои преимущества. Недостаток в том, что ты ничего толком не знаешь. Преимущество в том, что ты постоянно учишься. Я очень люблю учиться, и это уже мое личное преимущество. И я верю, что у меня всё получится. Далеко не сразу, зато качественно и с гарантией всё будет «на отлично». Может быть. Если не поленюсь, конечно же.
А пока я слабенькая «троечница». Загибаю пальцы: «Отче наш» я уже выучила, Символ веры — тоже, молитвенное правило сайта почти выучила, а остальное — вопрос времени. А я ведь никуда не спешу, Господи. Главное, что я на верной дороге… Да, да, вот, вот, через 500 метров будет правый поворот, а там уже недалеко и до подворья.
Подъезжаем. Паркуемся.
Над заледенелым прудом в студеном январском тумане темнеет основательный деревянный храм в домонгольском русском стиле, освященный во имя преподобного Сергия Радонежского.
Музыка зовет, теперь это прекрасный монастырский хор, поют наши монашествующие сестры. Никакой мистики, просто работает громкоговоритель, висят аудиоколонки, транслируется запись. Но от этого знания ощущение чуда не уходит. Стихли моторы, поют чистые голоса.
Вот теперь быстро, не мешкая, не раздумывая, ныряю под синий тент капитальной палатки, установленной прямо на льду пруда. Оглядываюсь вокруг. Надо действовать, пока звучит молитва, чтобы все-таки свершился давно запланированный подвиг! Я не вслушиваюсь, что говорят другие женщины, а сразу переодеваюсь и направляюсь к ледяной купели. Пока иду, замечаю, что всё сработано по уму, палатка надежно закреплена на льду, снизу уложено сено, построены крепкие сходни, всё празднично освещено гирляндами огоньков. Недурно сделано, уютно. Водичка в иордани плещется… Волнуется… Искрится… Ледок приветливо шуршит… Бр-р-р!!!
Перекрестившись, отхожу от полыньи. Да, я — плохой подвижник. Я — очень хороший Мюнхгаузен, отменный враль и словоплет, но не подвижник, нет! Я ведь знала, что так и будет. Что в последний момент моя решимость лопнет, как мыльный пузырь. Поэтому я прошу мать Марию помочь мне и вылить на меня три ведра из полыньи. Эта история повторяется из года в год, мать Мария (Держанович) уже хорошо меня знает, и ведерко ледяной воды, разумеется, уже наготове.
Хор поет, теперь все присутствующие подхватывают тропарь. Вода уже плещет, и отступать мне некуда.
И-и-и… р-раз… Кажется, что влага шипит в мокрых волосах, как ледяное вино.
И два…
И три…
Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную…
(Эту молитву я тоже знаю наизусть).
Фух, дело сделано! После третьего ведра мне становится жарко. Наступает прилив сил, восторг и бодрость. (Но самая большая радость в том, что этот малый «подвиг» пережит и до следующего испытания аж 365 дней, вот! Да каких 365! Целых 366 дней до следующего испытания! Год же ви-со-кос-ный!)
Вот теперь я готова от радости бегать босиком по льду. Мне жарко, хорошо, правильно! Удивительно, что я каждый раз вспоминаю об этом эффекте только после ледяного иорданского обливания…
Уже спокойная, одеваюсь, привожу себя в порядок, выхожу наружу.
Неподалеку горит костер. Брат Дмитрий традиционно окунается во внешней проруби, без тени сомнений и колебаний. Я знаю, что так и будет. Он проделывает это каждый год, на протяжении всех пяти лет, что мы с ним сотрудничаем. А значит, всё путем. Будем жить.
Теперь можно осмотреться вокруг. В санки запряжен веселый конь с черной гривой, можно прокатиться. Можно прогуляться по округе. Или лучше посидеть в трапезной? Я выбираю еду, тепло и горячий чай. Я же разумный человек. Я в теплой шапке, но с мокрой головой, лучше не рисковать здоровьем. Хотя конь прекрасен, очень старается и веселится. Еще увидимся!
В подворской трапезной тепло, накрыты столы, нас уже ждут как дорогих гостей. Нам приготовили чай и застолье. Стеллажи у стен полны церковной литературы; а тут, оказывается, отличная библиотека, неплохо бы что-нибудь прочесть. Но сначала чай.
Хорошо-то как! Даже наш фотограф Максим не раздражает со своим настырным объективом. Ладно, сфотографируй меня, брат. Это твоя работа. А моя работа начнется после. Я безжалостно выброшу все кадры, которые мне не понравятся. А те, которые понравятся, откадрирую и скорректирую по цвету. Это моя законная привилегия и часть моего послушания.
Собственно, на этом репортаж подходит к концу. Мы же все знаем, что такое застолье, этому православного русского человека учить не надо. Не лаптями щи хлебаем, а культурно насыщаемся. С молитвой, как и положено.
Еще один удивительный день на работе подходит к концу. Солнце садится, наступает тихий безмолвный вечер. В голове моей блаженный покой. Вот ради этого покоя я и хожу на свое послушание.
Претерпевший же до конца спасется.
А вам слабо?
Если вы дочитали до этих слов, добро пожаловать на наш сайт. Присоединяйтесь. Приобщайтесь. Не бойтесь. Вы знаете, как нас найти. Мы — всегда рядом.
Февраль 2024
09.02.2024
