Картина «Пусть живет маленький принц», которую минские зрители увидят 9 марта в кинотеатре «Мир», отличается предельной честностью. И не только потому, что эта история не похожа на сказку. Точнее, если мы говорим об Экзюпери, то этот фильм — та же философская повесть, только «читать» ее нужно с киноэкрана, и герои в ней другие, а действия разворачиваются в наше время. В фильме даже есть своя пустыня — город. Но выжить в этой пустыне и победить одиночество можно! Если говорить, если открывать друг другу свою жизнь, если быть предельно искренним.
Так считает режиссер картины Екатерина Махова. Да иначе и не мог поступить человек, который проникся жизнью каждого из героев и думал о них на протяжении всего периода создания фильма. Директор картины Денис Путиков тоже признался, что на этапе съемок его главной задачей была забота о героях.
Картина получилась многогранной. Перед минской премьерой кинокартины мы встретились с Катей и Денисом и поговорили о смыслах, заложенных в фильме.
В сценарий Вашего фильма намеренно не включались вопросы священникам и монахиням?
Катя: Снимать этот фильм мне предложила монахиня Иоанна (Орлова). Она — автор идеи. Еще на этапе обсуждения вместе с мать Иоанной мы решили снимать фильм в разной среде, ведь веру можно показать по-разному. Для этого не обязательно задавать прямые вопросы священникам и монахиням. Да и задача у нашего фильма была немного другой.
Денис: Посыл заложен в самом названии картины. Мы хотели отразить живущего в каждом человеке Маленького принца.
Но съемки проходили в монастыре…
Денис: Да, мы снимали сестер милосердия. Это была одна из важных граней — люди, которые посвятили себя другим.
Катя: Мы встречались с сестрами милосердия, но в картину наше общение не вошло. Достаточно было отразить их служение. Этим все сказано. Им даны силы, и они идут к людям, находящимся в психоневрологическом интернате. И это, конечно, что-то такое… за гранью привычного.
Денис: За гранью человеческих сил.
В чем разница между людьми, которые идут в психоневрологический интернат из мира, — волонтерами, и людьми, которые идут туда в белых облачениях?
Катя: Сестры в облачениях идут к самым тяжелым больным, в закрытые отделения. К волонтерам выводят уже подготовленных людей, тех, с кем можно работать, рисовать, что-то делать.
Именно сестры милосердия ведут проживающих в интернатах в храм, где люди получают глоток любви и свободы.
Денис: Есть еще одна грань, о которой говорит героиня фильма Лиза. Она волонтер, но, по ее словам, пришла в интернат за помощью! И это парадокс.
Катя: Что-то нам открылось в этом фильме… Мы погружались в разную среду, но все это абсолютно не является последней инстанцией, чтобы делать однозначные утверждения о какой-то конкретной среде. Я надеюсь, что в картине остается свобода, чтобы люди могли подумать и что-то понять, посмотреть на все по-своему. Мне кажется, искусство не должно обобщать.
Для меня было важно сохранить этот личный фактор каждого человека. Конечно, среда очень серьезно может определять жизнь. Но я хотела показать, что каждый человек — сам как планета, независимо от среды.
Как ты лично проживала моменты общения?
Катя: Если говорить о личных переживаниях, то запомнился эпизод в колонии. Я думала о стенах, которые ограничивают жизнь людей и очень серьезно подавляют. Кто-то начинает чувствовать себя полностью несвободным. А кто-то все же находит свободу внутри и через внутреннюю жизнь немного выходит за грань этой внешней несвободы.
Съемки проходили также на монастырском подворье. Многие из братьев имеют опыт пребывания в колонии. Но если в тюрьме человек ограничен стенами, то здесь он сам себя во многом ограничивает…
Денис: На подворье человек оказывается по своей воле. По своей воле признает, что у него проблемы, и по своей воле уходит, срывается, опять встает на ноги. Это очень серьезный выбор, потому что мы видим, сколько людей имеют непростую жизнь и даже не думают о том, что все это можно прекратить или хотя бы сделать попытку…
Катя: Когда я начинала встречаться с людьми, то место общения — завод, колония, интернат, тюрьма, подворье — уже не играло особой роли. Человеческий фактор, когда собеседник рядом, когда мы обращены друг к другу, когда человек открывается — вот что становится более важным.
В фильме есть эпизод с астрономом. Этот человек все время смотрит на звезды, на небо. Интересно, о чем он думает? Вы говорили с ним о Боге?
Катя: Всем героям фильма я задавала общие вопросы. Мне хотелось, чтобы общение было свободным. Конкретно о вере и о Боге я не спрашивала. Но иногда люди делились личными переживаниями. Так было и с Виктором — героем фильма. Он хотел поделиться своим мироощущением.
А мироощущение студентов-медиков? Каким ты его увидела?
Катя: Это молодые люди, которые находятся в поиске, и это нормально. Меня больше пугают люди, которым кажется, что они все знают. Таких, к счастью, в фильме нет. Мне нравится, что все герои — люди ищущие, в определенной степени неуверенные.
Люди, которые олицетворяют собой планету бизнесменов, не показались вам уверенными?
Денис: Мы долго искали героев для этих съемок. Никто не хотел, чтобы их представляли честолюбцами из «Маленького принца». Это первое. А второе — это люди, которые очень заняты и не хотят распыляться на разговоры. Но когда мы нашли героев, увидели, что это такие же люди, в жизни и профессии которых много сложностей: кому-то сложно быть открытым, кому-то сложно любить…
Катя, скажи, на твой взгляд, дети, которые играют в спектакле «Маленький принц», сами похожи на главного героя?
Катя: Дети из интерната, которые играют в спектакле, отождествляют только одну из граней Маленького принца: его непосредственность, чистоту. Многим ребятам уже по двадцать-тридцать лет, а мы их по-прежнему называем детьми. У детей в фильме, конечно, есть еще важная роль — они те, кого приручают взрослые, о ком можно заботиться. И актер Саша Жданович, который руководит инклюзивным театром, приоткрывается нам в этом.
У Экзюпери Маленький принц, при всей чистоте и открытости, проходит часть человеческого пути. Его жизнь тоже полна терзаний и размышлений.
Наш фильм — про путь Маленького принца. Во время путешествия по разным планетам ему открывались люди с их состояниями. Мы проследовали по этому пути, показывая разные состояния человеческой души: одиночества и открытости, непонимания и уверенности, печали и любви…
Катя, позволь спросить тебя: любовь для тебя — это…
Катя: Любовь — то, к чему стремишься, без чего страдаешь. Можно все о ней знать, но не ощущать. У каждого своя мера любви: у кого-то она больше душевная, у кого-то — духовная. Любовь — это процесс, любовь — это жизнь.
08.03.2017
