Церковь — это собрание святых людей. 2 июля мы праздновали память дивного святого, который приравнивается к мужам апостольским по своему дерзновению. Очень важно, что этот человек жил в наше время, что на освящении этого храма (монастырский храм во имя святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, расположенный на территории Республиканского научно-практического центра психического здоровья. — Прим. ред.) присутствовал архиепископ Михаил (Донсков), который семилетним ребенком первый раз исповедовался у отца Иоанна и прислуживал ему, — это наш современник, есть живая связь. Потому что можно сказать: «Когда-то что-то было, были другие времена...» А Церковь сегодня, Христос тот же, что и был раньше. Значит, в Церкви будут святые, потому что свят Господь Бог наш.
Но отношение к святости этого мира неприемлемое. Святитель Иоанн Шанхайский — чудотворец. А как человек относится к чуду? Как к какой-то сказке, как к чему-то такому, что не вписывается в законы этого мира, который живет законами греховными. Они нужны для этого мира — юридические, медицинские, политические, — потому что мир без этого вообще разрушится, но человек не может поверить в чудо. А Иоанн Шанхайский был чудотворец, понимаете? Значит, чудо возможно в наше время. И, наверное, с каждым из нас было чудо. Со мной было чудо — я забыл. Еще раз было чудо — я опять забыл. Рационализм, которым напичканы твой ум, твое сердце, законы этого мира, которые давят на тебя и придавливают к земле, лишают тебя возможности сопротивляться им. И в этом вся трагедия. Ты думаешь: «Понятно, конечно, Бог поможет, а как вообще по логике этого мира сделать?» Люди раздавали все, и Бог им давал сторицей. Люди шли к тифозным, к чумовым без всего, без масок, и Бог их хранил. А кому надо было уйти — уходил, потому что у каждого свой срок жизни. Больше одной минуты ты не протянешь, это точно. Опять же, можно сказать — это неправда, человек сам себе хозяин, вот будет он питаться хорошо, заниматься гимнастикой, правильно дышать, не нервничать, и будет жить вечно. Ничего подобного! Вечно мы будем жить тогда, когда попадем к Богу и когда Бог нас примет, когда мы сможем принять, когда наша душа сможет жить во свете. А сейчас она прячется. Да, в какие-то минуты хорошо, свет есть, а потом прячемся: «Ой...» Вот как солнце светит, светит — «ой, ну в тенек бы куда-нибудь, невозможно...», так и наша душа — невозможно, ей надо в тенек куда-нибудь, в холодок, где потемнее…
Удивительно, какая борьба идет за каждого из нас, за то, станем мы православными или нет. Мы можем говорить: «Да, я по крещению православный, у меня родители православные...» Но это не традиция, это другой образ жизни. А кругом столько информации, отравленной грехом, которая разъедает и давит, входит в тебя… Но какая бы она ни была, какая бы ни была оболочка, только Христос у нас. Вот Его Кровь, Его Тело, Его богослужение.
Мы участвовали сегодня в Его богослужении, но отвлекались. Я отвлекался мыслями, каюсь в этом, простите меня. Так трудно держать мысли, а еще жарковато, а еще что-то болит, и ты себе позволяешь уйти, быть вне службы. А на службе нужно стоять, как солдатик. Мне когда-то сказали: «Вот так стой, ножки вместе и не шевелись, по сторонам не смотри». Но жарко... А может быть, нужно потерпеть? Христос же терпел. Да, но так хочется на холодок выйти подышать! А старые люди, закаленные, стояли и говорили: «Нельзя в тенниске, в такой майке ходить в храме, одевай кофточку…» Понимаете? Можно сказать: «А, они какие-то дураки, не знают современного мира!» У нас сейчас вообще все стали дураки. Столько умных людей развелось, что уже жития святых — это мифология, чуда нет. Поэтому святого Иоанна Шанхайского многие не принимали и не понимали, но мифология работает. Он ходил босиком — «юродство». А человек, который его знал, говорит, что никакое это не юродство, у него ноги болели. Когда ноги болят, любая обувь — это пытка, поэтому легче босиком ходить. Вот такая мифология… А это был человек, просто у него было сердце, и он сострадал людям, особенно больным людям, у него была любовь, хотя у него были свои недостатки, свои немощи.
Православный человек не может быть мумией застывшей. Это живой человек, который развивается. Вот мы сегодня получили какую-то кроху благодати — для нас это вообще всё, мы пришли в храм поэтому и ходим. Но если застыть на этой крохе... Надо дальше развиваться, надо расти, а это трудно — расти, хочется быть маленьким: «Я ничего не понимаю, у меня нечего спросить, я еще очень такой ничего не понимающий, ничего не умеющий... с них спрашивайте, вот они за все отвечают, а я — ничего...» Но в конечном счете в какой-то момент каждый из нас ответит за свою жизнь. Вы представляете, что это такое? Это не Страшный суд и сковородка, это просто твоя совесть, когда ты увидишь свет и себя в этом свете — какой ты есть. Это будет любовь, свет любви. Но для кого-то этот свет будет в радость, а для кого-то это будет обличение.
У нас есть время, и оно нам необходимо не для того, чтобы жить без толку, а для того, чтобы подготовиться к свету, чтобы войти в вечную жизнь. Мы можем это только сейчас. Поэтому нам надо расти и познавать любовь Божию, смирение Божие, терпение Божие, милосердие Божие. И это все в нас воспитывает Святая Церковь, богослужение, молитва. Вот есть минутка — не суетитесь, а почитайте Иисусову молитву полчасика, даже 15 минут — уже хорошо, отдайте это время Богу. Не автоматически, как, знаете, у нас вычитывают и при этом ходят разговаривают... А вы отдайте Богу, посидите: «Господи, вот я Тебе отдаю эти 15-20 минут, час». А кто будет молиться два часа внимательно, у того, как отец Софроний (Сахаров) говорил, совершенная молитва.
Я рад, что я сегодня с вами, что с нами сегодня святой Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский. Он действительно с нами, потому что его мощи здесь. Это реально, это тоже чудо. Будем дальше жить и пытаться бороться с миром рационализма, с миром, где все расписано, все всё знают, потому что Христос — непостижим.
6.07.2020
