В больницу как на праздник

Татьяна Петрова — сестра живая и веселая. Ей важно докопаться до сути вещей, быть профессионалом своего дела. И, конечно, у нее доброе сердце, ведь для сестры милосердия это самое главное. Сестра Татьяна рассказала о послушании во 2-й городской клинической больнице г. Минска. Слава Богу, что у больных есть сестры, а у сестер больные, которым так нужна их помощь и служение.

Стажировка

— Однажды на сайте по поиску работы я искала подработку. Это был ноябрь 2018 года. Увидела объявление, которое разместила матушка Лариса Нежборт. Она приглашала сестер милосердия помогать во 2-й больнице. Это не была работа, оплата не предполагалась, однако тогда тема помощи для меня была очень волнующей. На тот момент минуло буквально 40 дней, как упокоилась моя подруга, болевшая онкологическим заболеванием, которой я помогала до самой ее кончины. Мне стало интересно, что именно нужно делать в больнице. Матушка Лариса пригласила меня на «стажировку», чтобы всё объяснить и показать.

На то время некоторый собственный духовный опыт у меня уже был. Я принимала участие в таинстве Причастия, знала, как необходимо к нему подготовиться, осознавала его важность и значимость. Сама до этого прочувствовала, какое действие оно производит на человека.

Никогда не забуду тот самый первый день, когда пошла с матушкой Ларисой в реанимационное отделение больницы, в которое она тогда ходила. Для меня было как-то странно и непонятно: тут лежат люди, кто-то в очень тяжелом состоянии и, кажется, что их бы лучше совсем не трогать, а матушка подходила к каждому, с каждым разговаривала. И, что поражало, люди по мере возможности проявляли интерес: кто-то задавал вопросы, кто-то просто кивал головой в ответ. И если вначале мои мысли были о том, зачем мы вообще сюда пришли кого-то тревожить, то уже на выходе это была волна интереса и трепета. Что-то волнующе-удивительное было во всем происходящем. Матушка спросила, хочу ли я продолжить ходить в больницу. Я ответила утвердительно, рассудив, что ничего физически сложного в этой помощи нет, а интересно. И снова пришла в оговоренное время уже через неделю.

«Каждая новая неделя не была похожа на предыдущую»

— Мне предложили ходить в так называемый новый корпус. Тогда в больнице раз в две недели по четвергам была исповедь, а на следующий день, в пятницу, в 7 утра, — Причастие. Мы приходили в среду, сообщали больным, что завтра будет исповедь, приглашали принять участие. Передавали молитвословы с канонами тем, кто хотел подготовиться, но собственного молитвослова не имел. Общались с пациентами: отвечали на вопросы, помогали писать записки и потом передавали их в монастырь.

Со временем в «новом» корпусе сформировалась прекрасная команда сестер. У каждого был свой «участок», своя функция. Я, к примеру, всегда приносила на Причастие запивку. Хорошо помню себя зимой в метро в 6:15 с большой банкой теплой святой воды… Кто-то приносил хлебушек, свечи. Это не было чем-то сложным и напрягающим. Мы все шли в больницу как на праздник, и каждая новая неделя не была похожа на предыдущую.

Удивительных людей и их историй было много. Для кого-то подобный опыт был впервые, однако перед серьезными операциями, которые, как сейчас помню, чаще всего приходились на пятницу, он был не просто важен, а необходим. В больничных стенах, предполагаю, прекрасно думается о смысле жизни — там никто не суетится, там людям удается остаться и побыть один на один со своими мыслями.

 И не было различий пола, возраста, социального статуса. Причащаться приходили совершенно разные люди. Никогда нельзя было внешне определить, важным это будет для человека либо нет. Наша задача была дать информацию людям, а дальше каждый решал для себя сам. 

Были такие, кто говорил: «Как я вас ждал!» Часто люди рассказывали о своих местных храмах в районах и регионах. Кто-то из больных их посещал регулярно, и таинства в больнице были для человека возможностью не прерывать привычный жизненный уклад. Кто-то, наоборот, говорил: «Всё никак не получалось дойти до храма. Какая радость, что можно наконец-то причаститься, несмотря на то что я в больнице…»

Верующие и атеисты

— Однажды в палате мне повстречалась даже монахиня-схимница. Я рассказала, что завтра придет батюшка, будут совершаться таинства. И спрашиваю у нее по инерции: «Хотите принять участие?». И тут вдруг понимаю по ее взгляду всю бессмысленность своего вопроса. В одну секунду эта ситуация вернула меня к тому, что важно обязательно думать, понимать, что за человек перед тобой…

Встречались в палатах и убежденные мужчины-атеисты. Они горячо высказывались, твердо стояли на своем. Один из них в конце беседы сказал мне задумчиво: «Вообще-то, я хорошо помню ещё с детства, как меня бабушка маленьким водила в церковь по выходным. Может, и решусь когда-нибудь снова прийти в храм, но пока нет».

