Часть первая
Вот уже неделю в храме в честь иконы Божией Матери «Державная» нашего монастыря пребывает список чудотворной иконы Пресвятой Богородицы «Барколабовская» из Свято-Вознесенского женского монастыря в Могилевской области. Привезла святыню игумения Ангелина (Ёрш), благодаря чему у нас появилась редкая возможность побеседовать с настоятельницей обители и расспросить ее о жизни до монастыря, пути к монашеству и игуменстве.
Алла Федоровна Ёрш родилась в деревне Соболи Гомельской области. В простой советской семье Бога не отрицали, но и сильно в Него не верили. Отец работал главным землеустроителем района, а мама — санитаркой в больнице. Алла же с детства интуитивно чувствовала, что Бог есть. Она окончила среднюю школу в Брагине и получила музыкальное образование по классу баяна. Стала учительницей. В 21 год вышла замуж и родила двоих дочерей. А потом…
— В один прекрасный момент я почувствовала, что Бог есть. Осознала это под действием скорбей, которые Господь послал, когда мне исполнилось 28 лет. И тогда я поняла: что бы ни было, я иду к Богу!
Я стала тайной христианкой. Ведь это были 80-е годы, когда всё запрещалось, и меня как учительницу — я преподавала математику — могли выгнать из школы. Мы жили в небольшом городке Лоев, где была церковь. Но мой первый духовный отец сказал, что ходить в местный храм нельзя, и я с дочерьми ездила за 50 км в Речицу, чтобы помолиться, исповедоваться и причаститься. А к духовному отцу приходила за советом под покровом ночи.
Родители сначала настороженно отнеслись к моему воцерковлению. Единственное, что я могла принести в дар Господу, был пост. В постные дни особенно переживала мама, ведь я была худая, и она волновалась, что это отразится на моем здоровье. Но однажды к нам в гости пришла знакомая пожилая женщина и, увидев меня, воскликнула: «Как посвежела и похорошела Алла!» Только после этого мама успокоилась. Позже родители пришли к Богу и приняли христианскую кончину.
— При каких обстоятельствах Вас посетила мысль о монашестве?
— Эта мысль зародилась у меня с первого посещения монастыря. Мы с семьей переселились в Минск в 1989 году. В то время были открыты только кафедральный собор и церковь святого Александра Невского на Военном кладбище. Дело в том, что у меня был один неисповеданный грех, но я об этом тогда не заботилась. Неожиданно нашелся священник, который меня расположил к чистосердечной исповеди. И когда я открыла ему свое беззаконие, такая благодать коснулась моего сердца!
Через какое-то время я попала в Спасо-Преображенскую пустынь, что в 15 км от латвийской Елгавы. Этот одинокий лесной скит покорил мою душу. Именно тогда в сердце запала глубокая печаль, что я не монахиня. После этого для меня открылась духовная дорога.
— Какой она была?
— Путь был очень долгим. С начала 90-х я начала ездить паломницей по монастырям. Потом встретила отца Николая Гурьянова, который стал моим духовным руководителем во всех главных вопросах моей жизни. В самые трудные моменты помогал своей молитвой. Сначала у меня был другой духовный отец — архимандрит Петр (Кучер) из Украины. Когда я поинтересовалась у отца Николая, ездить ли мне за советом к отцу Петру в Украину, он ответил: «Как Господь копеечку даст». У меня действительно в то время было очень тяжелое материальное положение. Тут я не растерялась и говорю: «Батюшка, а Вы?» А он мне отвечает: «Хочешь, чтоб насыпал?» Я сложила ладошки лодочкой, и он мне как бы что-то в них насыпал.
В ту же ночь мы пошли ночевать к келейнице батюшки Валентине. Оказалось, что паломники из Санкт-Петербурга передали через нее отцу Николаю много записок и денег. Валентина сказала, что батюшка возьмет только 1 купюрку, а остальное нужно отдать бедным людям из Беларуси. Так ко мне попали 20 долларов, которые стали неразменным рублем: каждый раз за счет этих денег я приезжала к батюшке. И каждый раз привозила их домой в целости и сохранности! Между поездками ни одного цента из них я не тратила — понимала, что это святое благословение батюшки. Так я получила возможность посещать отца Николая каждый год.
— Отец Николай Гурьянов Вас и благословил на монашество?
— В душе я знала всегда, что это мое предназначение. Но до пострига прошли долгие годы. Раньше я даже плакала перед Богом, что не могу уйти в монастырь из-за замужества и детей. Но отец Николай в каждый мой приезд на протяжении 8 лет готовил меня к будущему избранию пророческими словами о том, что муж мой умрет. Я постепенно привыкала к этой мысли.
