— После первого курса меня забрали в армию, — рассказывает Анатолий Вячеславович. — Сначала нас отправили в Ленинградскую военную школу. Мне просто повезло пробыть в Ленинграде целый год: музеи, театры, один Эрмитаж чего стоит! Но я еще не знал, что ждет меня впереди…
Вся школа была заполнена юношами из Беларуси. В Корее началась война, и нас готовили специально. На Дальний Восток отбирали самых-самых, остальных отправляли в Венгрию, Польшу, Чехословакию. Я был электромехаником прибора управления зенитным огнем.
После годовой подготовки в школе нас (человек 15) посадили в поезд и повезли через всю Россию-матушку. Ехали, наверное, недели две. Это чокнуться можно было — проехать через всю Россию на поезде. Мы не знали, что едем на войну. Когда шли из школы к эшелону, местные жители, провожавшие нас в Хабаровск, плакали. Они уже знали, куда нас везут, а мы еще нет.
В итоге прибыли на границу между Северной Кореей и Китаем. Там на реке Ялуцзян находилась крупная гидростанция, вокруг которой разместились наши зенитные батареи конца Великой Отечественной войны. Часто случались крупные авиационные налеты американцев. Мясорубка была кошмарная. Никто об этой войне долго ничего не знал. Перед пересечением советско-китайской границы у нас забрали документы, переодели в китайскую форму. Так два года мы были китайцами. 35 лет я не числился участником и ветераном той войны.
Нам повезло — потери были немногочисленными, а вот предшественников погибло очень много, шли ожесточенные бои. При этом погибших солдат не везли домой, как, например, в Афганистане, а хоронили в Порт-Артуре. Домой слали сообщения с формулировкой «погиб при выполнении служебных обязанностей».
Меня звали в штаб, где гораздо безопаснее, но я отказался. Наконец, 26 июля подписали мирное соглашение — договор о прекращении огня. Последний день войны. И вот что сделали американцы: чтобы спровоцировать нас на огонь, они устроили массовый вылет своих штурмовиков на низкой высоте. Это была психическая атака. Чувствовать над собой громадину многочисленных американских истребителей тягостно и страшно. Если бы тогда у кого-то из солдат не выдержали нервы, и он выстрелил пусть даже из винтовки — американцы сбросили бы на нас свои бомбы, не оставив живого места и сорвав, таким образом, мирное соглашение. Вот так закончилась Корейская война.
После 26 июля меня, не спрашивая, назначают командиром опорного пункта дивизии, рядом с главным штабом. Никуда не денешься, поехал. Ребята хорошие, где-то человек 12 было в команде. В нашем распоряжении находился персональный китайский повар. Красота, свобода, куда хочешь иди. Немного поработал, и меня командировали в Порт-Артур. Побывать в Порт-Артуре — это же просто мечта! Солдаты, которые были со мной, все два года в сопках так и простояли. А я — пожалуйста, по всему Китаю путешествовал...
Демобилизовали нас на Новый год, в конце декабря 1954-го. Мой однополчанин Эдуард Хитров подсказал мне поступать в техникум связи. Так я нашел свою специальность.
Всегда увлекался спортом. Еще до армии занимался боксом, а поступив в техникум связи, нашел по соседству секцию самбо в политехническом институте и в итоге получил первый разряд. К слову, в Минске за универмагом «Рига» есть скверик — я сажал эти деревья во время учебы в техникуме.
Во время учебы в мои обязанности также входила подготовка всех мероприятий. Однажды мы ожидали приезда какого-то фокусника. Мне поручили отнести на сцену бюст Сталина. Он давно не вытирался, весь покрылся пылью. Вот я и ляпнул: «Ну и вождь у нас, столько на нем грязи собралось!» А рядом шел комсорг техникума, фронтовик, хороший мужик, инвалид, хромал всё время. Услышал он мою фразу и говорит: «Скажи спасибо, что я с тобой рядом, а не кто-то другой. Иначе находился бы ты уже в другом месте»… А знаете, для кого мы убирали клуб? Приехал сам Вольф Мессинг, показывал нам свои фокусы, читал наши мысли.
Еще будучи в штабе армии, я как-то обнаружил на складе гармошку. Сам научился на ней играть. А потом, когда услышал аккордеон, был просто ошеломлен. Нашел списанный маленький аккордеон на складе, отремонтировал его и стал музицировать. В техникуме собрал довольно большой оркестр: мандолины, гитары, аккордеон, контрабас. Мы даже второе место в городе заняли по самодеятельности. Вот такая музыкальная моя жизнь.
