О творчестве (часть 3)

— Научиться быть хорошим слушателем… Чтобы стать Вашим слушателем, матушка, что нужно?

— Ты хочешь стать?

— Все хотят понимать музыку…

— Нет, нет, это заблуждение. Не все хотят, потому что есть разные виды «музык». Например, мне очень нравится музыка Игоря Крутого. У него есть не только песни типа «Я тебя люблю, ты меня разлюбила» и потом наоборот… Не только такие. Отлично работает композитор в жанре песни! Просто отлично работает, ремесленник, что надо. Но он еще и композитор, то есть у него еще и с балансом всё на месте. Он же не пишет симфонии, он понимает, что он это не напишет, это не по его образованию, допустим. А он пишет то, в чем он ас, в чем он, так сказать, собаку съел. И у него дар мелодиста при этом. Вот это просто дар, он дается, и всё! Крутой им пользуется, и очень плодовито и эффективно. У него масса инструментальных произведений, он прекрасный аранжировщик, у него есть этот мелодический дар и умение его развить так, что где-то в точке золотого сечения у тебя уже комок в горле стоит от сопереживания, это тоже надо уметь — а всё потому, что человек ставит себе определенные рамки и не лезет туда, где он не умеет. При этом стать слушателем Крутого — это легко. Такой вид музыки так и называют — легкая музыка.

А стать слушателем Шостаковича очень трудно, но, знаешь, чтобы плавать, нужно плавать, ты не можешь стоять на берегу и смотреть, как плавают другие, а потом нырнуть и поставить сразу рекорд. Нет, нужно плавать самому. Так и здесь: чтобы стать слушателем, нужно слушать. И я знаю таких меломанов, которые не были музыкантами, они были юристами или банкирами, у них стеллажи дисков до потолка (тогда еще диски были, еще до монастыря), всё каталогизировано по исполнителям:

— У тебя есть третья симфония Брамса?

— Сейчас посмотрю. Вам в каком исполнении: Лондонский симфонический оркестр, Мравинский, Ростропович, Гевандхауз, Филадельфийский оркестр? Пожалуйста, выбирайте!

Понимаешь, такие люди есть…

Назову вам и другого современного композитора: Владимир Мартынов. Он когда-то писал серьезную музыку в академических жанрах (сонаты, квартеты), но потом перешел к мультимедийным жанрам, много у него музыки для кинофильмов, среди которых «Михайло Ломоносов», «Холодное лето 53-го», «Николай Вавилов», «Смиренное кладбище», «Поворот», «Русский бунт», «Остров». И он верующий человек, у него есть православные песнопения, гармонизации древних распевов, которые мы когда-то пели с хором, но не это главное. О нем можно сказать — «музыкальный богослов». И вот он написал книгу «Конец времени композиторов». Я уже где-то об этом высказывалась… Бах, Бетховен, Шопен, Чайковский, Дебюсси и все остальные ушли в прошлое — конец времени композиторов наступил, всё, что Бог хотел сказать людям через высокую музыку, всё, что должно было быть написано — написано.

Ну, а что же нам теперь делать? Рвать волосы на себе? Посыпать голову пеплом? Нет, надо жить в этой реальности. Она другая. Сейчас слово «композитор», наверное, должно наполняться совсем другим смыслом. Не Бах, Бетховен, Моцарт, Шостакович, Прокофьев, Шопен, Шумен, Брамс… Но это дело будущего: как это слово будет дальше развиваться как термин, чем оно будет наполняться.

— Запись Вашей сонаты сохранилась?

— Нет, в аудио не сохранилась.

— Ноты?

— Ноты, наверное, у детей валяются. Я же прошлое не брала с собой.

— Неужели после этого Вы ничего не написали?

— Это не совсем так. У меня были прикладные произведения «по случаю», потому что я была классным руководителем у будущих музыкантов. Я их вела с 1 по 11 класс, одна из них, Катя, поет у меня в хоре. Мы с ней знакомы… — ой, страшно вспомнить! — 40 лет. И я с ними очень много занималась всякими «позаклассными» мероприятиями: сочиняла детские песни (и слова, и музыку), мы ставили какие-то постановки, капустники. Потом они повзрослели, и песенки уже не понадобились.

Я вообще всю жизнь пела во всяких разных хорах и ансамбликах. Тогда, в 80-х, мы организовали Молодежный камерный хор, у него был талантливый, харизматичный дирижер, поэтому мои творческие амбиции были добровольно задвинуты на задний план. Ну, я делала, впрочем, обработки для этого хора. Обработки — это, так сказать, определенный жанр творчества. Если ты хороший ремесленник, то ты это умеешь, тебе не обязательно быть хорошим композитором — а я была хорошим ремесленником, меня научили хорошо. Вообще, это был период «нетворчества», у меня внутри что-то рождалось, даже какие-то эстрадные песни… но они так и оставались внутри.

