Детство на лоне природы, забота близких, семейная молитва в деревенском храме, богатый мир фантазий, где добро всегда побеждает зло, — всё это не пустой звук для сестры милосердия Екатерины Головийчук. Человек, выросший в атмосфере любви, повзрослев, несет тепло и свет окружающим. С Богом Екатерина знакомилась дважды — в раннем детстве, через любовь и заботу верующей семьи, и в сознательном возрасте, когда после долгих поисков истины, наконец, нашла религию любви.
Первый урок любви
— Я росла в живописной деревушке в Западной Украине. Наша Лютка настолько маленькая, что отмечена не на всякой карте, но ее просторы невероятно красивы и достойны пера художника.
Жили мы в основном у родителей мамы — прабабушка, бабушка, дедушка, мама с папой и мы с сестрой. С раннего детства нас напитывали любовью, в семье царили тепло и уют. Возле дома был небольшой лиственный лесочек, там мы с сестрой провели детство, придумывая свой волшебный мир.
В деревнях, если большая семья, большое хозяйство, ты постоянно трудишься. Несмотря на это, взрослые всегда находили время для общения с нами.
— Мне особенно нравились вечера. Когда основная работа переделана, семья собиралась ужинать на улице около колодца. А зимой, натопив печь, все ужинали в самой большой комнате, иногда при свечах, потому что электричество отключалось. Не важно, о чем беседовали, ценность была в теплой атмосфере. Счастливое детство стало первым уроком любви.
«В деревнях чистую веру сохранить проще»
— В те годы я не осознавала своего счастья. Всё было естественно — нас любят, нам тепло. В родителях были эмоциональность и чуткость. Они довольно тонкие натуры: папа — музыкант, мама — швея, художница-любитель с писательским талантом.
И вера в Бога жила. Папина мама пела на клиросе и всю жизнь помогала в храме. Мамин папа из глубоко верующей семьи, родом из деревни, где никогда не закрывался храм, был по-настоящему мудрым, много знал о природе. Он, наверное, единственный, кто называл меня не Карина, а Катруся — это уменьшительное от Екатерина на украинский манер.
— В деревнях веру сохранить проще. Даже если человек богословски не образован, в нем есть простота. Люди с чистой верой притягивают, от них исходит тепло и свет. В соседней деревне папы была женщина, у нас таких называют диаконисами — они поют на клиросе, помогают болящим, читают Псалтирь за усопших. Она вела себя без напускного благочестия, скромно, но со вкусом одевалась, хотелось на нее смотреть. Мама любила иногда с ней беседовать, а я — слушать, что-то оставалось в сердце.
В церковь мы ходили всей семьей. В деревнях, как правило, священник служит сразу в нескольких приходах. На большие праздники батюшка старался отслужить Божественную литургию в каждом храме, собиралась вся деревня.
«Человек не уходит в никуда»
— Беззаботное детство закончилось, когда отошел к Богу дедушка. Это была трагедия не только для семьи, скорбела вся деревня. Люди его любили и уважали за тепло, беззлобие и безотказность, когда требовалось помочь.
— После смерти дедушки мы с родителями переехали в Брест. Там работала мама, в свое время трудились бабушка и дедушка, жили родственники. Кроме того, в Бресте много украинцев, этот город близок нам по духу.
На момент переезда мне было 10 лет. В городской храм мы ходили редко, мама молилась дома. По вечерам читала Ветхий и Новый Завет, стараясь познавать Бога. В обиходе мама использовала много фраз из Евангелия. В памяти отложилось: «Не суди, да не судим будешь», «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» — эти слова звучали чаще других.
«Я поняла, что есть другая сторона жизни»
— Городская школа стала серьезным испытанием. В нашем классе в деревне учились 4 человека, мы дружили. В городе я вдруг увидела, что дети, которые должны быть простыми и незлобными, жестокие и агрессивные. Я понимала, что это не их вина, детские души повреждены какими-то жизненными обстоятельствами, но легче от этого не становилось.
— Пока папа строил дом, мы жили в квартире у тети. Места было немного, но все уживались. Через два года после переезда в Брест, когда дом был почти готов, мы с сестрой пошли в другую школу. Там учились дети тоже довольно грубые, но искренние. В новой школе я встретила девочек, которые были похожи на меня — воспитывались в простых семьях и верили в Бога. Мы сдружились, нас иногда называли тургеневскими девушками…
Истинный путь
— Видя поломанные души, я хотела стать психиатром и понять, в чем причина озлобленности людей на мир. Потом хотела быть геологом, лесничим или альпинистом и работать на природе. В 9-м классе увлеклась рок-музыкой. Тексты песен казались мне своего рода духовной поэзией, появился интерес к иностранным языкам. После школы поступила в лингвистический университет и переехала в Минск.
