«Любое дело нужно делать ради Христа»

«…Живите так, собирая в своем сердце, в своей памяти всех людей, кому нужна любовь; людей брошенных, людей одиноких, людей, которые считаются злыми, чуждыми — вспоминайте их, потому что они тоже, может быть, в это время молятся Богу и говорят: "Молитвами тех, кто меня любит… — и останавливаются — а может быть никто, никто меня не любит за то, что я таков?" Будьте, может быть, единственным человеком, который и этого человека вспомнит перед Богом и скажет: "Господи! Ему нужна Твоя любовь; мою я не умею дать, у меня ее слишком мало — дай ему Твою любовь…"»

(Митрополит Антоний Сурожский)

Рассказ о монастырском издательстве в рубрике «Служение. Мастерские» завершает Игорь Полевиков. Шесть с половиной лет он работал в издательстве редактором, а сейчас трудится консультантом по книгам в церковной лавке у Державного храма. Мы поговорили с Игорем о том, как найти для человека нужные слова и как может утешить книга.

 

У полки с молитвословами стоит девушка и просит Игоря показать ей Псалтирь. Интересуется, как читать за живых и за усопших, в чем разница изданий.

— У Вас есть дома Евангелие? Нет? Начать лучше с Евангелия, — говорит ей Игорь. — Евангелие — это не просто книга, это то, что было, есть и будет. Когда молитесь, Вы обращаетесь к Богу, а когда читаете Евангелие, Господь обращается к Вам. Его надо услышать и понять, почему Он сейчас говорит Вам именно это слово. Нужно постараться увидеть связь Слова Божия с Вашей жизнью.

— Игорь, а как помочь человеку выбрать книгу? Как установить контакт с тем, кто ею интересуется?

— С Божией помощью. Я не обдумываю заранее, что сказать. Но если вижу, что какое-то время человек присматривается к книгам, задумавшись, выбирает, то после молитвы подхожу и спрашиваю, чем могу помочь. Но помощь не моя, это Божия помощь, от сердца к сердцу.

 

Конечно, на этом послушании книгу нужно любить, читать, над ней размышлять и ориентироваться в тех изданиях, которые есть в лавке. Я пришел в монастырь в мае 2007 года и трудился редактором в издательстве. А в лавке с 2013 года. Сначала было боязно и непонятно, как вообще говорить с человеком, потому что вопрос веры очень тонкий и деликатный.

 Духовная жизнь человека — великая тайна, тайна общения с Господом, тайна личного спасения и блаженства. Важно помнить о бережном и деликатном отношении к этой тайне и не навязывать свой опыт. 

Со временем, за послушание, Господь дает навык, когда ты можешь сразу увидеть, пришел человек в радости или в скорби. Например, человек пришел в лавку подать записку. У него случилось скорбное событие, он растерян, ему тяжело. Нужно каким-то образом разделить его скорбь, облегчить ношу, помочь ее понести, немножко обнадежить человека, вдохновить его, явить ему капельку света. Я могу делиться только своим личным опытом. Вот и стараюсь делиться.

 Действенное слово — это слово прожитое, с верою, надеждою и любовью к Богу и ближнему. 

Тяжело разговаривать с человеком, когда он плачет. А если ты не будешь плакать вместе с ним, то лучше ничего не говорить. Просто помолчать, помолившись за него. Если не примешь слезы человека в свое сердце, твои слова будут формальными, пустыми, они не коснутся его души.

Если человек делает первые шаги в вере, я рассказываю про Евангелие, Христа, молитву. Говорю, что можно прямо сейчас зайти в храм и поблагодарить Бога за Его милости, за всю нашу жизнь. Бывает, что уже после общения человек сам выбирает какую-то книгу.

— Можно ли назвать консультанта проводником к книгам? Кем Вы себя ощущаете на этом послушании?

— Послушание — от слова «услышать», это смиренное вслушивание. Услышать Бога и услышать человека. Я не могу знать, что Бог хочет от человека, но я знаю, что Бог хочет от меня. Он хочет, чтобы я послужил ближнему. Чтобы я полюбил его за тот небольшой промежуток времени, пока мы общаемся. Полюбил — это громко сказано, но это так. Без забывания себя ничего не получится.

