Монашеский постриг с именем Арсения инокиня Ксения (Козлова) вместе с несколькими сестрами нашего монастыря приняла 1 апреля 2019 года. Это событие в ее жизни стало самым важным, ведь о нем она мечтала с детских лет. О любимой святой, память которой совершается сегодня в Соборе Санкт-Петербургских святых, Промысле Божием и своих переживаниях молодая монахиня рассказала на одном из сестрических собраний.
«Хочу в монастырь и… сохранить свое имя»
— Быть в монастыре я мечтала с детства, как только узнала, что такая жизнь существует. Собираясь в монастырь, я достаточно много читала о монахах и, так сказать, теоретически изучила внешнюю сторону монастырской жизни. Человек, принимая монашеский постриг, умирает для прежней, мирской жизни, и ему в связи с этим дается новое имя. Поэтому я понимала, что мое имя при постриге поменяется. Помню, как-то в школе с одноклассниками мы обсуждали имена, и оказалось, что почти никому не нравилось, как его зовут. Я же радовалась и думала: «Слава Богу, что я — Ксения!» Свое имя я очень любила и, конечно, мне было жалко с ним расставаться, о чем я время от времени думала.
И вот как-то с классом воскресной школы Свято-Петро-Павловского собора г. Минска мы посетили Полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь, где встретились с игуменией Евфросинией (Максимчук). В числе прочего нам тогда рассказали, что матушку Евфросинией звали с детства и при постриге она попросила оставить ей имя святой Евфросинии Полоцкой, которую так почитала. Так у меня появилась надежда, что даже имя может остаться прежним.
Впервые сама на монашеском постриге я была в 2002 году в нашем монастыре, тогда постригали в мантию инокиню Иулию (Орлову). Вообще, существуют разные традиции перемены имени в постриге: по первой букве (то есть новое имя выбирается на ту же букву, что и прежнее) или по святкам (дается имя святого, память которого приходится на ближайшее к дню пострига время), а что касается женских монастырей, то сестер называть могут как женскими, так и мужскими именами — это зависит от традиций конкретного монастыря. Во время пострига инокиню Иулию нарекли Иоанной, и я сделала вывод, что в нашем монастыре постригают по первой букве (впоследствии оказалось, что это было совпадение). Придя домой, пересмотрела все имена на букву «К» и того, которое было бы мне по душе, среди них не нашла.
Мои святые
На одном из следующих монашеских постригов мне очень запомнились слова митрополита Филарета (Вахромеева). Он сказал, что святой, имя которого человек получил при Крещении, не оставляет его и после изменения имени, а продолжает за него молиться и помогать, а кроме этого, у монаха появляется еще один святой покровитель, имя которого дается при постриге. Владыка сказал тогда сестрам: «Теперь у вас не один святой, а два». Помню свою радость, когда я это услышала.
А уже будучи в монастыре послушницей, я как-то стояла на службе святой Ксении Блаженной, и мне пришла мысль, что ведь звали Ксенией святую только первые 26 лет жизни, а дальше — Андреем Федоровичем. Нам в воскресной школе говорили, чтобы мы старались быть похожими на своих святых. Тогда я еще раз вспомнила эти слова (в той связи, что по примеру моей святой и мне следует отказаться от своего имени).
Святая Ксения Петербургская очень мне дорога, и я всегда прошу ее помощи, ведь мне так не хватает того, что как раз было у нее. В одной стихире из службы блаженной поется, что святая Ксения, как лепту вдовицы, принесла в жертву Богу свой разум, став безумной для мира, а теперь мы ее почитаем как «мудрейшую премудрых» и просим просветить и наш ум, чтобы знать, что и как делать[1]. Для меня, как человека, который привык верить себе, строить логические умозаключения и вообще полагаться только на свой разум, эти слова — пример того, чего бы я хотела достичь и к чему хотела бы стремиться.
Имя Арсения, данное при постриге, мне тоже очень нравится (и оно даже похоже на Ксению). И в этом я вижу Божие действие и Его любовь. Конечно, сейчас вопрос имени не кажется таким важным, но ведь Бог позволяет человеку и какие-то душевные вещи, Он всё знает о наших мыслях и стремлениях, всё учитывает.
И пример жизни преподобномученицы Арсении для меня важен. В ее житии особенно отмечается, что матушка считала себя ниже всех и спрашивала совета у других. И как же мне это тоже нужно!.. А еще вообще все новомученики близки нам, потому что они жили не когда-то давно и в других условиях, а вот, совсем недавно, и так же, как мы. Просто в определенный момент остались верными Богу и пошли до конца. И, конечно, сейчас мы просим их: «…да и мы, егда найдет на ны испытания час, мужества дар восприимем вашими молитвами».
