Благословение на Голгофу, или Чудо в степной Корнеевке

Об обретении Державной иконы Божией Матери в 1917 году в Вознесенской церкви села Коломенское слышали, пожалуй, все, а вот не менее удивительное событие — явление Испанской иконы Божией Матери в селе Корнеевка Самарской губернии (теперь — Саратовская область) известно мало. Хотя произошло оно тем же тяжелым летом 1917-го — меж двух революций, в тамбуре перед пропастью.

Я не знаю, могло ли в принципе такое быть — чтобы мы забыли об этом событии вообще, начисто… Наверное, не могло все же: так или иначе корнеевское чудо проросло бы сквозь забвение, прорвалось бы в наш день.

А было так: в далеком уже 1994 году молодой начинающий краевед и историк Церкви Валерий Теплов (ныне автор многих публикаций о подвижниках веры, член епархиальной комиссии по канонизации подвижников благочестия), работая в Государственном архиве Саратовской области, обнаружил в двух подряд номерах «Саратовских епархиальных ведомостей» за 1917 год публикации о явлении чудотворных икон в Корнеевке и о массовом паломничестве саратовцев к этим иконам. Конечно, находка взволновала Валерия, и вскоре с помощью старшего хранителя дореволюционных фондов архива Ольги Пудовочкиной (а это была подлинная подвижница, человек нелегкой судьбы, с детства глубоко верующий) удалось найти изданную в том же году брошюру, содержащую, кроме тех же двух текстов из «Ведомостей», еще и описание трех десятков чудесных исцелений, произошедших тогда в Корнеевке, как, например: «Июня 19 дня. Села Большой Тарасовки крестьянин Леонтий Гавриилов Разумов, 41 год, имел больными обе руки, не мог их выпрямлять и довести до плеча, пальцы были сведены. Теперь боль утихла, руки распрямились и доходят до плеч, пальцы разогнулись».

>

Книга «Корнеевское чудо на Саратовской земле», изданная совместными усилиями Покровской епархии, в которую входит ныне Корнеевка, и Саратовской епархиальной комиссии по канонизации подвижников благочестия, содержит рассказ Валерия Теплова и Михаила Леонова о давней (сразу после находки в архиве) поездке в Корнеевку. Оказалось, что память о чуде в этом степном селе не умерла. Валерию и Михаилу удалось побеседовать со старожилами Корнеевки Анной Герасимовной Беляковой и ее родной сестрой Раисой Герасимовной Шилковой: отец этих сестер Герасим Захарович Капитанов в начале века был в Корнеевском храме регентом. А староста прихода Кузьма Матвеевич Беляков приходился свекром Анне Герасимовне. К этим людям мы вернемся чуть ниже.

Анна Герасимовна рассказала гостям из Саратова то, что знала от своих родителей, поскольку сама в те годы была еще слишком мала: о выкопавшем иконку из земли пленном венгре (шла Первая мировая война), о местном батюшке Николае, о том, как пошел в их село народ со всех сторон: «Приходили больные, хромые, слепые, бесноватые, параличные — и исцелялись…» 

Как рассказал в вышеназванной книге один из ее авторов, священник Максим Плякин, Испанский образ Богоматери известен с начала VIII века: по молитве перед этой иконой, находившейся в пещере неизвестного подвижника, испанский король Пелайо с горсткой бойцов обратил в бегство полчища арабов; событие известно как битва в долине Ковадонга. Оно переломило ход истории, положив начало избавлению Европы от арабских завоеваний. Подлинник иконы был впоследствии утрачен, сейчас трудно сказать, как именно он выглядел; но Испанская икона Божией Матери хранилась в русской келье Иоанна Златоуста монастыря Хиландар на Афоне. Паломники привозили домой, в Россию, маленькие копии испанского образа, отпечатанные на шелке; такие иконки легко было свернуть, сложить, а потом дома поместить в рамку.

Именно такую сложенную треугольничком шелковую иконку выкопал из твердого степного суглинка содержавшийся в Корнеевке пленный австриец, точнее, венгр Петр Чердаш.