 Ближний — это тот, кто прямо сейчас с тобой, поэтому нужно не думая о себе, всем сердцем устремиться к человеку и постараться ему помочь. 

Слова «надо полюбить» пустые. Нужно явить любовь. И нужно верить в человека, который сейчас здесь, перед тобой. В кого верит Христос? Он верит в человека, верит в нас. А мы верим в человека? Это сложный вопрос. Если мы не верим в человека, наверное, мы не верим Христу?..

Важно увидеть в другом человеке образ Христа и обратиться к Нему. Это момент нашей встречи. Вот мы сейчас с вами встретились и, возможно, больше никогда не увидимся. И за это короткое время мы можем что-то сделать друг для друга. Это момент нашего взаимного поиска.

Нет, я не проводник. Бог приводит людей, и это они помогают мне.

— Значит, они ваши проводники к помощи Божией?

— Можно так сказать. Потому что иногда после общения возникает удивительное состояние легкости и радости, даже когда человек пришел со скорбью. Если бы этого не было, я вряд ли смог бы здесь трудиться. Я ощущаю Божию помощь через тех людей, которые приходят. Они меня вразумляют, учат, помогают мне.

Со многими, кто приходит в лавку, сложилась дружба. И не только с прихожанами нашего храма. Приезжает много паломников из других стран. Бывает, приходят дети. Они видят бородатого дядьку, и им интересно, начинаем общаться. У меня есть очень много маленьких друзей.

Еще у меня есть очень близкий друг Екатерина, которая на большие праздники приезжает с мамой из России. Однажды я увидел, что она читает книгу, которую я готовил, когда работал в издательстве, — «Сказки из волшебного сундука». Для меня это был удивительный момент. Видеть, как люди рассматривают книгу, над которой ты работал, как они читают — это самая большая радость.

— Это дает чувство смысла? То есть радость читателя передается Вам?

— Когда делается книга, ты ей живешь и ты в ней умираешь. Во время работы случается много трудностей, скорбей, искушений. Ты отдаешь этому делу всего себя. И это чувство можно сравнить со смертью. А когда книга издана и начинается ее жизнь, ты воскресаешь.

— А нужно ли ждать отдачи, когда отдаешь книге все силы?

— Об этом не нужно думать. Это мысли от врага. У нас есть только сегодня, только сейчас, и этому моменту мы себя отдаем. А о судьбе книги думать не надо. Наши книги много раз переиздаются, то есть находят своего читателя. Мне кажется, это потому, что в них вкладываются сердце и жизнь.

Над книгой работает много людей. Важны профессионализм каждого и отношения друг с другом. Мне интересно было работать со всеми, с кем я встретился. А я в издательском деле с середины 90-х.

— Я так понимаю, в это время — в 90-е, Вы, как и многие, и пришли к вере?

— Нет. Я пришел ко Христу в начале 70-х. Моя бабушка Мария Васильевна Мельникова привела меня ребенком в храм. Это было еще до школы. Меня воспитывали бабушка и дедушка, мы жили в одном доме, наши квартиры были на одной площадке. И в детстве вера для меня была связана с теплом, светом, уютом. Мне было интересно слушать бабушку. Она читала мне старенькое Евангелие начала XX века, со старой орфографией, читала нежно, напевно. И этот момент остался в моем сердце как особая песня, удивительное дыхание любви. Я многое не понимал и спрашивал, спрашивал… Иногда под ее чтение засыпал, потом просыпался и снова слушал. Это воспоминание до сих пор живет в моем сердце.

В советское время я редко ходил в храм и редко причащался, в основном по большим праздникам или когда было уж совсем в тягость жить. В вере есть несколько ступеней.

 Есть момент, когда человек расстается со своей детской верой и пытается вновь ее обрести, но уже сознательно, ощутить то, на что он может надежно опереться. 

