Максимушка

Полтора года тому назад болезнь уложила Максимушку в постель навсегда, практически отняв у него способность говорить и двигаться. Как скелет, худющий, лохматый, что-то рычащий, со сверкающими недобрым огоньком глазами, с искореженным злобой лицом, со скрюченной правой рукой и неподвижной правой ногой, зато с рукой левой — хватающей, нещадно щиплющей и всегда готовой больно ударить — таким предстал нашему взору Максим Григорьевич Князев при первом знакомстве. Любые попытки постричь волосы, побрить, поменять грязное белье или постричь ногти, вымыть и переодеть больного были похожи на изматывающие сражения, победа в которых доставалась сестрам милосердия большими трудами и слезами. О, эта его левая рука! Казалось, все остатки Максимушкиных сил собрались в этой руке, чтобы обороняться от сестер! Двоим, как минимум, надо было удерживать эту руку, чтобы кто-то еще мог приступить к больному ради элементарных манипуляций.

Конечно, работая у Максима Григорьевича, сестрам то и дело приходилось призывать на помощь Господа и всех Его святых. И тогда Максимушка, только что не могущий что-либо сказать членораздельно, отчетливо и скверно бранился, раздражаясь на Бога и на сестер. Его родная сестра Лидия говорила, что Максим в детстве был крещен. Но, когда сестры пробовали надеть на него крестик, он приходил в ярость, пытаясь сорвать его со своей груди.

В другой раз Максимушка становился необыкновенно ласковым и добрым. Покормят его, а он скажет: «Слава Богу!», укажет пальцем на место возле своей постели и глазами попросит посидеть рядышком, почитать что-нибудь. В это время можно читать Псалтирь или Евангелие. Этого достаточно для того, чтобы он через короткое время указал на дверь и крикнул: «Вон!» Впрочем, сразу слышен его жалобный голос: «Мам! Сказку!» Он всех зовет мамами. Берешь очередной сборник сказок и читаешь про Колобка или про Мальчика-с-пальчика. Слушает какое-то время, и вдруг громкая команда: «Часы!» И еще громче: «Свет!» При этом надо говорить ему, который час, и включать или выключать в комнате свет.

Если спросить у Максимушки, сколько ему лет, то он сразу ответит: «Десять!» На самом деле ему 74 года. Он был женат, имеет дочь, которая ни разу почему-то за всё время болезни не навестила его, и проработал Максим Григорьевич большую часть жизни в милиции. Все заботы о нем — на его сестре Лидии Григорьевне, для которой Максимушка — самое дорогое существо на свете, больше у нее никого нет. Она очень интеллигентна, работает, хоть и на пенсии, в редакции газеты и надеется, что Максим Григорьевич скоро поправится и сможет сидеть в инвалидном кресле.

На самом деле Максимушка быстро угасает. Недавно появилась реальная угроза его жизни, и Максима Григорьевича поместили в больницу, в отделение по уходу. Лечащая врач осмотрела его и сделала вывод о нем как об умирающем. Сестры позвали священника, чтобы причастить больного, но священник не решился причастить его, так как Максимушка по своему обыкновению в резкой форме высказал обиду на Бога. Тогда одна из сестер побежала к своему духовнику и со слезами просила помолиться о Максиме Григорьевиче как о душе тяжко и долго страдающей. Батюшка пришел и совершил над больным таинство Соборования. Несколько дней после таинства Максим Григорьевич видимым образом возвращался к жизни, был тих и послушен. Посветлевшая от сердечной радости Лидия Григорьевна, наконец, решилась и отстояла в храме Божественную литургию, благодаря и хваля Бога…

С Максимом Григорьевичем всем сестрам, которые ухаживали за ним, всегда приходилось очень трудно. Но, может быть, именно эта сугубая тягота в уходе за ним и неослабевающая соборная сестринская о нем молитва были причиной многой и особенной духовной радости для всех сестер, которые искренно полюбили Максима Григорьевича и очень ему сочувствовали, круглосуточно дежуря у постели больного и спеша всякий раз исполнять его настойчивые команды: «Часы!», «Свет!»…

За несколько часов до кончины Максимушка подозвал сестру милосердия Полину и отчетливо сказал: «Я умираю, за мной пришли, вот они стоят возле кровати, позови скорее священника, мне страшно». А сам весь дрожит, покрылся холодным потом, глаза полны ужаса, руку Полины не отпускает. Поля позвонила священнику, который поспешил прийти исповедать и причастить страждущего. Умирал Максимушка мирно и безгрешно. Чудесно преобразилось в последние часы жизни его лицо. Оно стало иконописным, осмысленным…

Да, мало времени на земле отведено человеку для приуготовления души к вечной жизни. Скорбями и болезнями Милосердный Господь посещает тех, кто Его не ожидает. Мы благодарим Максимушку за постоянное его напоминание нам о скоротечности дней пребывания в этом мире и о необходимости стремиться изо всех сил туда, где немеркнущий свет Божественной любви ждет наши души, чтобы обнять их нескончаемой радостью. Милый наш Максимушка, спасибо тебе за драгоценную нашу встречу с тобой!

04.03.2022