«Давай вместе посмотрим, чем закончится эта сказка!»

В этом году исполнится 20 лет со дня нашего венчания с о. Сергием! А знакомы с ним еще на 4 года дольше. Верится с трудом…

Помню, как в детстве меня поразила сказка «Счастливая старость». В ней главный герой поймал чудесную птицу, пообещавшую ему в награду за свою свободу даровать или счастливую молодость, или счастливую старость. Жена ему посоветовала выбрать счастливую старость, объяснив это тем, что пока молодые, справятся с трудностями сами. Так он и сделал. Тотчас после этого на их семью посыпались все мыслимые и немыслимые трудности — война, нищета, плен, разлука мужа, жены, детей; казалось, никакой надежды на счастье нет. Но под конец сказки все они встретились, разбогатели и жили долго и счастливо. Я тогда в детстве думала, что тоже бы так хотела.

Когда мы с будущим о. Сергием только познакомились в художественном училище и первый раз прогулялись по городу вместе, он на следующий день, с неожиданной для себя смелостью, передал мне записку с собственным стихом. Стих заканчивался словами: «Давай вместе посмотрим, чем закончится эта сказка». У меня в училище было любимое окошко, и на его откосе простым карандашом я сделала маленькую, еле заметную надпись, строчку из любимой песни: «Сказка с несчастливым концом…» Он заметил ответ и в свою очередь тоже что-то написал, понятное только нам двоим. Так эта переписка постепенно заняла весь откос (в век мобильных телефонов, наверное, звучит странно). Никто эти надписи не стирал… Недавно увидела, что это здание уже снесли.

Первые 10 лет совместной жизни мы почти ежедневно ругались и собирались разводиться. Только смирением о. Сергия и молитвами батюшки Андрея наша семья жива до сих пор. Враг подступал и слева, и справа, стараясь разрушить наш брак то греховными помыслами, то — благовидными предлогами. Естественно, большей частью через меня. Свекровь мне однажды сказала: «Я заметила закономерность — чем лучше муж, тем хуже ему попадается жена!» (Жалко, конечно, что время идет, а ты не меняешься, с возрастом еще сильнее портится характер…) Перелом в наших отношениях наступил, когда я сломала позвоночник и полтора месяца не вставала с кровати, лежала дома, а о. Сергий ухаживал за мной, все хозяйство вел. Как-то это время сплотило нас, помогло мне разглядеть и оценить красоту и любовь мужа. Случайно попалась книжка «Пять языков любви», в которой говорилось о том, что люди разные, представление о проявлениях любви у каждого свое, и когда у мужа и жены эти представления не совпадают, им приходится туго. И такой совершенно простой совет, как определить «язык любви» близкого человека: обратить внимание на то, о чем он чаще всего тебя просит, что для него важно. Батюшка Андрей часто говорит, что люди годами живут вместе и не слышат друг друга…

Размышления о воле Божией, как ее распознать в своей жизни, часто занимали меня. Всегда хотелось встретить какого-нибудь святого старца, который все бы тебе предсказал, разложил по полочкам, и ты бы с легкостью зашагал по предсказанному пути навстречу светлому будущему и вечному спасению. А в жизни получалось по-другому. Даже если и святой человек говорил тебе явно волю Божию, то следовать этому не хотелось, и если на этом пути что-то случалось неприятное, ты обвинял во всех своих бедах святого человека, а не брал ответственность на себя. Слышала, что воля Божия бывает видна из обстоятельств, в которых живешь. Мне кажется (не знаю, может, ошибаюсь), что к этим обстоятельствам относятся и желания самого человека. Если он, конечно, не упирается в них, как баран, а все же прибавляет: «Да будет воля Твоя». Помню, один человек, окончивший семинарию, рассказывал, как спрашивал у старца — какой путь выбрать: семейный или монашеский? Батюшка говорит: «А сам ты чего хочешь? Не знаешь? Надо самому определиться!»

В 2011 году неожиданно для меня самой откуда-то возникла уверенность, что нам нужно усыновить ребенка, и желательно не одного, а сразу двух. Пару лет мы созревали и готовились, в 2013 году это осуществилось. Одновременно с этим событием о. Сергия рукоположили в священника. Его жизнь стала еще святее — раньше, будучи диаконом, он бывал на одной воскресной или праздничной литургии, а теперь стал бывать на трех: ранней, средней и поздней. Если есть ночная — то и на ночной. Помню, он рассказывал, как одна прихожанка пожаловалась, что не может на праздник причастить внука, так как хочется самой спокойно помолиться. О. Сергий отвечает:

— Так Вы сходите на ночную литургию, а внука утром причастите.

А прихожанка:

— Я не выдержу.

Отче смеется:

— А как я выдерживаю?

— Ну, Вы — это особый случай!

— Да нет, точно так же устаю!

А со службы отче домой приходит — что называется, из огня да в полымя! Там мы с детьми даем ему жару!

Со священническим рукоположением на исповеди открылись о. Сергию помышления многих сердец. Конечно, слушать это тяжелее, чем возглашать на амвоне «Паки и паки…», но в то же время что-то есть в этом настоящее. Как-то отче рассказывал, что если был бы режиссером, снял бы об исповеди фильм, как на фоне дивных литургических песнопений звучат голоса исповедников: вот — ребенок, вот — девушка, вот — зрелый человек, вот — дряхлый старик, и все такими разными голосами, разными словами говорят об одном и том же — о разлучении с Богом, о страданиях жизни в изгнании, и во всем этом трагизм и в то же время — свет.

Параллельно со служением священника отче расписал еще несколько храмов, написал несколько иконостасов, продолжает руководить иконописной мастерской. А для меня богослужение, пение в хоре, мастерская, служение сестры милосердия остались ностальгическими воспоминаниями, каким-то далеким светлым периодом жизни. Теперь у меня детский интернат прямо на дому и круглосуточно. Летом 2017 года появился третий ребенок — годовалая девочка. Об усыновлении я уже много писала. Старалась говорить откровенно, что с одной стороны — это радость, с другой — что сложностей хватает.

Помню, как-то встретила знакомую иконописицу, у нее тогда недавно родился четвертый ребенок, жили они в тесной квартирке, и я с таким сочувствием спрашиваю: «Тяжело тебе приходится?..» А она катит коляску и с такой простотой и одновременно с таким внутренним достоинством говорит: «Я думаю, если христианин пытается жить по-настоящему, ему просто не может быть легко».

Оглядываешься назад и видишь — кто-то из знакомых, друзей отошел в иной мир, кто-то ушел из монастыря, кто-то, наоборот, пришел. У кого-то — радостный период и исполнение надежд, а у кого-то — непрерывная полоса испытаний.

Что будет дальше?..

Почему-то кажется, что в любом случае человеческая жизнь — это «сказка с несчастливым концом»…

Вспоминаю детскую сказку про счастливую старость и думаю: а может, счастливый конец — это прообраз вечности?