О встрече с Богом

Встреча с Богом — это всегда очень личное, таинственное, непостижимое. Монашествующие сестры нашей обители делятся своими историями, когда и при каких обстоятельствах они услышали Господа и откликнулись на Его зов.

Монахиня Тамара (Игнатович): Я крестилась в возрасте 18 лет. Сестра выходила замуж, венчалась, и мне нужно было креститься. Для меня это был просто обряд — надо и надо. До этого мне никто не рассказывал о Церкви и Боге.

После Крещения я не собиралась ходить в храм, но крестик решила не снимать. Однако благодаря этому шагу, пусть и не совсем осознанному, в моей внутренней жизни случился прорыв. Четко помню, как спустя некоторое время начали посещать мысли: а что такое вообще жизнь? в чем ее смысл? Ощущался дисбаланс, раздвоение. С одной стороны, ты дружишь, общаешься, встречаешься, расстаешься, — тебе доступны все радости жизни. С другой стороны, вся эта внешняя суета не могла полностью удовлетворить, душа хотела чего-то другого. Но я не понимала, чего именно. Связывала это с юношескими метаниями, переживаниями, влюбленностями.

А потом мне начали рассказывать о Церкви, Боге, Христе. Поначалу все эти разговоры резали слух. Но в определенный момент внутреннее напряжение достигло своего пика. Стало невмоготу. И я пошла в храм. Это произошло в 1996 году на Успение Богородицы. Как и многим, впервые попавшим в храм, стало физически плохо, «выносило» из церкви каждые 5 минут. Но упрямство взяло вверх: «Нет, я буду стоять до конца». Выходила — заходила, выходила — заходила...

В следующий раз я пришла в храм опять-таки из-за упрямства. Иногда вот и оно помогает. Мне стало интересно: неужели я не выдержу, другие ведь стоят. Я уже не помню свои ощущения, но, видимо, наступило какое-то умиротворение, потому что я начала ходить в храм каждую неделю. Потом кто-то дал книгу, где я прочла об исповеди и Причастии. Затем случайно попала к отцу Андрею Лемешонку на исповедь. И он тогда сказал мне причащаться как можно чаще. Я послушалась.

Есть выражение «встретить живого Бога». Я не уверена, что встретила Его в тот момент. Просто было какое-то вдохновение, подъем.

Понимание, Кто такой Живой Бог, пришло спустя два года. Этот случай произошел во взрослом интернате. Тогда я уже была в сестричестве. Мы должны были причащаться, ждали исповеди. Но вышел отец Андрей и сказал, что сейчас просто накроет епитрахилью и прочтет разрешительную молитву. У меня промелькнула мысль: «Как это так — просто накрыть епитрахилью? Я тут, понимаете, готовилась грехи свои рассказать…» И когда батюшка накрыл епитрахилью и прочел молитву, я вдруг почувствовала, что возле меня стоит Христос. Даже не знаю, как это передать. Я поняла, что Господь прощает не за мое якобы «покаяние», а действительно просто так…

Прошло около 20 лет, но то чувство я помню до сих пор. Именно тогда у меня и произошла встреча с Живым Богом. Забыть это невозможно. Я живу этой встречей, помню ее. Ничего подобного больше я не испытывала, даже когда бывает по-настоящему стыдно на исповеди за свой грех, когда ощущаешь свою греховность. И я живу надеждой, что все-таки когда-то эта встреча повторится.

Человеку хочется утешения, поддержки, и мы ищем этого в людях, словах. Но настоящее утешение возможно только, когда Бог стоит с тобою рядом.

Монахиня Антонина (Семенова): В мои 16 лет родители вдруг стали настаивать, чтобы я крестилась. Хотя сами не были верующими и в храм не ходили. Я упиралась. Но папа уговорил, пообещав сделать красивый серебряный крестик. И ради украшения, которые папа всегда делал очень красивыми, я согласилась. Отнеслась к Крещению совершенно несерьезно, даже дерзко.

Дальше я пошла учиться. Окончила техникум, поступила в институт.

У меня было двое близких друзей, которые, как оказалось, стали ходить в храм, но я об этом ничего не знала. Они за меня переживали, молились. Около четырех лет я протестовала. Я доверяла этим людям, но не настолько, чтобы пойти в церковь. У меня была другая жизненная философия, традиционные доводы: зачем вообще Бог; можно и так делать что-то хорошее в жизни, и все эти формальности ни к чему. Но в итоге их вера победила, и как-то им удалось завести меня в храм.