Был случай, когда одна женщина причастилась без исповеди. В день исповеди она всё сомневалась, страшилась, ведь первый раз. Назавтра на Причастие стала вместе со всеми. И только уже по окончании таинства мы с сестрами засомневались и стали переспрашивать друг у друга, помнит ли кто, была ли у нее исповедь. Оказалось, не было. Мы со страхом пошли к батюшке виниться, что недосмотрели. Батюшка пожурил нас, конечно, однако резюмировал так: «Не ропщите, сестры. Это Господь попустил так — значит, так и правильно, возможно, именно для нее».

«Батюшка доходил до всех, кто его ждал»

— Исповедовали не только тех, кто мог прийти (у нас был такой специальный «край коридора» на 4-м этаже корпуса, где проводили молебны и таинства), но и тех, кто был лежачим. Для этого батюшка приходил к человеку, который просил (это именно сестра милосердия, обходя предварительно, знала, куда нужно батюшку отвести), прямо в палату. Утром в пятницу таких людей причащали, обходя поочередно палаты. Исповедовали и причащали всех желающих. Я хорошо помню, как иногда в четверг исповедь затягивалась. Это же такой процесс, который невозможно отрегулировать по времени. Но, невзирая ни на что, батюшка доходил до всех, кто его ждал. Для меня это был колоссальный урок смирения.

Для меня всегда было удивительно, как умело батюшка причащает людей в любом состоянии. Он нам всегда подсказывал, как подойти к болящему, как стать, как правильно что держать. Никогда не было страшно — вдруг что-то не получится. Ведь если относится с большой любовью и вниманием к каждому человеку, то всё всегда получится.

 Всё получалось еще и потому, мне думается, что мы же не сами по себе там ходили, — в монастыре постоянно молятся сестры, в том числе и за всех, кто несет какое-то служение. 

И вот, когда мы под защитой монастырской молитвы, это всегда привносит в дело благодать. Лишь одна ситуация всегда удручала: когда вечерний исповедник в реанимации просто не доживал до утреннего Причастия — уходил ночью. Когда такое случалось, было грустно.   

«Всё меняется»

— Наше служение в больнице приостановил COVID-19 — больницу закрыли на карантин. Посещение её было временно запрещено, потому что было небезопасно — и мы перестали ходить. Когда ограничения сняли, совершение таинств в больнице возобновилось, но уже в другом, индивидуальном, формате. С целью соблюдения всех мер безопасности пациенты сейчас не собираются на совместную молитву. Исповедь и Причастие происходят строго индивидуально. Всё меняется, неизменной остается лишь важность духовного окормления болящих людей непосредственно для самих людей. Они зачастую не могут ждать, но всегда могут надеяться и молиться даже в самом плохом физическом состоянии.

Надо сказать, что отношение медицинского персонала к таинствам в больнице было разным и определялось персональным опытом духовной жизни каждого. Но бывало, что и медицинские сестры приносили свои записки для того, чтобы мы передали их в монастырь. А мы всегда дописывали в общую записку их и врачей. Чаще они всё же помогали комментариями о пациентах, а мы помогали им чем могли (поднять, позвать).

Служение — это…

— Что именно дает такое служение, однозначно сказать сложно. Это целый комплекс всего. В первую очередь, собственный духовный рост, крепость духа, скажем так. Служение сталкивает тебя с тобой же. Через призму других людей ты отражаешься лучше. Ох, шлифовать себя приходилось постоянно… Каждая сестра милосердия, вероятно, приходит в первую очередь во имя собственного спасения.

Еще хорошо оттого, что делаешь хорошо другому. Плюс уникальная возможность взаимодействовать с батюшками, черпая в этом взаимодействии благость и мудрость. За время послушания в больнице мы причащали людей, мне кажется, с большинством батюшек монастыря. Тогда я и стала знать их по именам, в лицо. Они все разные, это тоже очень интересно, поучительно. Я не знаю, как по-другому такой опыт можно получить. За время служения хорошо запомнила некоторые простые молитвы, узнала новые, о которых и не подозревала ранее, даже подпевала сестрам на молебнах чуть-чуть. Прекрасные нужные знания.

 Вдохновившись служением в больнице, я получила среднее специальное образование медицинской сестры. Хорошо, когда уже на практике представляешь себе, что такое больница изнутри. 

К сожалению, ввиду болезни мамы и загруженности учебой мне не удалось вернуться к служению сразу после COVID-19. Однако я планирую сделать это в самое ближайшее время.

К слову, когда состояние мамы стало стремительно ухудшаться, я обратилась к совершенно незнакомому батюшке в Могилеве с просьбой причастить ее, он согласился и сделал это прямо на следующий же день. Мы даже не ожидали, что такое возможно. Но это имело, безусловно, большое, просто огромное значение. Иметь возможность и успеть вовремя…

Мы не знаем, что будет завтра, но сегодня, считаю, каждый человек, а болящий в особенности, должен иметь возможность участия в таинствах и успевать это сделать вовремя, несмотря ни на что.  

Беседовала Елена Романенкова

Фото  Игоря Клевко

и из личного архива Татьяны Петровой

08.08.2023