После окончания техникума связи меня направили на работу в центральную лабораторию Белорусского радиотелевизионного передающего центра. Проработал там года три. Занимался интересной конструкторской и изобретательской деятельностью.
В то время произошел революционный переход от фиксации изображения на фотопленке к совершенно новой технологии — записи изображения на магнитную ленту. Такую систему, как и во всём мире, внедряли на белорусском телевидении. Меня пригласили возглавить творческую команду, которая впервые осуществляла запись на новейшей телевизионной аппаратуре на белорусском ТВ. Поначалу режиссеры даже не могли поверить в возможность такого перехода.
На телевидение к нам приезжал Петр Миронович Машеров, я за руку с ним здоровался, чем горжусь.
Одновременно с работой на телевидении я учился в институте радиосвязи и радиовещания. Почувствовав стремление к переменам, я сменил работу. Всё самое интересное и увлекательное на телевидении нашей командой было сделано, работа стала монотонной, хотелось профессионального развития.
Новые долгожданные перемены не заставили себя долго ждать. Совершенно неожиданно меня пригласили работать старшим преподавателем в институт иностранных языков (сейчас Минский государственный лингвистический университет. — Ред.). Ректор поставил передо мной задачу — создать в институте свою студию телевидения, что я успешно и осуществил. Ничего подобного на тот момент в учебной системе Беларуси не было. С моим участием также создавались лингафонные кабинеты — классы с магнитофонами, телевизорами и другой специальной техникой. В этом вузе проработал 25 лет с 1966 года, преподавал дисциплину «Технические средства обучения». Занимался научной работой. Писал диссертацию по психологии. Я сдал все экзамены на кандидатский минимум. Оставалось только сесть и написать диссертацию, но, к сожалению, мне не дали отпуск. Однако я до сих пор благодарен своим научным руководителям — докторам психологических наук Борису Андреевичу Бенедиктову и Анатолию Аркадьевичу Степанову. За время сотрудничества с ними были написаны многие научные статьи и создан учебный телефильм «Фонетика английского языка», предназначавшийся для обучения студентов.
Затем я 15 лет проработал в педагогическом университете. Проводил консультации по техническим средствам с преподавателями в БГУ, в учебном центре «Белавиа», на Минском тракторном заводе, в Высшей школе МВД Беларуси и др. Вел фотодело в Европейском гуманитарном университете, когда он еще находился в Минске. В сотрудничестве с «Настаўнiцкай газетай» одновременно публиковался практически во всех белорусских газетах и журналах — более 100 публикаций. Являюсь членом Союза журналистов Беларуси. И в продолжение деятельности в этой сфере уже на пенсии, на которую я вышел в 72 года, занялся работой над первым поэтическим сборником.
Сейчас мне 86. Оглядываясь назад, несмотря на все испытания, самую главную клятву, данную когда-то самому себе, я выполнил — вырастить достойными людьми своих сыновей. Я рос без отца, поэтому с особой силой мне хотелось быть рядом со своими детьми, стать для них примером, оберегать и поддерживать во всех жизненных невзгодах и бурях.
Свою жизнь я рассказал вам с большой легкостью, но всё это тяжело пережито, пройдено с большими трудностями и глубокой сердечной болью. Перед глазами встает вся моя долгая жизнь, и осмысляя пережитое, не перестаю удивляться, как можно выжить человеку, пройти через такие препятствия и сложности. Без Божественной помощи пережить такое невозможно. Только помощь Всевышнего нашего, Который оберегает нас, дает силы.
Нужно выдерживать все самые сложные моменты, которые сразу осмыслить очень трудно. Но когда веришь — у тебя всегда есть опора и надежда на то, что ты сможешь преодолеть все трудности и сложные обстоятельства, встречающиеся в жизни каждого: болезни, бытовые неурядицы, семейные трагедии.
Нужно всегда жить с верой в Бога, спокойно, но целеустремленно. И главное — любить людей, хорошо к ним относиться, а они всегда тебе помогут, выручат. Особенно теперешние мои помощники. Больше года мне помогает Патронажная служба Свято-Елисаветинского монастыря. И я как-то ожил. С новыми силами взялся за издание сборников своих стихов, стал чувствовать себя более уверенно, не поддаваться печали. Я очень благодарен монастырю за такую громадную помощь. Трудно переоценить человеческую доброту, какую сестры и братья патронажной службы оказывают людям.
Записала Мария Котова
Первую часть читайте здесь »
02.07.2018
