«В Боге я нашла настоящую свободу» (часть 4)

«Хочешь остаться в монастыре?» Всё внутри кричало: «Нет!» — но неожиданно для самой себя Горица Шукович уверенно ответила: «Да!» — как будто Кто-то помог ей принять судьбоносное решение. Впереди были первые шаги в монашескую жизнь с ее открытиями, радостями и скорбями…

«Какой мне монастырь? Откажусь!»

— Однажды мы с крестной отправились в небольшое пешее паломничество к мощам святого Василия Острожского. Стояла жара, и вдруг начался сильный дождь с громом и молнией. Мы мокрые, дрожим от холода, но поднимаемся в гору.

У Острожского монастыря нас встречает монахиня: «Бедненькие мои, я вас переодену!» Приводит нас в комнату, дает какие-то майки, юбку крестной, а я тяну что-то из кучи сложенных вещей: «Мне это!» Матушка улыбается: «Это монашеская юбка!»

Всё, что тогда произошло в Остроге, я восприняла как благословение на монашество, но в монастыре не осталась.

Я начала петь в церковном хоре в одном из приходов Подгорицы. Как-то наш регент сказала: «Я езжу в удивительный монастырь. Хочешь, поедем со мной?» Это был монастырь Введения Божией Матери. Обитель около 700 лет назад сожгли турки, и она отстраивалась из руин.

Приезжаем в монастырь — игумении нет. Вечером матушка возвращается с монахом. Я стою в джинсовом платье, лысая, а монах смотрит на меня и говорит: «Это наша!» Матушка смеется: «Наша!» Мне стало так приятно!

Стоим с игуменией на балконе, смотрим на храм и точно не матушка, а Богородица спрашивает: «Хочешь остаться в монастыре?» Не задумываясь, отвечаю: «Да», — а внутри паника: «Почему я так сказала?»

Утром у меня ропот: «Какой мне монастырь? Откажусь! Уеду перед завтраком, чтобы никто не видел!» Не поверите, выхожу из кельи, забываю про панику, улыбаюсь и говорю: «Давайте я приготовлю завтрак».

Вечером приехал владыка Иоанникий (Мичович) — духовник монастыря. Матушка говорит: «Ваше Преосвященство, новая сестра хочет в монастырь». Мы с епископом спускаемся в мини-трапезную под кухней. Разговариваем и вдруг слышим сверху грохот. Владыка улыбается и говорит: «Вот это было аминь…»

И вдруг я заплакала. Душа приняла решение без моего ума. Владыка сказал: «Если сейчас уйдешь, диавол тебя так закрутит, что ты потом не вернешься. Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия (Лк. 9: 62). Я помолюсь за тебя…»

«Я тебе не дам благословение!»

— Мама и папа были в шоке, говорили, что заболеют, если я уйду в монастырь. Читаю про себя Иисусову молитву, а папа обращается к маме: «Что ты ей говоришь? Она только своего Христа любит!» И отец, не церковный человек, вдруг произносит: «Я тебе не дам благословение!»

Со временем родители приняли мое решение. Они добрые люди, наверное, как и я в случае с Миланом, подумали: «Главное, чтобы она была счастлива».

В монастыре Введения Божией Матери я прожила около двух лет. Мы были с игуменией вдвоем. Матушка заболела онкологией, терапия дала осложнение на психику. Мне было настолько тяжело, что я просто выходила из монастыря и кричала Богу. Через это надо было пройти, так Господь готовил меня к духовной жизни…

«Святая в белой одежде»

— Придя в монастырь, я сказала владыке, что хотела бы заниматься с детьми, но он не благословил: «Дело монахов — внутренняя работа». Потом я попросила писать иконы — и тут получила отказ: «Душа — это икона, ее надо писать». По Божиему Промыслу мне в руки попала книга «Любовь сильнее смерти» про семью Романовых, их духовника и святую Елисавету. Я была потрясена…

Знаете, что удивительно? Я носила кулон с иконкой святой Елисаветы и даже не знала об этом. В наш монастырь приезжала паломница из России и сделала мне подарок — деревянный кулон с наклеенной иконкой. Помню, я тогда подумала: «Как странно! Святая в белой одежде».

«А что ты хочешь?..»

— Однажды в монастырь приехала монахиня Магдалина (Тихонюк) из Свято-Елисаветинской обители и оставила журнал «Встреча». Я прочитала его за один день, хотя никогда не учила русский язык. Так я узнала о служении минских сестер.

Было и еще одно Божие действие. Духовник подарил нам с игуменией кресты, сделанные мастерами Свято-Елисаветинского монастыря. Я смотрю и не могу понять: «Что за крест с двумя дырками?» Как только надела его, начались искушения. Оказалось, это был параманный крест, который монах получает при постриге. Представляете, мне даже крест для монашества прислала святая Елисавета! Он многому меня научил.

Случилась у нас с игуменией очередная ссора, и я приняла решение уйти из монастыря. Духовник предлагал: «Давай в другой монастырь». — «Нет! Снимите с меня эту одежду, я хочу вернуться в мир. Выберу другое служение, связанное с Церковью». — «Ничего снимать не буду, не считаю, что тебе надо возвращаться». — «Не надо? Хорошо, я послушаюсь, но поеду к маме».

Несколько месяцев я жила у родителей. В этот период вообще не молилась. Дурные мысли, ад, агония… Но какой Бог! Как Он не оставляет человека! Вечером, изможденная до предела, я ложилась в постель и чувствовала, как ангел накрывает меня крылом. И эта Божия любовь дала мне силы шагнуть дальше.