— Изучение иностранного языка — это углубление в другую культуру и философию. Мне нравилось читать философов, как Ницше. По сути, он атеист и отвергал Бога, но я чувствовала, что он искренен и, скорее, отвергает того Бога, которого навязывает мир.
На первых курсах университета я поддавалась дурному влиянию внешнего мира, но болезненную реакцию во мне вызывала мысль, что всё проходит, и любовь тоже. Как она может проходить, если Господь есть Любовь?
Вокруг говорили: «Любовь не вечна», — но я чувствовала, что она — суть жизни, хоть и не могла найти подтверждения этой истины. В университетские годы при мне всегда была Библия, я иногда читала пару строчек, клала ее под подушку и засыпала. В мыслях постоянно возвращалась в детство, не хватало того внутреннего состояния, но я не понимала, что это было связано с верой, храмом и Причастием.
Когда стало совсем тяжело, я открыла Библию на случайной странице и увидела Первое послание к Коринфянам, где святой апостол Павел говорит о любви: Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Так вот же ответ! Что бы мне теперь ни говорили, я точно знаю, что любовь вечна. У меня была большая радость.
«Я искала религию любви»
— Религия в переводе с латинского языка — «связывать». Но почему есть разные религии? Какая из них истинно связывает человека с Отцом? Если Господь есть Любовь и Истина, наверное, должен быть какой-то истинный путь к Нему? Я начала серьезно интересоваться вопросами веры. Я искала религию любви…
В исламе мне нравились сильные семейные традиции, но смущало, что там Бог — справедливость. Если Господь справедливость, Он не может быть Любовью. Удивляло и отношение к женщине — почему мужчине и спасение, и блага, а о женщине почти не говорится?
Буддизм привлекал раскрытием сверхспособностей человека. Если хочешь достигнуть высоких состояний, реально можешь это сделать. Но ты достигаешь этих состояний, а в них нет смысла, остается пустота. В итоге всё сводится к тому, что я — это Бог, что еще хуже, чем атеизм.
— Католицизм пугал культивированием чувственности, душевности. Искала истину в протестантизме. Общалась с баптистами и иеговистами. У баптистов принято устраивать молодежные лагеря, пикники. Все приличные люди — не пьют, не курят, говорят о Боге, песни поют… Я была на одном из таких пикников — мило, но не более того.
Моя тетя крещена в Православии, но стала свидетелем Иеговы. Начитанный человек, медик по образованию, она не узнала истинного Православия, поскольку судила о нем не по лучшим представителям. Тетя давала мне книги. Всё красиво, везде цитаты из Евангелия, но что-то не то. В протестантизме я тоже не нашла любви, а без нее не видела пути к Богу.
«Господь дал нам свободную волю»
— От Православия я отошла, посчитав, что это вера слабых. Видела в нем только платочки, обрядовость, желание поставить свечку и подать записку. Думала, если есть сомнения, нечестно идти в храм, и не шла. Внешне ничего не изменилось, но внутренне я ощущала, что стала злее. В какой-то момент даже перестала носить крестик. Это был мой личный протест. Странность в другом: я перестала носить крест, не ходила в храм, но на YouTube слушала православных священников и монахов, меня тянуло к православным людям.
Живая встреча с Богом
— После университета я осталась в Минске, внутренние противоречия нарастали. Я тогда рассуждала: «Иконы — идолопоклонство, нательный крест не имеет отношения к невидимому Богу». В тот сложный период я подружилась с девочкой из верующей православной семьи, она посоветовала мне идти в храм.
И вот стою на богослужении после долгого перерыва и понимаю: в один момент на тысячу моих вопросов нашлись ответы. С того момента каждый день я просыпалась с ощущением счастья и полноты, вернулись чувства, которые были в детстве. Я всё больше утверждалась в истинности Православия.
— Невозможно объяснить неверующему, что такое личная встреча с Богом. Это всё равно что рассказывать человеку, который никогда не любил и которого никогда не любили, что такое любовь, или описывать слепому от рождения фиолетовый цвет сирени. Человек должен пережить эту встречу сам. Мне поэтому не нравится нездоровое миссионерство, когда начинают страстно доказывать, что истина в Православии, властно предлагая куда-то идти и что-то делать.
Христос открывается человеку, когда он готов, а не когда верующий Петя или Вася захотел кого-то обратить в Православие. Платочек, юбка до пят, глаза долу, формальное присутствие на службах ничего не значат, если нет главного — стремления личного общения с Личностным Богом. Должна быть добрая воля человека, его свободный выбор…
Беседовала Дарья Гончарова
Фото Максима Черноголова и из личного архива Екатерины Головийчук
Продолжение следует…
30.06.2020
