Подать записку в монастырь
О здравии или упокоении
Про Бога и не про Бога (часть 4)
О том, что читать и смотреть современному православному человеку, наш корреспондент Анастасия Марчук беседует с насельницей нашего монастыря, известным церковным музыкальным деятелем монахиней Иулианией (Денисовой).
— Как различать плохие и хорошие книги?
— «Это плохая книга, не читай ее…» «Да, хорошая книга, почитай…» Это мое личное мнение или твое личное мнение. На каком основании мы советуем почитать то или иное? Например, если мне советует мой близкий друг, с которым я разделяю мировоззрение и точно знаю, что у нас общие вкусы, мне достаточно: «Отличная книга, читай ее, можно». Но если советует какая-то малознакомая монахиня (которой я для вас являюсь в данный момент), рассуждая тут о литературе для всей интернетной аудитории, у нее должны быть весьма веские основания для того, чтобы назвать книгу хорошей или плохой.
Поэтому я всегда стараюсь обосновать свое мнение. И если эти обоснования кого-то не устраивают, он скажет: «А, я понял, о чем ты говоришь — нет, мне это не подходит». Человек может сделать свой выбор и сказать: «Нет, у меня не совпадают взгляды с этой монахиней, поэтому я, пожалуй, воздержусь советовать своему ребенку читать "Гарри Поттера"». Вот это будет правильно. А просто плохих и хороших книг не бывает. Бывает графоманство — это другое дело, это когда книга написана человеком, некомпетентным в литературе. И то, даже на нее находятся свои читатели: близкие, друзья, знакомые. Особенно стихи — стихи пишут все, и они находят своих почитателей в каком-то близком кругу. Это всё может иметь место. Но мы говорим сейчас о той литературе, которая действительно видоизменяет душу: это может быть и опасно, может быть и полезно, это может быть целительно, а может быть губительно. Вообще, литература как вид искусства — это большая сила.
— Тогда поговорим не о плохих книгах, а о книгах с плохим концом.
— Хорошо, только слово «плохим» берем в кавычки — скажем, с трагическим концом. И вот вопрос: не «хэппи энд» — это плохая книга или как? Ромео и Джульетта, по факту, книга с «плохим» концом — это плохая книга?..
Есть понятие трагедии — это огромный пласт литературы, театрального искусства и кино, где всё заканчивается чьей-то смертью. Трагедия — это смерть. Бывают произведения искусства, которые не ставят проблему, а просто показывают, как страшна жизнь, показывают ее таковой, какова она есть. Такие произведения бывают очень сильно и талантливо сделаны, но они оставляют тяжелейшее впечатление — если нет катарсиса.
Что такое катарсис? Это очищение через страдания. Вся великая литература наполнена, пронизана катарсическими моментами. Те же Ромео и Джульетта — ведь пьеса Шекспира заканчивается не их смертью. А чем? Кто не знает, почитайте, а молодежи сейчас уже можно и кино посмотреть, есть довольно много экранизаций, в том числе с современными атрибутами, где Меркуцио «рассекает» на мотоцикле — но тема та же. Это о чем говорит? Что произведение Шекспира не имеет «срока годности». Этот архетип человеческих отношений применим к любому веку.
А заканчивается там тем, что кланы Монтекки и Капулетти примиряются! Вот ради чего были эти смерти — чтобы их родители раскаялись, чтобы других смертей больше не было, чтобы не было этих постоянных кровопролитных сражений их дочерей и сыновей. Катарсис часто связан с жертвенностью.
Приведу другой пример. Сейчас очень популярен талантливый режиссер Андрей Звягинцев. У него есть такие фильмы, как «Изгнание», «Возвращение» и нашумевший «Левиафан», которые, с точки зрения кинематографии и даже литературы, говорят о том, что он большой мастер. Но этот фильм не вселяет надежду, не дает выхода, не говорит о любви, а говорит о том, что вот такая страшная действительность нас окружает. И всё. Там нет катарсиса. Поэтому я не могу назвать его в числе «обязательных к просмотру». Понимаете, почему? Нет, не из-за опасности. Да, вот еще, что я хотела сказать: не надо ничего бояться, не может нас испортить литература или какой-то фильм, если у нас есть четкий христианский, нравственный ориентир. Но мы должны понимать, с какой целью мы потребляем ту или иную книгу или фильм.
— Иногда еще такой вопрос возникает: а зачем читать, можно же смотреть?