Я сказала Богу: «Господи! Я знаю, что Ты меня не оставляешь, если даже это большая ошибка, всё равно будь со мной!» И написала в Свято-Елисаветинский монастырь: «Хочу быть сестрой милосердия и учиться писать иконы». Ответа не было...

В отчаянии я обратилась за помощью к святой Елисавете. И внутри родился вопрос: «А что ты хочешь? С Христом надо быть предельно искренней…» На следующий день пишу новое письмо: «Примите меня в вашу обитель, хочу жить в общежительном монастыре монашеской жизнью». Ответ пришел сразу. Монахиня Магдалина возвращалась из Греции и написала мне: «Встречаемся в Болгарии».

Встреча состоялась, и мы приехали в Минск.

Параманный крест

— История с параманным крестом имела продолжение.

Я решила проверить свои сомнения. В Черногории у меня была подружка, которая часто ездит в Иерусалим. Говорю ей: «Я дам тебе свой крест, отнесешь его к мощам святой Елисаветы, помолишься и оставишь. Если мне надо остаться в монастыре, этот крест ко мне вернется». Откуда у меня возникли такие мысли, непонятно, но мне нужен был четкий и ясный ответ на вопрос «Какой мой путь?»

Подружка должна была вернуться на родину, но неожиданно приезжает в Минск. Плачет, возвращает мне крест и рассказывает: «Принесла я этот крест и поставила на крест святой Елисаветы». — «Какой крест?» — «У нее почти такой же крест, как у тебя, только без распятия, его из раки со святыми мощами достали. В общем, я оставила твой крест на кресте преподобной. Тут прибегает иеромонах и спрашивает: «Почему здесь параманный крест? Сейчас же служим молебен у мощей и возвращайте крест хозяину!» Наверное, он испугался, что какой-то монах хочет снять с себя облачение. А ведь я была только послушницей.

Так ко мне вернулся мой крест, и это был очевидный ответ. Святая Елисавета мне показала: «Тут твое место…»

«Русская натура меня воспитывает»

— Я приехала в Свято-Елисаветинский монастырь 2008 году, в Великий пост. Почти сразу батюшка сказал: «Поехали со мной на подворье». С тех пор я часто сюда приезжала, ставила с братьями театральные постановки. Уже позже мне дали послушание на подворье.

На природе хорошо, я люблю такой образ жизни. В монастыре в Черногории мы с матушкой всё делали сами — и кухня, и уборка на тебе, и в храме, и поёшь. Вот и здесь утром встал, приготовил завтрак, надо помочь — одному укол сделаешь, с другим поговоришь, кого-то пожуришь, утешишь, развлечешь.

Сербы — люди открытые: поругались, через 15 минут обнялись и снова друзья. Русский человек — скрытная натура, внутренняя, она меня воспитывает. Между искренностью и грубостью тонкая грань, ты должен забыть о природном темпераменте и промолчать. Высший уровень любви — любить так, чтобы не повредить человека и защитить его от себя.

На подворье чувствуешь, что ты живой, всё время на страже сердца. Люблю эту органичную жизнь и каждый день говорю: «Господи, спасибо Тебе за то, что я тут!»

«Мы должны быть собой и учиться любить друг друга»

— В монашеском постриге мне дали имя святой Елисаветы. Это изобличает: какая ее жизнь и какая моя… Часто думаю о том, что наши подворские братья в своей простоте ближе к Богу, чем я. Что я могу сказать человеку, который ничего из себя не рисует? Мне надо этому учиться…

Но я всё-таки надеюсь, что буду с Господом. И всем говорю: «Мы спасемся». Это не прелесть! Вот как ты можешь не спастись? Отец тебя любит, и ты говоришь: «Отец, я хочу быть с тобой». Разве Бог скажет: «Нет, дочка, не будешь!» Да, я падаю, прельщаюсь, грех во мне, но я хочу быть с Богом и верю, что Он милостивый и примет меня за мое желание быть с Ним.

Читая Евангелие, я нашла только то, что на пути к Богу препятствием может быть лицемерие, ложь и холод гордыни — то, что мы видим у фарисеев и саддукеев. Всех остальных Господь простил — и блудницу, и разбойника на кресте. Когда я вижу, что человек неидеальный и борется с грехом, он мне становится роднее, и Бог мне становится ближе, я в себе нахожу силы меняться. А от идеальных комплексую... Куда мне деться, если я не такая?.. Мне не нравится, когда люди выглядят елейно. Все-таки мы часто хотим себя приукрасить, а должны быть собой и в этом учиться любить друг друга. Думаю, духовная жизнь проходит по лезвию бритвы: остаться собой и не впасть в крайность. Мы ведь все живые люди, может случиться разное.

Я полюбила Бога, потому что Он меня полюбил. Когда видишь, как тебя любят, надо держать ответ. Батюшке на исповеди говорю: «У меня не получается быть хорошей монахиней. Посмотришь на себя — одни проколы, одни несданные экзамены, я двоечница». Но Бог покрывает мое безобразие Своей любовью. Он любит меня такой, какая я есть. В Боге я нашла настоящую свободу — свободу быть собой…

Окончание следует…

Беседовала Дарья Гончарова

«Всё русское пленило мое сердце» (часть 1) >>

«К Богу меня привело искусство» (часть 2) >>

«Молись за это дитя, и Бог управит» (часть 3) >>

09.12.2020