Он с детства мечтал быть предпринимателем и уже в 16 лет начал зарабатывать шальные деньги. А спустя несколько лет даже не заметил, как ввязался в криминал. Срок девять лет за угон автомобиля казался концом жизни. Но именно несвобода стала началом нового пути…
Читайте продолжение истории нашего анонимного собеседника о том, что с Богом возможно всё.
— Итак, в гараже меня одолевает грех, который меня губит: хочется звонить по телефону.
У меня теперь «подвязки», и я умудряюсь раздобыть в гараж телефон. А потом меня настолько несет, что я и своим напарникам добываю телефоны. Эта информация вытекает, и меня закрывают в изолятор. К этому времени мне уже «светило» досрочное освобождение. Из девяти лет я отсидел четыре года. Оставалось семь месяцев, и меня могли освободить. А так как я получил нарушение, то не мог освободиться, пока его не снимут, а это полгода за нарушение и еще полгода, которые должны пройти без нарушений. То есть это уже не те сроки, на которые я рассчитывал. Принять это очень сложно.
И тут ко мне приходит начальник оперотдела и говорит: «Я знаю, кто тебе носил телефон. Сдаешь его — освобождаю». То есть на кону стоит мое освобождение.
Но я не мог поступить по-скотски и отказался. Он продолжал ко мне ходить: им было важно «закрыть» того, кто принес телефон. И вот опер приходит в очередной раз и говорит: «Я последний раз говорю: или ты пишешь донос, или будешь сидеть весь срок». Это опер, и я понимаю, что он действительно устроит это. Мне будут давать нарушения на ровном месте: пуговица не застегнута, кровать не заправлена. Я понимаю, что меня «приговорили». Но не сдаю человека.
Меня оставляют одного в изоляторе. Сама колония — общежитие. Это, по сути, город, только огражденный: есть территория, где походить, есть выход на стадион и т.д. А когда тебя закрывают в изолятор, ты находишься в четырех стенах. В той же комнате, где ты живешь, туалет, умывальник. Еду тебе приносят. У меня начинается паника, но теперь я воцерковлен и проживаю эту ситуацию с Богом. На тот момент утреннее и вечернее правило я помнил практически наизусть. Я молился: «Господи, на всё Твоя святая воля!»
Потихоньку я успокоился.
Меня отпустили в отряд. И там меня снова накрыло уныние: я уже считал денечки, когда выйду, а теперь мне сидеть до конца срока. У меня началась жуткая депрессия. Доходило до мыслей о петле. Я даже лег в больницу, чтобы проколоться успокоительными. Но благодаря молитвам братьев депрессия отступила.
Я стал думать об этой ситуации: я совершил проступок, нарушил правила, хоть к тому времени был воцерковлен. И тогда я решаю совсем отказаться от пользования сотовым телефоном.
В тюрьме, если у кого-то есть телефон, он старается скрыть это и никому не предлагает пользоваться. И как только я решаю отказаться от пользования телефоном, несколько человек мне предлагают позвонить. Вот такое искушение: тебе не надо самому иметь телефон, тебе дают позвонить. Но я больше не тронул мобильный телефон, звонил только по стационарному.
Морально было тяжело, я очень хотел домой, я уже устал. Не покидала мысль, что меня не отпустят. Я продолжал молиться, в том числе и об освобождении, но уже так: «Господи, Тебе виднее, когда мне уходить. Ты всё знаешь».
Это был этап, когда моя молитва стала сильнее, и на все вещи я начал смотреть другими глазами. Иногда человек в сложные моменты погружается в ненависть, озлобленность, но нужно успокоиться и сказать себе: «Тебе это нужно. Ты потом увидишь, для чего».
Прошел срок моего нарушения, я думал, мне «повесят» новое, но никто не «повесил». Подошло время внутреннего представления к освобождению. Человека, который обещал меня закрыть, не было, затем суд — он в отпуске.
С тем человеком, который принес мне телефон, до этого мы не раз говорили о вере, он подкалывал меня, а после этого сказал: «Спасибо тебе. Ты тот человек, который перевернул мое сознание, я понял, что среди зэков есть люди. Я же понимал, что на кону твоя свобода, и не верил, что ты меня не сдашь. И просто шокирован». Мы с ним до сих пор общаемся и дружим.