— На этот вопрос довольно давно стали отвечать мастера кинематографии — собственно, как только зародился кинематограф. Они сразу поняли, что великие произведения литературы можно экранизировать. Мы, взрослые, часто отсылаем детей: «Ты почитай, что ты там смотришь? "Тихий Дон" и "Война и мир" поместились в две серии, разве это дело? Надо же читать, надо понять слог автора, Достоевского всего надо перечитать». Ну, вот лично я не всего Достоевского читала, честно говорю. Но есть такие великолепные экранизации, которые представляют собой самостоятельные произведения искусства, не искажающие при этом первоисточник. Если бы во времена Достоевского был кинематограф, он наверняка писал бы сценарии. Не могу, конечно, ручаться, но, мне кажется, Чехов бы точно писал. Они бы оценили эту возможность визуализировать, как сейчас говорят, свои образы, увидеть их воочию.
Поэтому экранизация — это само по себе не плохо.
— Значит, вопрос не в том, ЧТО, а в том — КАК?
— Да, это извечный вопрос мастерства, личности художника, режиссера. Режиссеру, кстати, как и дирижеру, очень трудно. Это не скрипач или виолончелист, который с собой в своем футлярчике свою родную скрипку принес, сыграл на ней и обратно упаковал. А здесь ты зависишь от десятков людей, которыми нужно уметь управлять и без которых ты ничто. И это очень тяжелая задача.
Из новых экранизаций могу порекомендовать «Бесы» по Достоевскому. Смотрела, потому что само название монаха привлекает, хотя там совсем не про монахов. Это там Достоевский говорит: «Кто не верует — тот уже не народ». «Идиот», конечно, с потрясающим Евгением Мироновым, «Тихий Дон» — новая экранизация, где Мелехова играет прекрасный актер Евгений Ткачук. По Булгакову: «Дни Турбиных», «Белая гвардия», из старых — «Мертвые души» с Калягиным и, конечно, «Братья Карамазовы». Игра просто гениальная: Мягков — Алеша Карамазов, Лавров играет этого неверующего атеиста Ивана, и такой «душа на распашку», грешный и по-своему любящий Бога Дмитрий Карамазов, которого Ульянов играет. Это всё дает такую пищу для размышлений, ведь сердце — это мыслящий орган.
Тем, у кого есть интернет, хочу назвать фильм «Христиане». Это дипломная работа студента ВГИКа 80-х годов, автором сценария которой был знаменитый Павел Лунгин, создатель фильма «Остров». Там играют замечательные актеры во главе с Любовью Полищук. Представьте: разгар советского времени, и надо же было выбрать, надо же было получить разрешение на экранизацию с таким названием — «Христиане»! Есть такой русский писатель Леонид Андреев, которого мы в школе никогда не проходили, потому что он всё время про Бога писал.
Всё происходит в зале суда, короткометражка, примерно час идет. Очень рекомендую посмотреть. Даже не буду говорить, в чем сюжет, важно другое: кто христиане? Те, кто постоянно говорят об этом, держат руку на Библии и клянутся говорить правду и только правду? Или кто говорит: «Я не христианка, я не могу клясться на Библии, я ведь последняя грешница»? Вот кто из них действительно христианин? Вопрос…
Не могу обойти в своих мыслях, воспоминаниях и рассуждениях о литературе великого Пушкина. Его творчество удивительным образом прорастает во всех нас. Как сказал русский поэт XIX века Аполлон Григорьев, «Пушкин — это наше всё». Мы даже не задумываемся, что современный язык, которым мы сейчас говорим, ведет свое начало от Пушкина. Ну, например: «На синих иссеченных льдах играет солнце, грязно тает на улицах размытый снег» — это строчки из стихотворения двухсотлетней давности, а воспринимается ну совершенно как проза жизни XXI века! Да, это был великий подарок Бога человечеству. Юрий Набоков говорил, что всегда вслушивался «в чистейший звук пушкинского камертона». Люблю такую цитату, смысл жизни по Пушкину:
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв —
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.
В этом четверостишии уместилось жизненное «кредо» каждого нормального, адекватного верующего человека, тут каждое слово на месте — ни добавить, ни отнять. И это разве не духовная литература?
— А как вы считаете, «духовная» и «церковная» — это синонимы?
— Нет, конечно. Литература на церковную тематику, которая продается в наших лавках, не всегда является собственно литературой. В чем тут дело? Во-первых, как я уже говорила, посмотрим на «срок годности». Во-вторых, для того, чтобы называться Литературой, книге необходимо как минимум быть написанной добротным литературным языком. В-третьих, писателю нужно обладать драматургическим талантом, умением выстраивать произведение. Сейчас очень распространены рассказы и повести священников и просто верующих людей.
