Марко Обрадович: «Каждый первый забитый мною мяч посвящаю семье»

На службах в нашем монастыре порой можно встретить сербского футболиста Марко Обрадовича. Он всегда в окружении семьи — рядом супруга Сучница, дочки Николина и София. О людях, с которыми вместе молишься в храме, всегда интересно узнать больше, и мы поговорили с Марко о его отношении к вере, о том, как он переживает поражения и о символическом сердце, которое он показывает после каждого гола.

— Марко, расскажите, как Вы узнали про наш монастырь?

— В Боснии и Герцеговине в монастыре Ловница живет наш духовник. Игуменья этого монастыря монахиня Иоанна знает монахиню Магдалину из вашей обители. Она попросила ее, чтобы здесь, в Минске, мы могли получить духовную поддержку.

Воцерковился я благодаря жене. Вместе мы девять лет, восемь из которых женаты. Сейчас каждое воскресенье ходить в храм на литургию и причащаться у меня не получается. Это связано с тем, что матчи очень часто проходят по субботам, а иногда и по воскресеньям. У супруги также в последнее время много вопросов с детьми, а вскоре еще и сын родится. Но если есть возможность, мы обязательно приезжаем в ваш монастырь на богослужения.

Лично я, если быть честным, людей по вероисповеданию не делю. Для меня главное, чтобы человек был хорошим, порядочным, пусть он, скажем, и мусульманин. В моей команде в Боснии, где я был капитаном, каждый второй игрок исповедовал ислам. С ними я играл четыре с половиной года и могу сказать, что там было много хороших людей. Здесь, в Беларуси, тоже много хороших людей. Главное — взаимоуважение! Все-таки так исторически сложились в этом мире, что все мы воспитывались в разных культурах, разных религиях, а значит, какие-то взгляды и ценности могут отличаться.

— К футболу в церковной среде отношение неоднозначное. Считается, что это азартная игра, которой хотят увлечь всё больше людей.

— Это очень сложный вопрос. Многие думают, что вот ты играешь в футбол и получаешь удовольствие, но на самом деле это постоянный стресс. Каждая игра на выживание! Футбол — спорт очень трудный и очень умный, ты отдаешь игре всего себя, просто многие люди этого не понимают... А близкие, скажем, моя жена, всё знает и всё видит. Как переживаю поражение, пересматриваю записи после игры и не могу уснуть до пяти часов утра… Но даже после проигрыша главное быть честным перед самим собой. Это значит, посмотреть себе в глаза и сказать, что ты выложился на поле по максимуму.

— Супруга и дочери следят за Вашими результатами? Смотрят футбол?

— Конечно, смотрят, обязательно! Раньше следили за игрой со стадионов, а сейчас, поскольку матчи обычно в позднее время проходят, смотрят по телевизору. И, конечно, они переживают. Но это наша жизнь… Просто всё, что есть у нас, — это футбол. Каждый первый забитый мною в матче мяч я посвящаю семье. Сердце, которое показываю на матчах после голов, адресовано всем моим болельщикам, но в первую очередь — моей семье!

— Как появилась эта красивая традиция?

— Изначально, еще когда играл в Бельгии, показывал сердце супруге. Тогда у меня был такой тяжелый период, что думал вовсе завершить с футболом. Продолжил играть только благодаря поддержке моей жены. Она попросила не бросать футбол, и я это очень ценю.

Знаете, имя Сучница означает маленькое солнышко. Им она и является для меня. Быть женой футболиста непросто. У нас много игр и тренировок, много времени приходится проводить вне дома. В профессиональном спорте карьера очень сложная, и все трудности моя жена разделяет со мной. Она же и помогает мне принимать правильные решения. Пусть она и не даст спортивный ответ, но всегда выслушает. Она мне и жена, и друг, и психолог, и всё, всё, всё.

— Как Вы думаете, за последние полгода в белорусском футболе Вам уже удалось проявиться по-настоящему?

— Проявляюсь, конечно. Мои качества уже видны. За это время у меня было три микротравмы, а если отсутствуешь даже 10 дней, пусть ты и лидер, ты уже не в основном составе. В него нужно опять возвращаться. Когда я играл в Боснии, мог даже несколько дней не тренироваться и при этом оставался в основном составе. Здесь, в восточноевропейском футболе, действует другая система.