Планы мои и Божии совпали
В детстве я читала много житий святых, в частности, монахов, в которых описывались разные истории их жизни. Кто-то собирался в монастырь, а кто-то даже и не помышлял о монашестве.
Моя сестра Полина говорила, что в монастырь ни за что не пойдет, а я про себя думала, что хочу именно такой жизни и никакой другой.
И вот читаю, например, известный рассказ, как приехали к преподобному Серафиму Саровскому две сестры. Одна собирается замуж, а вторая в монастырь, но святой благословляет наоборот. С грустью закрываю эту книгу и открываю другую, где, знаю, будет написано, что, к примеру, преподобный Сергий Радонежский с юности желал быть в монастыре и наконец его желание исполнилось… Я всегда боялась, что в жизни может быть наоборот, что у Бога на меня могут быть другие планы. Но оказалось не так. Бог же видит сердце человека.
Первый вопрос пострига — для чего ты пришел в монастырь? А ведь только потом начнешь понимать, чего просил. Так во всех вопросах и во всех обетах. Они выше естества человека, но мы, сестры, все-таки дерзаем приносить эти обещания и исполнять их, надеясь не на свои силы, но на Божие содействие, как и говорится в чине пострига.
На нашем постриге я всё время смотрела на владыку Игнатия (Луковича) и видела, как он, задав вопрос, обводил всех нас взглядом, внимательно слушая каждый ответ. Очень чувствовалась важность произносимых слов.
Об испытаниях и сложных вопросах
Есть вопрос, который меня давно волнует.
Мне кажется, что благодать Божия от меня никогда не отступала, всю жизнь я чувствовала Бога рядом. Не было опыта духовной борьбы и ощущения своей немощи. И сейчас мне страшно, я понимаю, что все испытания впереди. Но думаю, что через постриг Господь дает силы, чтобы потом не сломаться и не отчаяться, когда увидишь, что представляешь из себя по-настоящему.
Когда долго мечтаешь быть в монастыре, и, наконец, твоя мечта сбывается, то потом это сильнее, больше и, конечно, дольше ценишь. Но ведь рано или поздно наступит момент, которого я и боюсь, когда спросишь у себя: «А что я здесь делаю? Почему я сюда пришел? Почему я выбрал такую жизнь, а не другую? Может быть, другая жизнь мне больше подходит, а я не разобрался?..»
И всё равно я верю, что, если подобные мысли придут, Бог мне поможет с ними справиться. Вообще, мне кажется, что разные вопросы такого плана возникают в том случае, если ты не встретил Бога (и я не знаю, произошла ли лично у меня эта встреча). Преподобный Силуан Афонский пишет, что одно дело верить в Бога и совсем другое — знать Бога. И если ты знаешь Бога, а душа — Божию благодать, у тебя не будет вопросов. Это гораздо ценнее всех возможностей этого мира. И что касается монашества, то Бог дал тебе этот путь, его нельзя ни с чем сравнить, и ты сам недостоин, но Бог всё же тебе это дал.
Сохранить Божию благодать
Недавно я опять открыла любимую мною книгу старца Силуана Афонского на той странице, где написано, что душа, которая познает Бога, ни во что ставит всякую мирскую премудрость. А дальше преподобный Силуан говорит о разных святых, что Иоанн Креститель познал Бога еще в утробе матери, Симеон Столпник — в 7 лет, Серафим Саровский — в 27 лет, а Симеон Богоприимец — в глубокой старости, и так Бог промышляет о каждой душе, а через несколько абзацев — о многих людях, узнавших благодать Божию, которую они не могли забыть всю свою жизнь, но никто ее не сохранил, никто не удержал… Об этом я думала до пострига, что рано или поздно всё равно ты благодать потеряешь.
Но наш духовник отец Андрей Лемешонок как-то сказал: «Не всегда. Я знал монахов, которые не теряли благодати Божией, а для этого надо быть смиренным человеком».
Конечно, хочется быть смиренным, послушным, чтобы подольше сохранить благодать, не знаю, насколько это практически получится (очень хотелось бы верить). А если всё же потеряешь — по крайней мере хочется никогда этой благодати не забыть. И, может быть, тогда родными будут слова старца Силуана: «Скучает душа моя о Господе, и слезно ищу Его». А душу, которая будет искать Божией благодати, молиться и тосковать о ней, Бог никогда не оставит.
[1] «Нищету совершенную стяжавши, премудрая, мирския мудрования отвергши, Богу же яко вдовичу лепту в жертву разум принесши, юрода человеком являешися, обаче тя вемы мудрейшую премудрых, темже от тебе научения просим: просвети наш ум твоею светлостию, мрак неведения отгоняющи» (Стихира на хвалитех из службы святой блаженной Ксении Петербургской).
Подготовил Вадим Янчук
7.07.2019