Знаете, есть такой термин — паралитургическое пение. То есть так называемые духовные стихи и песни, не используемые в богослужении, внехрамовые. «Пара» переводится как «около». Думаю, по аналогии можно сказать и паралитургическая литература. И в этом пласте есть свои жемчужины. Есть профессиональные литераторы, в том числе священники, которые действительно пишут очень значимым и интересным литературным слогом.
На первом месте у меня рассказы, которые вошли в книгу «Несвятые святые». Все ее знают, конечно, но не упомянуть ее в контексте этого разговора нельзя. Написал ее профессионал, окончивший сценарный факультет ВГИКа, а ныне митрополит Тихон (Шевкунов). И вот это совмещение высочайшего профессионализма и высочайшей духовности и дает такие простые произведения, которыми зачитываются буквально все. Понимаете, есть вещи простые по причине незрелости — о них, скорее, можно сказать «простенькие». А есть уже простые, преодолевшие всю сложность нашего интеллекта, и это совсем другая простота.
Вот недавно был у нас Петр Мамонов — замечательный человек, такой прекрасный современный персонаж, я бы сказала. Его всего можно разобрать на цитаты и заклеить стены его афоризмами. Он как-то рассказывал, что живет в доме за городом, где нет особых удобств, так, по-простому живет, и у них часто отключают свет — просто его нет и всё, и тишина, и только лай собак… И вот он говорит: «Духовная жизнь — это то, с чем ты лежишь, когда отключили свет». Нечего делать, нечем заняться. И ты начинаешь прислушиваться к себе, к своему внутреннему миру, к своим мыслям, к своему сердцу — что там обитает?
Наш батюшка тоже говорит, что духовная жизнь — это не только размышления о святом, о высоком, не только молитвы. Когда человек становится на путь христианства, духовной жизнью пропитано всё. Всё, что человек думает и чувствует, всё, что с ним происходит, его поступки и слова имеют прямое отношение к духовной жизни. И жить этой внутренней жизнью так интересно!
— Но, с другой стороны, существует же и в полном смысле духовная литература?
— Да. Это труды богословов, не говоря уже о святых, начиная с апостолов. Приведу в пример, как обычно, то, что мне наиболее близко.
Архимандрит Софроний (Сахаров) в своей книге «Главы о духовной жизни» говорит, в частности, не только о том, как надо побеждать грех, но о том, что делать, когда ты в унынии, когда всё безнадежно или тебе кажется, что безнадежно. Эпиграфом к этому состоянию можно поставить высказывание его великого старца Силуана: «Держи ум свой во аде — и не отчаивайся».
Так вот, отец Софроний пишет: «Трагедия человечества в том, что люди стоят на разных уровнях и видят вещи по-разному». Вот взять хотя бы нас с вами: два человека беседуют, вроде, по-русски, оба на родном языке, но нет никакой уверенности, что мы понимаем друг друга полностью, потому что есть различия в возрасте, есть различия в воспитании, есть разный путь прихода к вере и опыт в христианстве — даже мы с вами видим мир по-разному, а что уж говорить о масштабах всего человечества. «И сочетать и гармонизировать эти различные видения невозможно, — говорит дальше старец Софроний. — Боюсь, что апокалипсис предвидит именно сей ужасный "взрыв" ненависти всех против всех без малейшего сознания необходимости покаяния». Это то, о чем говорили многие святые люди: когда исчезнет с лица Земли покаяние, когда даже стремления к этому не будет — вот тогда действительно, произойдет «взрыв ненависти всех против всех». Разве мы не замечаем эти тенденции уже сейчас в окружающем нас мире?..
Вот это — духовная литература.
— И напоследок простой вопрос: зачем нужно читать?
— Когда мы пользуемся накопленными богатствами литературы и кинематографа, мы не просто компенсируем какие-то свои незнания. Мы восполняем свою жизнь и изменяемся к лучшему. Да, безусловно, к лучшему. Конечно, можно прожить без всего этого, однозначно. Можно читать Евангелие и этим жить, и не будет совершенно никакого упущения, но… уверены ли мы, что действительно живем только Евангелием и по Евангелию? Можем ли мы с уверенностью сказать такое каждый о себе?..
Вот в чем вопрос, как говорил великий Шекспир.
30.08.2019
Про Бога и не про Бога (часть 1) >>