У меня было еще одно препятствие: иск, по которому я должен был выплатить деньги. На тот момент было постановление, что пока не выплатишь, не отпустят. Многих не отпускали. Мы же оплатили только часть суммы. Сумма была немаленькая. Когда меня «закрывали», на меня «заодно» повесили машины, которые я не угонял. Я понимал, что у матери нет денег заплатить, и напрягать ее не мог.
Но меня отпустили.
И затем из своей зарплаты на протяжении нескольких лет я выплатил весь долг.
Когда меня посадили, все в тюрьме говорили, что мне дали девять лет несправедливо, я же не человека убил. Но Бог справедлив. И Он не попустит того, что тебе не полезно. Бог попускает наказание, когда в этом есть смысл.
— Я пришел домой. В голове бардак, чего хочу, не понимаю. Моя жизнь до тюрьмы и в ней была связана с машинами. И я решаю заниматься ими. Покупаю первую — «жигули» девятой модели за 100 долларов. Варить и красить я научился, в электрике разбираюсь. И я начинаю в гараже красить свой первый автомобиль на продажу.
В тюрьме мы были в гараже втроем, один я никогда не работал. Нет оборудования, всё идет тяжело. Крашу, не получается, перекрашиваю. Отец не верит в меня, говорит: «Иди на завод. Не твое это. Люди за две недели красят, а ты уже месяц, и ничего не получается». Но я иду этим путем, чувствую, что мое.
Покупаю еще две машины. И все три крашу. Купил за 100 долларов, 400 потратил на закупку материалов и продал всё за 2500.
На третьей машине я уже понял, что у меня что-то получается. Ко мне начинают обращаться люди. Я тружусь. Вчера я был такой крутой — гонял на тачках, кабаки, девочки — и о физической работе даже не думал. А сегодня, засучив рукава, весь в труде. В Библии есть слова: Будь верным рабом в малом и над многим тебя поставит Господь (ср.: Мф. 25: 21). Я это прошел на практике.
Я пахал, как лошадка, день и ночь, возвращался домой в 3–4 часа ночи. Иногда я засыпал в дороге. Так прошло где-то 1,5–2 года. Я уже красил хорошие дорогие машины, взял себе помощника.
Когда говорят, что у нас нет работы, я скажу, что нет не работы, а напористости и желания. А вообще, скажу однозначно: в жизни я ставил разные цели, и когда стремился их реализовать, все до единой достигал. Часто у человека есть желание, но на этом всё заканчивается, а к любой цели нужно приложить труд и терпение. Вот мой отец меня не поддерживал, но его слова меня не ломали. Если вы делаете дело, ответьте себе на вопросы: вам классно? на душе при этом мирно? Человек должен чувствовать сам, его это дело или нет. Для этого нужно молиться и быть чутким.
Я продаю все машины, собираю определенную сумму денег и понимаю, что хочу что-то большее, чем гараж, ищу, с кем мне сгруппироваться. И тут я встречаю человека, с которым до тюрьмы гонял машины. Разговорились, я рассказал, что крашу машины, но хочу свое место. А он поделился, что купил сараи, и когда построит здание, сможет дать мне место в аренду. Я предлагаю ему стать партнерами на равных: вложить в ремонт ту сумму, за которую он купил сараи. Он соглашается, и мы начинаем.
— Я еду в деревню, собираю толпу 15 человек, чтобы сделать демонтаж. На каждом этапе стройки я вспоминал ПТУ: электропроводку провел по зданию сам, все сварочные работы делал сам, кровлю тоже варил сам. Все профессии, которые я получил в тюрьме, пригодились.
Доходит до этапа, когда здание нужно накрыть крышей, а денег нет.
И в этот момент меня вспомнили те, с кем я раньше занимался криминалом. У них начался новый виток в жизни, и они приехали ко мне с предложением идти к ним. Мне обещали хорошие деньги. Но я понял, что это искушение: мне нужны деньги, чтобы закончить здание, и вот мне предлагают легкий путь.
Я сразу ответил, чтобы обо мне забыли. И дальше произошло чудо. К нам обратилась одна женщина, у которой под зимний период осталось 600 мешков штукатурки, она искала, кому их отдать, потому что материал пропадет. Это было в то время, когда уже просто так ничего не давали. А тут предлагают подарить! Вот как вышло: как только я не согласился на сделку с дьяволом, Бог мне всё дал.
