О старце Николае Гурьянове

Сестра Тамара*: Хотелось бы вам сказать спасибо, батюшка.

Отец Андрей Лемешонок: За что?

Сестра Тамара: За то, что вы подарили нам отца Николая, Господь через вас подарил. Хотелось бы сегодня вспомнить батюшку. Можно много говорить, и рассуждать, и страдать, и убиваться, не понимая, что с тобой происходит, но когда вспоминаешь отца Николая, думаешь: есть что-то настоящее, а то другое, что ты себе сочинил, — это уже придуманное.

Отец Андрей Лемешонок: От греха.

Сестра Тамара: От греха, да. И очень часто вспоминаешь то состояние, которое я переживала, когда приезжала на остров Залит. Вот только сейчас, спустя много лет, осознаешь, что Господь сподобил быть на Божественной литургии, которую служил батюшка. Когда мы приехали в первый раз на остров, мы пришли к храму вечером и спросили: «Как нам быть: идти к домику или оставаться на месте?» Нам сказали: «Оставайтесь на месте, батюшка сейчас сюда прибежит». И он действительно прибежал, прилетел. Он как-то так перемещался...

Отец Андрей Лемешонок: По воздуху.

Сестра Тамара: По воздуху, да. Была суббота, и начиналось вечернее богослужение. Он так быстро «прилетел» и всех благословил. И, конечно, на следующий день — литургия. Потом одна сестра сказала (нас с ней поселили в домике): «Ты как хочешь, а я, когда приезжаю, всегда встаю очень рано и встречаю батюшку, когда он бежит в храм. Потому что потом очень сложно даже подойти к нему. А так я стою возле своего домика, он пробегает — и я это расстояние до храма тоже бегу, спрашиваю о том, что мне надо. Вообще, есть какая-то тишина и красота в самом моменте раннего утра». Я сказала: «Ну, конечно, обязательно». По-другому не могло быть. Мы встали утром и ждем. Батюшка бежит, но за ним уже семенит провожатая, говорит ему что-то на ушко. Мы подключились, конечно. У меня все вопросы вдруг ушли. Такое Господь дал: увидела батюшку — и уже нет ни вопросов, ни слов. Поднимаясь на ступеньку, перед тем как заходить в храм, старец ручкой остановил нас, сказал: «Дальше не надо за мной идти». И была такая секунда или минута, очень долгая, когда он на каждую из нас посмотрел внимательно и благословил; и вот этот момент, какой-то настоящий, ты потом помнишь всю жизнь, потому что, как говорит батюшка, в этой тишине ты увидел Бога, и уже не надо было ничего больше.

Я выписала полгода назад слова, которые были мне очень близки. Сегодня я нахожу в них ответ на какие-то свои терзания. Это из книги о старце Николае «Остров Божественной любви». Там оказалась удивительная подборка воспоминаний. Один иеромонах описывает свое посещение острова, рассуждает о своих переживаниях и состоянии души. То, что он говорит, на сегодняшний день для меня очень важно. Он пишет: «Человек духовно растет в том случае, когда может видеть свое несовершенство, на опыте своей жизни, не умозрительно, а реально убеждаться в своих недостатках и немощах. Этот процесс, при котором человек вынужден периодически расписываться в своей беспомощности, протекает болезненно и нелегко, но в конечном итоге именно он, как ничто другое, нравственно обогащает человека и делает его ближе ко Христу»**. Почему я говорю: «Эти строки как ответ»? Когда ты расписываешься в своей беспомощности и в своей несостоятельности, то переживаешь страшные моменты, даже нежелание жить и что-то делать. Для тебя это кажется убийственным, а для Бога — эти моменты тебя нравственно обогащают и приближают ко Христу. Ведь когда нет этой боли (как батюшка говорит: «Если болит, значит, ты жива, значит, еще что-то живо…»), тогда душа находится во тьме греха. А когда не умозрительно, а реально убеждаешься в своих недостатках и видишь свой грех, тогда возникает желание выплеснуть свою боль, разобраться, что делать и как дальше жить. Из этой боли может родиться покаяние.

Отец Андрей Лемешонок: Если Бог откроет, коснется тебя... И боль бывает разная: бывает, человек обижается и замыкается в своей боли. Два разбойника страшно страдали на кресте; и нельзя сказать, что благоразумный разбойник страдал больше, чем безумный.

