«Христос раждается»: ирмосы Рождества Христова

Рождественская служба, на которую мы все спешим накануне праздника, начинается гораздо раньше, чем 7 января. Примерно за месяц до Рождества в храме уже поются рождественские гимны, ирмосы, посвященные будущему празднику. Каждый из них — квинтэссенция церковного учения о том, как, почему и зачем родился в мир Спаситель. Ирмосы поются до праздника, чтобы в сам день Рождества мы были готовы встретить Богомладенца как долгожданного гостя!

Рассмотрим внимательно первые четыре церковных гимна, чтобы на службе сердце откликнулось на них с особым пониманием и радостью. Чтобы в нас они прозвучали не просто вслед за хором, но как наши собственные слова.

Автор этих строк, как и всего канона, преподобный Косма Маюмский (VIII в.) взял за образец, за отправную точку своего сочинения слова одного из самых возвышенных и глубоких церковных проповедников, святителя Григория Богослова (IV в.). В его проповеди на Рождество Христово и Богоявление почти дословно звучат те же самые слова: «Христос раждается: славьте» и т.д. Этим еще раз доказывается, что всё, произносимое в церкви, не есть произведение какого-то одного человека. Каждая строчка богослужения — соборный голос Церкви. Под каждым словом богослужебных книг могли бы «подписаться» все святые, а в итоге через службу с нами говорит Дух Святой.

«Христо́с ражда́ется — сла́вите!» По сути, это догмат о предвечном рождении Сына Божьего, второго Лица Пресвятой Троицы. То, что предсказывали пророки древности (например, царь Давид: «Рече Господь Господеви моему…», пророчествуя, что у Бога Отца есть Сын), на заре новой эры начинает сбываться. «Христо́с с Небе́с — сря́щите!» Он сходит с небес — встречайте! «Христо́с на земли́ — возноси́теся!» Вот, Иисус уже на земле! Но для чего? Чтобы мы могли вознестись от земли на небо, от персти смертной к Царству Небесному.

Далее — о веселии: «…и весе́лием воспо́йте, лю́дие…» Святитель Григорий Богослов в своей проповеди говорит слова, которые не вошли в ирмос исключительно из-за компактности церковного гимна. Там говорится о том, как нужно нам радоваться и веселиться. Может быть, как это принято в мире — «на всю катушку», безудержно, «без тормозов»? Нет, вот его слова: «…С трепетом и радостью возвеселитесь, — с трепетом по причине греха, с радостью по причине надежды». Так что даже в самый великий праздник христианину не нужно терять чувства покаяния.

После начального, импульсивно возвышенного гимна, в котором, как в одном зернышке, «зашифрован» весь будущий пшеничный колос, затем, по мере исполнения, в каноне последовательно разворачиваются главные вероучительные темы Рождества. Кто такой Христос, родившийся в сумраке холодной пещеры? Бог, Который рождается, но Его раньше… не было? Конечно же, Он был изначально! Поэтому с первых слов конкретизируется — «прежде век!..» «Пре́жде ве́к от Отца́ рожде́нному нетле́нно Сы́ну…» «Нетленно» обозначает «вечно», никогда не умирая. Так, по учению Церкви, на Небесах, в лоне Бога Отца рождается Сын Божий. «…В после́дняя от Де́вы воплоще́нному безсе́менно» — в конце времен, когда явилась необходимость и возможность, Он рождается от Честнейшей Херувим, достойной большей славы и чести, чем все ближайшие к Богу Небесные Силы, в частности, Херувимы! Вот мы и восклицаем: «Ты, Господи, вознес рог наш!» Рог — это символ могущества, чести, величия в тварном мире. Но разве человеческая природа не достойна величия и славы? О какой славе, скажут многие, может идти речь, если, взгляните только (!), во что превратился человек, поработившись страстям и духу века сего. Но именно такого человека, падшего и поврежденного в глубине своей природы, Господь по неизреченной Своей любви хочет возвратить к истинному подобию Божьему, преобразовать в более совершенное существо, чем были Адам и Ева в раю! Ведь в человеке изначально и всегда содержится Его образ!