Не раз во время стройки было такое, что деньги мне одалживали те, кто со мной раньше сидел и с кем мы ходили в храм. У меня не было таких надежных и искренних друзей из мира. Это были дружба и слияние в Боге.
Например, как-то искал деньги, думал, кому позвонить. Набрал одного из бывших заключенных, а он сказал, что у него деньги лежат в банке и он как раз думал, что это не по-христиански. Он снял деньги и дал мне.
— Итак, здание у нас есть, но голые стены, денег нет. Из гаража я притянул свое оборудование, с него мы стартуем. Начинают ехать первые машины. Я беру на работу людей, которые помогали в стройке, и решаю открыть еще строительную компанию. Появляются объекты, мы начинаем зарабатывать. Так потихоньку у меня появляются деньги, которые я могу вкладывать.
Потом я еду на переговоры и уговариваю одну компанию поставить мне оборудование без денег. А поставки были на 30–40 тысяч евро. Напарник не понимал, что я им говорю. А я вез документы, говорил, что все строения наши, сам я маляр, вижу это направление, хотим трудиться, но нет финансов. Они соглашаются, и мы стартуем. Так из ничего всё получилось.
И вот я оборачиваюсь назад и вижу, что под 40 лет с трудом, усердием, с искушениями, отсеканием их я пришел к тому, что у меня полноценная семья и свой бизнес: строительная компания, два автокомплекса.
Я мечтал об этом еще в 17 лет. Мой покойный дядя надо мной смеялся. Он работал на автостанции слесарем, а я туда приезжал. Я ему говорил, что куплю станцию и буду директором. Он отмахивался: «Ой, иди ты!» Но потом он приезжал ко мне на СТО чинить машины.
Да, я хотел этого еще в молодости, были мозги, жилка, но вел неправильный образ жизни.
Бог никогда не даст человеку то, чего он желает, если оно ему не полезно, если он в этом может утонуть. Если бы я в 24 года стал директором, мои гордость и тщеславие вознеслись бы до небес, не факт, что у меня была бы семья, скорее, был бы блуд.
Мечта реализовалась тогда, когда мне это было полезно: когда появилась ответственность, сознательность и я мог грамотно распоряжаться тем, что мне было дано. Мне нужно было приземлиться, смириться, спуститься до уровня раба, чтобы с каждым рабочим разговаривать на равных. И тогда Бог всё дал.
Но когда идешь за Богом, нужно терпение.
— Когда я освободился, батюшка благословил, чтобы я приезжал в колонию и делился с заключенными своей историей. Ведь в тюрьме посещают мысли, что это конец, ты пропал, ты никому не нужен, ты изгой. Но это только в нашей голове. Мне хотелось подавать людям пример, что можно изменить свою жизнь, что всё может получиться.
Когда я сам был в заключении, такие истории меня вдохновляли и давали силы. И я долго ездил в тюрьму. В Библии же сказано, что Бога можно встретить в темнице, в больнице и в нищем при дороге. Если хотя бы один человек поменяет свою жизнь после моего рассказа, то моя цель достигнута.
Я даже писал книгу о том, как из криминала пришел к Богу, но потом ее порвал. Подумал, что, может быть, она кого-то побудит на криминал. Сейчас сожалею, потому что в ней важен именно мой приход к Богу.
Это не моя заслуга, так произошло. Нужен этап в жизни, когда тебя ударяют палкой по голове. Это происходит, когда ты сам не можешь остановиться, чтобы не грешить.
Да, духовная жизнь сейчас изменилась. В тюрьме нельзя было представить, что ты не читаешь утреннее и вечернее правило. Там была самая горячая молитва. Если вдруг пропускал ее, то укорял себя, просил у Бога прощения, читал дополнительные молитвы. А сегодня, когда ты погружен в дела, работу, когда детей нужно развести по садам, школам, ты сокращаешь молитву, в церковь с детьми идешь уже только к Причастию. И потом думаешь: а где та вера, где тот дух? Казалось, что ту веру никто никогда у тебя не отнимет.
Внешне всё может быть хорошо — в делах, в финансах, — но если отдаляешься от Бога, нарушается баланс, душе становится плохо.
И даже если я оступаюсь и грешу, я понимаю, что не хочу жить без Бога.
Подготовила Ольга Демидюк
Фотографии из интернета
<< «Я не хочу жить без Бога» (часть 1)
16.06.2023