В школе, в старших классах, и какое-то время после у меня были духовные поиски. Это был буддизм, дзен-буддизм, китайская философия. Это богатые и красивые традиции, таинственные культуры. В молодые годы это особенно впечатляло, захватывало. Несмотря на всё это я не оставлял Христа. Хотя, может быть, это Он меня не оставлял. Потом была русская религиозная философия ХIХ — начала ХХ века: Владимир Соловьев, отец Павел Флоренский, Николай Бердяев…

В 1988 году отмечалось тысячелетие Крещения Руси. Я в то время работал в институте ядерной энергетики («Объединенный институт энергетических и ядерных исследований — Сосны». — Прим. ред.) в городском поселке Сосны. Взял отпуск за свой счет и поехал на празднование в Троице-Сергиеву лавру. Конечно, это было событие, которое на меня сильно повлияло. Удивительная встреча с таким торжеством, встреча с Россией, которую я не знал и не видел. А также это была встреча с особенными, блаженными людьми. В лавре я встретил их много и несколько дней с ними жил.

 Я увидел красоту веры Христовой, почувствовал полноту жизни, прикоснулся к тайне души человека, к ее глубине. Это было проживание Церкви как Тела Христова, где каждый человек как клеточка Христа. 

Во время богослужения эта полнота является в таинствах, песнопениях, в созерцании иконы, в молитве. Ты живешь в этот момент настолько полно, что тебе не страшно умереть. Будущего для тебя нет, есть только здесь и сейчас. И это проживание у меня соединилось с ранним детством, которое было счастливым, блаженным временем, когда я был по-настоящему любим.

Я вернулся домой другим человеком. Прожил по-настоящему первый Великий пост и Пасху Христову. У меня тогда даже почерк изменился…

В начале 90-х я встретился и подружился с поэтом Дмитрием Строцевым. В то время было очень мало православных книг, в особенности современных, а не переизданных. И мы стали привозить книги в наши приходы из Москвы. А потом мы с друзьями решили сами издавать книги. Пошли с этим вопросом к владыке Филарету (Вахромееву), он благословил и дал нам помещение возле кафедрального собора, где мы могли трудиться. Так появилось издательство «Виноград».

 

Владыка сам очень активно участвовал в издательском процессе, ему было интересно. Мы издали несколько книг митрополита Антония Сурожского, книги к столетию Александро-Невской церкви и пятисотлетию иконы Минской Божией Матери, первых два тома собрания сочинений К.С. Льюиса. Кроме христианской литературы, мы издавали поэзию. В 90-е годы проводили поэтические чтения, фестивали «Время и место». Денег это практически не приносило. Сейчас во многих издательствах издание книг — это серьезный бизнес. В 90-е это было как-то стихийно, более связано с жертвенным служением. Потом случился кризис, мы понесли серьезные потери и на ноги уже не встали. Издательство «Виноград» перестало существовать в 2006 году.

 

— А как вообще Вы стали заниматься редактурой? Ведь Вы работали в институте ядерной энергетики…

— Я учился в политехническом институте, потому что родители, бабушка хотели, чтобы я получил серьезное образование. Но, кроме этого, я много читал. Букинистические книги тогда были достаточно дорогие. Поэтому спасали ксерокопии, самиздат. Книги, которые я тогда приобрел в «букинистах», остались со мной до сих пор.

— Но ведь для того чтобы быть редактором, нужны специальные навыки…

— Были встречи с удивительными учителями, были специализированные курсы. Еще до работы в издательстве каким-то чудом появлялись интересные подработки. Например, как один из редакторов я принимал участие в подготовке книги Андрея Разина «Зима в стране "Ласкового мая"».

— То есть, можно сказать, Вы учились на практике?

— Да. Можно сказать, в бою. И каждый раз погибал: понимаешь, что ничего не можешь сделать, но просишь Бога помочь, потому что это необходимо сделать. Так происходило с каждой книгой. Да, складывается какая-то концепция, всё обсуждается. Но часто, особенно на последних этапах работы, возникает много трудностей. Это тяжело проживаемые испытания, которые можно пройти только с Богом.