В этом сезоне я пропустил три игры, а в 13 играх у меня пять голов. Я доволен, правда, мог и большее сделать. Себя, свои качества я показал, это точно. Но в команде игроки сами на себя не смотрят, главное — взаимодействие, чтобы команда двигалась. Ну, а если смотреть только на то, чтобы самому забить мяч в ворота соперника, тогда не получится игры ни у тебя самого, ни у твоей команды. В футболе как в жизни: ты отдаешь — тебе возвращается.

— Период игры в российской футбольной команде отмечен большим количеством выложенных Вашими поклонниками в соцсети совместных фотографий с Вами. Интересно, а кого из футболистов любили в детстве Вы сами?

— Самым любимым был Дидье Дрогба, нападающий «Челси». Очень сильный футболист! В России я фотографировался много, потому что болельщики там очень активные. Слава Богу, везде, где играл, болельщики меня любили, а самым главным признаком успеха было то, что меня узнавали на улице.

— А какие болельщики в Беларуси?

— Тоже активные. У клуба «Торпедо-БелАЗ» огромный потенциал. У нас есть 1000‒1500 постоянных болельщиков, которые приходят на все игры. Хотелось бы больше, конечно, и у нашего клуба есть перспектива, но для этого нужно иметь хороший стадион. Многое еще зависит от результата, от места команды в лиге. Сейчас на играх лидера турнира — клуба «Динамо-Брест» — полный стадион каждую игру.

— Я заметил, что Ваша старшая дочь отлично говорит по-русски! Она ведь родилась во Франции, а дальше жила с вами в разных странах. Интересно узнать, как происходит воспитание детей в разной языковой среде?

— Да, Николина родилась во Франции. До года она росла в Бельгии, затем мы жили по несколько месяцев в Сербии и во Франции, четыре с половиной года — в Боснии и Герцеговине и после уже два года в русскоязычных странах: Казахстане, России и в Беларуси.

Моя супруга владеет шестью языками, старшая дочь пока разговаривает на двух. В семье между собой мы общаемся только на сербском. Дочери по-русски разговаривать пока еще тяжело, но у нее много друзей и с ними она, конечно, говорит на русском.

Сейчас в школе, я так думаю, она понимает 90 процентов материала. Еще здесь больше, чем в российской школе, сделан уклон в математику. Нужно было программу нагнать, а потому месяц мы занимались дома. Я понимаю, как трудно Николине. Был вариант, что семья остается в Сербии, а я играю тут, но, конечно, с родными лучше быть вместе.

Что будет дальше — неизвестно. Футболисты, можно сказать, живут с собранными сумками... Кто знает, как будет складываться работа в команде? В футболе везде сейчас ситуация тяжелая: и финансирование, и уровень. В эту команду я попал благодаря тренеру. Если бы смотрели только статистику, а не знали меня как футболиста, то я бы не попал в клуб. Контракт здесь подписан на год.

— Марко, у Вас скоро родится сын. Вы хотите, чтобы он тоже был футболистом?

— Будет ли футболистом, не знаю. Главное, чтобы занимался спортом. Спорт гарантирует здоровье. Он помогает воспитать хорошего человека. Конечно, в этом вопросе роль школы выше, но важен и спорт.

— Вы это почувствовали на себе?

— Профессиональные занятия футболом от меня потребовали выбора: либо старшая школа, либо тренировки. Мне приходилось пропускать занятия, учителя высказывали претензии. Родители предоставили возможность решить этот вопрос самому, и я выбрал футбол, просто раз в 3‒4 месяца сдавал в школе экзамен по учебной программе. А заканчивал школу я уже в Бельгии.

Любой вопрос можно решить, если быть собранным. Такой у меня характер. Даже в Африке я бы не пропал.

— За что Вы полюбили футбол и почему его любят во всем мире?

— Футбол у меня просто в крови. В него я играю с пяти лет. Свою дальнейшую карьеру я тоже вижу в нем: тренер, директор, агент... Пока не знаю, сейчас мне 28 лет, и об этом рано думать.

А почему люди любят этот спорт? Потому что это самый интересный спорт и, главное, в этом спорте нет политики.

— Это правда?

— Так и есть, да. Футбол — это самый важный спорт в мире, самый классный. Поэтому люди его и любят.