Мне было 45 лет, когда мужа не стало. Но несмотря на большое желание стать монахиней, я очень переживала его потерю. После смерти супруга хотела сразу уйти в монастырь, но Бог распорядился иначе: у нас в Озерище, где я жила, открывался приход, и я стала председателем приходского совета, хоть и не готовила себя к этому. Приход был очень слабенький: много бабушек и пять человек трудоспособного возраста. Я понимала, что нельзя их оставить. Прошло целых 6 лет до образования прихода и приезда священника. Но еще на год пришлось задержаться, несмотря на твердое намерение избрать монашеский путь. Священник наказал исполнить задуманное только с благословения архиепископа Могилевского и Мстиславского Софрония. Я со страхом подумала о том, как мне попасть в Могилев и обратиться к самому владыке. Решила сначала позвонить в епархиальное управление. И трубку поднял сам владыка Софроний! На мой вопрос ответил, что мне рано в монастырь и надо побыть еще год при приходе.
И вот, наконец, в 2006 году мы вместе с младшей дочерью, которая также имела на это благословение отца Николая Гурьянова, поступили в монастыри. Дочь — в Свято-Иоанно-Богословский женский монастырь в Домашанах, а я первый год своего послушничества провела в женском монастыре в честь святой блаженной Ксении Петербургской в Барани. Пошла туда ради духовника, которого обрела до этого, надеясь на духовное окормление. Через год по благословению митрополита Минского и Слуцкого Филарета (Вахромеева) перешла в Полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь.
Здоровье пошатнулось, поэтому первое время была просто дежурной сестрой, потом ухаживала за старицами. Следующий этап — помощник эконома по части решения строительных и ремонтных вопросов; потом было послушание библиотекаря; также преподавала в воскресной школе, так как окончила минскую Школу катехизаторов. Проводила катехизаторские беседы с представителями медицинского и других колледжей, участвовала в диспутах с педагогами, в которых надо было свидетельствовать о Православии. Во время последнего полоцкого послушания возглавляла библиотеку и экскурсионную службу монастыря, а также проводила экскурсии для высоких гостей.
— Как Вас Господь привел в Барколабово?
— В Полоцком монастыре я подвизалась 10 лет. Эта старейшая обитель — один из самых фундаментальных монастырей Беларуси. Оттуда вышло много настоятельниц. Мать-игумения видела мои труды на послушании эконома, а также я справилась с очень ответственным заданием по разрешению одной проблемной ситуации. Наверное, Господь дал мне организаторские способности.
И когда к нашей игумении обратились с просьбой определить сестру, которая могла бы стать настоятельницей монастыря, она напутствовала меня на это служение. Размышляя о предстоящем послушании, я читала одну духовную книгу, и там была такая фраза: «Какое бы наитруднейшее благословение Я тебе ни дал, Я тебе во всем помогу». Я поняла, что это Божие уверение, и перестала волноваться.
Послушание игумении — это очень тяжелый крест, который надо понести, и ничего не поделаешь — он дан тебе Богом. В наш Полоцкий монастырь часто приезжал архимандрит Филипп (Стецюренко) из Одессы, духовник двух украинских монастырей. Я в то время была дежурной сестрой, и когда вышла к нему под благословение, он мне стал руку целовать! Я смутилась и подумала, что он меня с матушкой перепутал. А потом он стал иносказательно описывать мою жизнь в монастыре, сравнивая с судьбой святителя Филарета (Дроздова).
Решение было очень ответственным. Но Господь призвал меня к этому служению в 2017 году и во всем помогает. Когда я узнала, что это будет в Барколабово, очень обрадовалась, ведь там пребывает чудотворная икона Божией Матери. А еще обнадеживало то, что там уже были построены и храм Иоанна Предтечи, и сестринский корпус, — не надо было восстанавливать всё с нуля, как мне представлялось до этого. Но всё равно было много незавершенных работ и нестроений, плохой была и подъездная дорога…
А еще очень интересно, что когда мне надо было уезжать из Полоцка, в монастырь заехал протоиерей Иоанн Миронов. Когда матушка подвела меня к нему и рассказала о моем будущем послушании, он сказал: «Пускай-пускай, пусть попробует. Запомни три слова: порядок, порядок и порядок». С тех пор стараюсь выполнять его напутствие.
Я пришла на смену первой строительнице монастыря схиигумении Антонии.
Беседовала Майя Кутырева
Продолжение следует…
25.10.2019