Если в третьем ирмосе канона делался акцент на том, что Сын Божий предвечно рождается на Небесах, то теперь пора поговорить о том, как Он родился на земле. Само по себе Боговоплощение таинственно и неподвластно человеческому уму. Но у нас должны быть определенные ориентиры веры. И Церковь помогает направить мысль в этом вопросе так, чтобы наше представление о Боговоплощении было вполне православным. «Же́зл из ко́рене Иессе́ова и цве́т от него́, Христе́, от Де́вы прозя́бл еси́…»

Мы привыкли слышать упоминание о «жезле Аарона прозябшем» в контексте событий, когда Бог доказывал израильскому народу, что Моисей и Аарон — его истинные руководители (см.: Числ. 17: 8). В Ветхом Завете через Моисея произошло законодательство, — утверждение Завета между Богом и человеком, — и важное значение тогда имел «жезл Ааронов», который расцвел. А в Новом Завете подобное этому происходит через «жезл и цвет (цветок)», но от иного «корене» — корня Иессея.

Кем же был этот Иессей? Это был святой муж, отец царя и псалмопевца Давида и, что самое важное, — прямой предок Девы Марии по плоти. Вот из этого «корня» вырастает новый «жезл», молодой древесный ствол, который становится, подобно жезлу Аарона, символом благоволения Божьего в Новом Завете. Теперь Он, Иисус Христос, преподает Закон Божий людям. Причем Он не только посредник, но и Законодатель, что многократно усиливает авторитет веры и спасительную силу Нового Завета.

Далее: «…из горы́, Хва́льный, приосене́нныя ча́щи прише́л еси́…» Здесь тоже звучит древнее пророчество, в данном случае пророка Аввакума: Бог от юга приидет и святый из горы приосененныя чащи (Авв. 3: 3). Считается, что «гора и приосененная (т.е. полная прохладной тени) чаща» — всё это символы целомудрия и непорочности Девы Марии. А еще в этих образах можно усмотреть две природы Богочеловека: «из горы», значит, с высоты Небес, будучи Богом, а «из чащи», значит, от земли, вполне наследуя человеческую природу, кроме греха.

«…Вопло́щся от Неискусому́жныя, Невеще́ственный и Бо́же…» Как может воплотиться, стать материальным, вещественным Тот, Кто был Нематериальным и Невещественным изначально? Это может сотворить только Бог, ибо «идеже хощет Бог, побеждается естества чин» (догматик 7 гласа). Причем в слове «неискусомужныя» нет никакого отрицательного смысла, и это означает «не познавшая брака».

В предыдущем ирмосе говорилось о том, как произошло Боговоплощение, а теперь рассматривается основная причина — для чего же воплотился Господь. «Бо́г Сы́й ми́ра, Оте́ц щедро́т, Вели́каго Сове́та Твоего́ А́нгела, ми́р подава́юща, посла́л еси́ на́м…» Слово «Сый» переводится как «Сущий», «Существующий». А «мир» здесь имеется в виду особый, не тот, который указывает на Вселенную, на «весь мир». Нет, здесь подчеркивается, что Бог — это Бог примирения, мира, блаженства, любви и сострадания. Он хочет привнести, вернуть этот мир, блаженство, в отношения между Собой и Своим творением, в частности, с человеком. Ведь мир был нарушен прародителями в раю под влиянием злых сил, диавола. Но полный милосердия и «щедрот», Бог сочувствует людям и желает им вечного спасения. Поэтому на Небесах происходит таинственный «Совет», на котором решено послать на землю Ангела «ми́р подава́юща».

Когда об этом таинственном Совете вспоминается на праздник Благовещения, то под Ангелом чаще всего подразумевают Архангела Гавриила. Однако здесь связь слов «Ангела, мир подавающа» указывает на нечто большее. Если Бог — это Бог примирения, то Кто может даровать мир между Богом и человеком, как не Он Сам? Поэтому в образе Ангела Божьего можно усмотреть Самого Господа Иисуса Христа, как это видно на великолепной иконе Пресвятой Троицы прп. Андрея Рублева.

«…Те́м, Богоразу́мия к све́ту наста́вльшеся, от но́щи у́тренююще, славосло́вим Тя́, Человеколю́бче». Если вражда с Богом, отсутствие мира и примирения — это жизнь во тьме, то обращение к свету, свету Богоразумия, то есть понимания и признания Бога, исповедания Его воплощения и крестной смерти и воскресения через веру и праведную жизнь, — это и есть «утро», наступающее вослед «нощи»…

Продолжение следует…

05.01.2023