А потом, в нулевых годах, у нас была такая «капустная команда» единомышленников, среди которых, кстати, было много верующих. И для наших капустников, на ежегодном вечере встречи выпускников, нужна была финальная песня. У меня таких получилось штук шесть, наверное. Тут меня долго уговаривать не нужно было, «заказ» был принят сразу, прямо сердцем. Я очень любила и люблю свою alma mater и людей, которые там работали и учились — и когда меня учили, и потом, когда я уже сама преподавала. Этот дух, эту прекрасную атмосферу, которая там витала! Меня это очень трогает. Мое чувство патриотизма, наверное, выразилось в этих песнях. Например, «Я верю» — она есть в записи нашего Праздничного хора, потому что Праздничный хор — это, собственно, лицеисты, которые не перестают таковыми быть, куда бы их жизнь ни забросила, и всегда приходят в феврале на вечер встречи выпускников.

Я ВЕРЮ. Слова и музыка Ирины Денисовой

Еще одна песня называется «Площадь Свободы, 7» — это адрес нашего лицея. Третья — «Потому что я музыкант». В общем, рождались у меня тогда вот такие песни «за жизнь», сразу и слова, и музыка. И потом с нашим оркестром мы это озвучивали. В лицее есть всё необходимое: хоры, солисты, оркестр учащихся. Мне кажется, это было здорово, это было вдохновляюще и за это можно держаться!.. Потом для этого, очень известного в Беларуси, Камерного оркестра Республиканской гимназии-колледжа под руководством заслуженного артиста Владимира Перлина, с которым мы дружили и сотрудничали, я немало аранжировок написала.

— «Площадь Свободы, 7» звучит в фильме о хоре «Единым сердцем».

— Да, там зал подпевал… И было решено, что это будет гимн нашего лицея.

ПЛОЩАДЬ СВОБОДЫ, 7. Слова и музыка Ирины Денисовой

И еще. Лирическую составляющую своей души я выразила в вокальном альбоме «Минорная душа», который написан специально для солистки нашего хора Марины Пороховниченко. Если б ее не было, я бы, наверное, и не писала. Но тут был такой обоюдный заказ, что ли…

Минорная душа. Слова и музыка Ирины Денисовой. Исполняет Марина Пороховниченко. Фортепиано — Ирина Денисова

— Правильно ли я понимаю: профессиональный композитор — это тот, для кого сочинение — способ, в том числе и заработка. Вы думали когда-нибудь, хотя бы в миру, чтобы продавать свои сочинения?

— Мне много раз говорили: «Слушай, у тебя двести произведений, давай ты их в авторских правах зафиксируешь, зарегистрируешь, и отовсюду, где их исполняют, тебе будут "капать" отчисления». Я еще, когда в миру была, лет двадцать назад, как-то пошла и зарегистрировалась — меня мой друг и настоящий композитор Витя Копытько убедил и буквально заставил. Ну, и на этом всё кончилось, больше я туда не ходила.

Тут я стою на жестких позициях: если ты не кривишь душой и везде говоришь и взаправду считаешь, что это не твое, а Божие, то какое ты имеешь право за это что-то получать; а если ты берешь за это деньги, тогда не говори про Бога в этом контексте. А если ты при этом еще и монах… Дисбаланс опять, дисгармония. Это неправильно, это вранье, вообще-то говоря. Или то, или другое. Или мое — и деньги мои, и песни мои; или Божие — и тогда всё Богу. Кстати, в первом варианте нет ничего предосудительного, просто нужно быть последовательным.

— Матушка, но у нас есть благотворительные концерты, где поют Ваши песни…

— Не надо путать это с авторскими правами на песню, когда, например, спел какой-нибудь хор мою песню на концерте, и с устроителей взяли сколько-то денег и перечислили мне. Однажды мне позвонили из Могилевской филармонии: «К нам приезжает хор "Всехсвятский" под управлением регента Дмитрия Токмакова. Они будут исполнять Ваше произведение такое-то. Как нам это оформить?» Я отвечаю: «Боже упаси! Что значит "оформить"? Дима мой ученик с первого класса! Я буду с него… Нет, это вообще немыслимо».

Так что никаких авторских прав.

Беседовал Вадим Янчук

Ред. монахини Иулиании (Денисовой)

О творчестве (часть 1)>>

О творчестве (часть 2)>>

22.09.2020