С отцом Андреем Лемешонком мы встретились в 90-е годы. Он освящал помещение нашего издательства «Виноград». Когда закрылось издательство и я уже полгода искал работу, вдруг на Пасху встретил одного брата, рассказал ему о поиске, и он предложил приехать к отцу Андрею. Когда приехал, отец Андрей взял меня за руку, привел к инокине Анастасии, сейчас монахине Антонине (Семеновой), и сказал: «Вот, матушка, тебе редактор…»

Так в 2007 году я начал трудиться в монастыре. Первые несколько лет моей работы были одни из самых продуктивных и интересных. У матушки Антонины я очень многому научился. Потом я начал заниматься детской книгой.

 

Создать детскую книгу — это очень сложная задача. Есть родители, которые дают возможность ребенку самому выбрать книгу. Но бывает так, что родители выбирают книгу, которая им интересна, например, эстетически, графикой, дизайном, а ребенку она может показаться неинтересной и даже страшной.

Очень важно семейное чтение, общее проживание книги. Это форма глубочайшего общения. В нашей семье мы читали друг другу: cын читал мне, а я ему. Для чтения я выбирал из детских книг то, что любил сам. Думаю, что интерес и увлеченность отца передается сыну. Например, я читал сыну стихи Даниила Хармса, и хоть ему было около шести лет, многие из них он выучил наизусть.

 Когда ты читаешь с любовью к слову, то ребенок тоже полюбит слово и запомнит его на всю жизнь. 

Редактором в издательстве монастыря я потрудился шесть с половиной лет и потом пришел консультантом в церковную лавку. У меня всегда была мечта, чтобы редакторы приходили в книжные магазины, общались с людьми. Чтобы понимать, для кого делаешь книги, чувствовать интерес, направленность и просто услышать людей. Но и сотрудничество с издательством, которое до сих пор происходит в виде каких-то консультаций, встреч, для меня очень важная часть жизни.

— Игорь, скажите, может ли книга принести утешение?

— Конечно. Книга — это ведь общение с автором. Если автор для тебя живой, вы с ним общаетесь посредством его произведения, ведь в нем его жизнь. Когда ты читаешь житие святого, то общаешься с ним. Для Бога мертвых нет.

 

Через книгу Бог нам может что-то говорить. Но тут важен труд читателя, его внимание, наблюдательность, углубленное слышание. Бывают моменты, когда читаешь книгу как будто про свою жизнь или про то, что уже прожил, или, возможно, еще проживешь. Господь заботливо готовит тебя к этому проживанию. Ведь Он за много шагов прозревает нашу жизнь.

— Как Вы считаете, книга закончена, когда автор поставил точку или когда ее прочитал читатель? Может ли книга существовать без читателя?

— Если книга написана в любви, она останется вечно и, конечно, дойдет до читателя. Как говорит отец Андрей, слово, сказанное с любовью, будет услышано за тысячи километров. Слово, может быть, и не сказано, но прожито в сердце. И оно останется в вечности.

— Какие преимущества вашей работы с книгами при монастыре?

— Это встреча и общение с людьми, возможность видеть перемены в людях. Птица перелетает с ветки на ветку и поет Господу. Славить Бога можно на любом месте, в любых условиях, посвящая каждое дело Христу. Если дело не ради Христа, оно бесплодное. Освящение своей жизни — это посвящение ее Христу.

 

Преимущества труда в монастыре есть, но они часто оборачиваются недостатками, если человек начинает мнить себя особо избранным, спасенным.

 Жить в общении, когда Христос посреди нас — это преимущество. Когда есть глубокое понимание того, что вы собраны в общении, и из этого общения во Христе вырастает общее дело. 

Перемена в человеке всегда радует и вдохновляет. Бывает, приходит человек на воскресную литургию месяц, два, а потом ты встречаешь его и видишь светлые, ясные, чистые глаза, черты лица, весь облик становится иным — близким, родным.

Важно на нашем послушании являть в жизнь, проживать молитву о единстве архимандрита Софрония (Сахарова), которой мы вместе молимся каждое утро. Если между нами нет мира, если нет милости, внимания, заботы друг о друге, если нет любви, то и нет ничего. Господу не нужны жертвы, Он милости просит.

 

Беседовала Ольга Демидюк

Фотографии Никиты Провлоцкого

Фото на главной странице Тимура Кабуша

31.01.2024