А потом так случилось, что Бог открыл мне в одном человеке большую красоту. Такого я никогда не видела в людях. Потом я поняла, что, наверное, это Бог открыл мне Свою красоту, а я, конечно же, перепутала ее с человеческой. И пришлось мне с этим долго бороться. И очень долго я адресовала Богу мучивший меня вопрос, даже протест: «Ты же мне Сам это открыл, я Тебя не просила. Что мне дальше делать? Я не понимаю». Очень долго и мучительно не понимала…

И вот на Рождество я услышала ответ. Наверное, тогда и произошла первая осознанная встреча с Богом. И я приняла Его ответ. Это было очень больно. Но в этой боли была Божия любовь. Первая яркая встреча нестерпимой внутренней боли и Божией любви одновременно.

После этого всё очень изменилось: и люди, и природа, и погода. Я почувствовала, что Бог есть и Он меня любит. Мир преобразился. Я стала видеть красоту во всем. Бог открыл мне великую красоту в Своей любви к человеку.

Монахиня Руфина (Филлипович): Лет в 25‒26 я поехала в экскурсионный тур по Золотому кольцу России. Это была туристическая поездка, но ночевали мы в монастыре в Хотьково, а на Пасху пошли на службу в Троице-Сергиеву лавру, просто ради интереса. Я ничего не понимала, мне было даже смешно. Но в Хотьково я купила маленькую пластиковую иконочку Казанской Божией Матери. Так и лежала она, спрятанная в шкатулке, как сувенир.

К 30 годам моя веселая, беззаботная, насыщенная и радостная жизнь, которая мне очень даже нравилась, стала потихоньку надоедать. Семейная жизнь казалась скучной. Что дальше? Наступил тупик.

Ты можешь одевать любые маски, наряды, делать вид, что вся такая беззаботная и всё прекрасно, но, приходя домой, ты становишься сама собой и видишь, что у тебя на самом деле внутри. А это тупик. И выхода нет. Я стала думать, в чем смысл человеческой жизни. И пришла к выводу, что смысла нет. Жизнь перестала быть свободной.

Я часто об этом думала. И враг подсунул газету, как сейчас помню, «Комсомольскую правду», где в большой статье один из политзаключенных, побывавших в концлагере, рассказывал, что когда было совсем невыносимо, ему приходила мысль о самоубийстве. Ведь ты хозяин своей жизни, сам можешь всё остановить и стать свободным. Для меня это показалось выходом.

Но вдруг я вспомнила про пластиковую икону Богородицы из Хотьково. Просто смотрела на нее и думала, что смысла в жизни нет.

Я до сих пор уверена, что Богородица меня и спасла.

Накануне Вербного воскресенья близкая подруга позвала меня в храм. Я, неожиданно для себя, отменила все свои планы и согласилась. Мы почему-то не доехали до кафедрального собора, вышли на остановку раньше и попали в храм Петра и Павла. И вдруг подруга спросила: «А ты когда-нибудь была на исповеди?»

Несколько раз я порывалась уйти из храма, но люди теснили. Я ведь действительно могла уйти, и кто знает, может быть, меня уже и не было бы… Но Господь всё видит. Он послал отца Вячеслава, который поставил аналой практически передо мной. Я подошла и отрапортовала, как научила подруга: «Делом, словом, помышлением». Он накрыл епитрахилью и начал со мной говорить: «А ты знаешь, что у тебя мужское имя? Есть такой святой…» Я думаю: «Что он несет…» — «Знаешь, ты ко мне приди, мы с тобой поговорим». Я вышла из церкви и поняла, что у меня внутри что-то произошло…

Через неделю-вторую меня вдруг саму потянуло на исповедь.

Дома лежало Евангелие, в то время их баптисты разносили по квартирам. Сколько раз пыталась его читать, ничего не получалось: тот родил того, этот родил этого… А тут открыла, и как будто пелена с глаз спала. Как можно было не понимать? Как ты можешь видеть соринку в глазу брата своего, если у себя не видишь бревна; или поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой, — что тут непонятного?.. Не поверите, я прочитывала полностью всё Евангелие по три раза в день. Лучше книги для меня не было.

Бог очень аккуратно вел. Сначала ходила к отцу Вячеславу, он мне книжки давал. Потом к отцу Василию, он мне казался таким духовным… Но кто мне вообще не нравился, так это наш отец Андрей (Лемешонок. — Прим. ред.). Но Господь так устроил, что однажды я попала к нему на исповедь, и всё… Стала приходить на беседы, потом на акафист. И вдруг батюшка начал говорить о сестричестве. Но я не хотела в сестричество. Почему я должна ходить к больным, себе в чем-то отказывать, заботиться о ком-то? А обо мне кто будет заботиться? И тогда внутренне я услышала голос Бога: «А о тебе буду заботиться Я». Вот так и произошла моя встреча с Господом.

Подготовила Мария Котова

5.05.2020