«Я благодарна Господу за служение» (ч. 1)

Истории о том, как люди приходят в храм через скорби — не редкость. В моменты глубоких переживаний душа как будто настраивается на особую частоту и слышит голос Бога. Сестра милосердия Нина Егомостьева прошла непростой путь, но личные скорби научили ее понимать и утешать других людей. Когда-то Нина была пациенткой РНПЦ пульмонологии и фтизиатрии, а сегодня сама помогает людям с диагнозом «туберкулез»…

«Бабушка молилась за нас»

— Моя мама русская, с Урала. Рано потеряла родителей. Ее отец, мой дед, трудился мастером литейного цеха. На производстве сорвался прокатный лист и придавил его. Год тяжелой болезни и смерть. Маме тогда было всего 2 года. Ее мама, моя бабушка, умерла во время войны, и в 15 лет мама осталась круглой сиротой.

У отца тоже непростая судьба. Подростком его угнали из Беларуси в Германию. Сначала папа работал на заводе, потом на хозяйстве у немки. Парень деревенский, ответственный — хозяйке нравилось, как он трудился, и после войны она сказала: «Оставайся». Но папа рвался на родину. Домой шел пешком. На советской границе людей посадили в эшелоны и отправили на Урал. Пять лет папа работал на заводе, познакомился с мамой. Когда стало возможно, они вместе приехали в Беларусь.

— Папина мама, моя бабушка, верила в Бога. В деревне, где она жила, храм разрушили, была лишь часовенка на кладбище. На богослужения ходила 5 км пешком. Нам, детям, о Боге ничего не говорили, наверное, бабушка просто тихонько молилась. В ее комнате я видела иконы Спасителя, Богородицы и святого Николая Чудотворца.

«Как хочется пройти крестным ходом!..»

— Родилась я на третий день после Троицы. В семье нас было четверо. Благодаря верующей бабушке крестили меня маленькой, как и других детей. Родители построили дом в Дзержинске. Мы обрабатывали свой маленький участочек земли, держали коз и уток.

Каким было мое детство? Хорошим. Помню, недалеко от дома было болото, там мы пасли уток. Они расползутся, не слушаются — зову, плачу. Придет мама, принесет корм — утки быстренько собираются и гуськом за ней домой. А я следом иду, слезы утираю.

Я много болела и пропускала занятия, поэтому училась на вечернем отделении. Днем ездила в больницу на процедуры, вечером шла в школу. Была секретарем школьной комсомольской организации. Мечтала стать инженером-строителем. Позже окончила архитектурно-строительный техникум, работала по специальности.

Мама верила в Бога, ходила в храм, но не приступала к таинствам. Водила нас в церковь в Дзержинске. Мы ставили свечи и стояли. Мне кажется, мама делала это интуитивно, видимо, брала пример с бабушки, с которой пять лет прожила в деревне.

— Спустя много лет, незадолго до своего ухода, мама вдруг сказала: «Нина, а я не знаю, крещеная ли я». — «Мамочка, бегом в церковь! Я же не смогу за тебя молиться!» Раньше мама махала рукой: «Ты меня вымолишь». И вот в 2005 году она крестилась и приняла Причастие.

Случилось это в то время, когда в храме Покрова Пресвятой Богородицы (XIV век) в Дзержинске замироточили и закровоточили иконы, а потом произошел пожар. Мама рассказывала: «Сижу в храме и вдруг появилось пламя в куполе». Об этом необычном явлении много писали.

«После первого Причастия я не шла, а летела…»

— Замуж я вышла рано, родила ребенка. С мужем не заладилось, и мы развелись. Второй брак тоже был непростой, супруга одолевали страсти — он выпивал. Когда он приходил домой в нехорошем состоянии, случались скандалы, я не знала, куда деться, и шла в храм. Постою немного — становится легче. Дома читала какие-то молитвочки, покупала иконочки. Господь стал серьезно стучаться. А потом невестка (она сама в 20 лет крестилась и начала ходить в храм) сказала: «Вам надо идти на исповедь». Впервые по-настоящему я пришла в церковь в 2000 году…

— Первые исповедь и Причастие были в кафедральном соборе. Пришла, смотрю — один батюшка с длинной бородой и много людей к нему стоит. Думаю: «Не пойду, в этой очереди столько времени потеряешь…» К другому священнику — две женщины: «Вот! К нему пойду, у него меньше людей».