Сестра Тамара: Дальше в книге написано: «Упадок духовных сил происходит в христианине вовсе не потому, что он приобрел проницательный взгляд на окружающую действительность. Он есть свидетельство духовной незащищенности человека, отсутствия в нем благодатной поддержки свыше». Батюшка, может, вы как-то это прокомментируете? Иногда кажется, что ты очень проницательная, очень чувствительная, ты же живешь в Церкви. А иногда со стороны наблюдаешь людей (соседей или знакомых), которые, как мы говорим, не воцерковлены. И вдруг ловишь себя на мысли: «Живет человек — как у него всё просто, нормально, он не мучается, не убивается, не страдает. Он знает, что обидел — надо просить прощения, он знает, что оскорбил — надо извиниться». Смотришь и думаешь: «Нормальный человек, нормальная семья, а я что?» И начинаешь сравнивать: «Да, у меня всё не так, потому что я в Церкви, потому что идет борьба на Небе и на земле». На самом же деле причина моих мучений — это отсутствие благодатной поддержки свыше. А почему нет поддержки? Потому что ты всё время убиваешь себя грехом. Как Богу действовать в сердце, если это сердце не впускает благодать Божию, если оно закрыто? Поэтому хочется вспоминать батюшку Николая.

В этом человеке было всё просто: любовь и простота. Но, конечно, за эту любовь он каждый день умирал.

Дальше в книге такие слова: «Духовное равновесие в человеке, делающее его способным к внутреннему созиданию, в общем и целом определяется только тем, насколько он пребывает в Боге». Я бы сказала, что внутреннее созидание — это просто жить, нормально реагировать, не помрачаться, делать что нужно.

Отец Андрей Лемешонок: Чтобы жить, нужно видеть, слышать, идти вперед, то есть делать какое-то усилие. Чего стоили отцу Николаю эти автобусы с людьми! «Знали бы люди, как мне тяжело». Никто не хотел видеть и знать, как ему тяжело, а все хотели пожаловаться, чтоб их пожалели и чтоб им стало легко. Человек — эгоист.

Сестра Тамара: Каждый человек в это вкладывает свой смысл. Что значит «пребывать в Боге»? Это значит иметь память о Боге или хранить молитву? Или что-то другое? В моем понимании «пребывать в Боге» — это делать выбор, бороться за свои мысли. Если приходит темная мысль и ты ее принимаешь, пригреваешь, как змею, то потом уже действия и события происходят стремительно. Враг уже потом издевается, так как ты по своей воле дался ему в руки.

Священник, который писал об отце Николае, ехал к батюшке в состоянии, как он выразился, внутренней психопатии. И это состояние возникло из-за всего того, что он видел в окружающем мире. Его поглотило уныние, ему представлялось, что такая депрессивность в той или иной мере присуща всем; и он не обозначил это как вопрос при посещении старца, потому что думал: всем тяжело и от этого никуда не денешься. Священник говорил о каких-то других вещах; и вдруг батюшка после беседы спросил его: «А ты знаешь, сколько мне лет? Мне без одного девяносто, а я потом еще сорок хочу». Прошло время, и эти слова старца всё чаще и чаще всплывали в памяти священника. И в конце концов в его сознании что-то изменилось и он стал выходить из плена скрытой депрессии. Это то, о чем вы, батюшка, говорите: бывает, сестре нет еще тридцати или сорока, а ее поглощает какое-то мрачное состояние, и кажется, что она старше сестры, которой семьдесят лет. Действительно, есть такие моменты...

Отец Андрей Лемешонок: Моменты внутренней жизни. Это борьба за жизнь.

Сестра Тамара: Один священник сказал (была статья в газете): «Мы любим или не любим только одним местом. И это место называется сердце. Любовь может быть, или ее может не быть». И дальше: «Знаете (я, может, скажу немножко в противоречие себе), всегда начинайте с малого. Трудно полюбить врага, вы попробуйте полюбить дочь, сына. Но я всё чаще думаю о другом. О том, что если человек не любит врага, не любит своего обидчика, то он по-настоящему никогда не полюбит и человека, который с ним рядом». Здесь или «да», или «нет». Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Креста для человека Бог не творит. И как ни тяжек бывает у иного человека крест, который несет он в жизни, а всё же дерево, из которого он сделан, всегда вырастает на почве его сердца». Наверное, крест отца Николая был сделан из дерева, которое выросло на почве его любящего сердца, и это сердце согрело всех нас.

-------------------

* Имена монашествующих сестер изменены.

** Здесь и далее выдержки из «Записок об отце Николае» иеромонаха Нестора (Кумыша).

23.08.2022