Я уже знала, что такое грехи, что нужно их исповедовать. Рассказала батюшке, а он у меня спрашивает: «И что, у Вас больше грехов нет?» «Батюшка, в следующий раз остальные расскажу», — это какое дерзновение было и какое смирение Бога!.. Накрывает меня священник епитрахилью и благословляет идти причащаться. После первого Причастия я не шла, а летела — такая была легкость. Наверное, это на всю жизнь запомнится. Кто-то в транспорте толкался, по голове мне стучал, в другое бы время возмутилась, а тут… Милостью Своей Господь показал, что есть что-то другое, это был дар Божий.

«Муж всегда чувствовал, когда я молилась…»

— По тем временам были житейские заботы: мама старенькая, муж, дети — я в них окунулась и забыла всё напрочь. Приезжаю в храм, постою возле иконочки святого Николая Чудотворца и ухожу. Помню, даже батюшка ко мне подходил: «А Вы будете причащаться?» — «Нет, не готовилась». Во второй раз на исповедь и Причастие пришла спустя год.

После этого стала прихожанкой храма Марии Магдалины. Ходила на исповедь к отцу Леониду, он был очень строгий. Себе сказала: «Раз строгий, значит, так мне надо». Батюшка всегда ругал, что я ничего не знаю. Жили мы тогда скромно, я работала в проектном институте, книги покупала редко. Был у меня Закон Божий в тонком переплете, его и читала.

Муж в церковь не пускал. Когда видел, что надеваю длинную юбку, чуть ли не срывал ее с меня. Не давал читать молитвы и каноны. Как-то выбросил иконочки через форточку… Поэтому рано утром я вставала и убегала из дома, приходила к храму, когда он еще был закрыт. Однажды меня впустили в часовню, я стояла на коленках, молилась и думала: «Ой, как хорошо! Никто не мешает». В другой раз прихожу, а ворота храма закрыты. Становилась возле них и читала молитвы.

— И ругала супруга, и противостояние было, но самое интересное случилось перед его отходом ко Господу…

Мужа уже подкосила тяжелая болезнь (онкология), он не вставал. Вдруг утром как закричит на меня: «Молись!» — и такой голос у него был странный. У меня всё внутри затрепетало, руки затряслись, я начала вслух читать утренние молитвы, еще что-то. В таком состоянии даже не понимала, что читаю. Он молчал, а я говорю: «Ты лежи, поеду за батюшкой».

В храме Марии Магдалины служба уже закончилась, требный священник поехал со мной. Батюшка исповедовал мужа, причастил и перед отъездом мне сказал: «Готовьтесь к худшему» (отец Николай раньше был врачом-онкологом). Супруг прожил еще три месяца, а за несколько дней перед смертью батюшка его снова причастил. Вот такая милость Бога…

«Господь слышит каждое наше слово»

— Хороним мужа, проезжаем мимо монастыря. Я сижу рядом с гробом и слышу, как кто-то говорит: «Вот монастырь». Помню, подумала: «Как же мне хочется туда попасть!..» Через четыре месяца уже была в обители. Господь слышит каждое наше слово…

Впервые я приехала в монастырь на богослужение, зашла в Елисаветинский храм и замерла под впечатлением от красоты…

Вначале было замешательство, когда выходила из дома — куда ехать на службу: направо — храм Марии Магдалины, налево — монастырь. Потихоньку стала ездить в обитель.

В то время были проблемы с сыном. Я слышала от людей о беседах отца Андрея Лемешонка.

— После беседы смотрю — люди под благословение идут, кто-то вопросы задает. Ручки меня уже научили правильно складывать, подхожу к отцу Андрею и говорю: «Батюшка, благословите. Можно с Вами поговорить?» Он мне показывает, чтобы отошла в сторонку. Люди уходят, уже осталось 5–6 человек, опять подхожу к батюшке. Он меня выслушал…

Я начала часто ходить на беседы, черпала духовные знания. Видела сестер милосердия и по-хорошему им завидовала. Со временем батюшка сам предложил мне идти в сестричество…