Чердаш был католиком, но, по свидетельству служившего в Корнеевке священника Николая Кубарева, готовился принять Православие. К предстоящему событию он относился чрезвычайно серьезно и держал строгий пост: именно по этой причине ему было тяжело копать сухую, не знавшую лопаты почву за околицей села.

Копать он начал не просто так, а потому, что «ему начали сниться необыкновенные сны. Он видел голое пустынное поле с валявшимися по нему человеческими костями, и над полем в воздухе сияющий образ — он только не мог разобрать, чей, Спасителя или Божией Матери. Потом являлось заброшенное, заросшее бурьяном место, какое-то полуразрушенное здание вроде сарая и, опять же, та икона. Слышавшийся в то же время голос все настойчивее требовал, чтобы икону нашли, она спасет людей. Наконец, австриец пошел к батюшке и рассказал о снах…» Это из книги сестер Самуиловых, Софии и Натальи, «Отцовский крест». Семья священника Сергия Самуилова, впоследствии репрессированного и умершего на этапе, тоже совершила паломничество в Корнеевку. Самуиловы были свидетелями огромного стечения народа и многочисленных исцелений.

Свидетелями же обретения иконы Петром Чердашем были все корнеевцы, собравшиеся тогда вокруг него. В местную Покровскую церковь икону доставляли крестным ходом под колокольный звон. На следующий день какой-то местный мальчик нашел на месте раскопа еще одну иконку — великомученика и целителя Пантелеимона. И насколько же это не случайно, что рядом с Богоматерью оказался именно этот святой, соединивший в себе целительство и мученичество!

Дальнейшие события в Корнеевке и ее окрестностях заставляют нас вспомнить, что слово «мученик» — по латыни martyr — в буквальном переводе означает «свидетель». Все, кто засвидетельствовал корнеевское чудо своим пастырским авторитетом, обрели мученические венцы.

Священник Николай Кубарев, тот самый батюшка, которому пленный австриец рассказал о своих чудесных снах и на глазах которого святыня была извлечена из земли, — расстрелян в декабре 1937 года в городе Пугачеве (до революции Николаевск).

Священник Сергий Самуилов, как уже сказано, умер на этапе.

Священник Олимп Диаконов, командированный на место чудесных событий Саратовским миссионерским братством Святого Креста, один из авторов упомянутой выше брошюры о явлении икон в Корнеевке, расстрелян в Саратове осенью 1919 года в порядке красного террора как «чуждый элемент».

Его соавтор и товарищ по поездке в Корнеевку протоиерей Павел Соколов, по вдовстве епископ, затем архиепископ Петр, умер в 1937 году в Воронежской тюрьме: это был конец долгого и воистину крестного пути.

Священномученик Михаил Платонов, отправившийся в Корнеевку с первой группой саратовцев, твердый и пламенный отец Михаил, бесстрашие которого перед самой смертью обескуражило палачей, расстрелян той же осенью 1919-го.

Священномученик Иоанн Заседателев, явивший собой совершенно поразительный пример духовной стойкости и верности Христу, человек, прошедший сквозь целую череду арестов, допросов и ссылок, прямо заявлявший следователям, что основной целью своей жизни считает борьбу с атеизмом и привлечение людей к вере, — был приговорен к высшей мере в 78 лет, потом расстрел заменили десятью годами. Из этого срока стойкий старик смог отбыть лишь полгода.

Такою же оказалась и участь мирян: упомянутый выше регент корнеевского храма Герасим Капитанов расстрелян в декабре 1937 года, староста прихода Кузьма Беляков — двумя месяцами ранее. Расстрелян был также председатель ревизионной комиссии приходского совета крестьянин Тарас Петров; псаломщица Васса Ханочкина получила восемь лет лагерей…

Думается — и нельзя уйти от этой мысли — что Сама Богородица древним Своим образом благословила Своих детей на святое мученичество.

Покровскую церковь в Корнеевке закрыли, все, что в ней было, сожгли, судьба чудотворных икон осталась неизвестной, но вероятность того, что их все же кто-то спас, спрятал, достаточно высока. Кто знает, может быть, они будут еще явлены людям.

В 2004 году на месте явления святынь был устроен колодец с Испанской иконой; к столетию события в селе построена часовня в честь этого образа. Минувшим летом, в день столетия обретения чудотворных икон, в Корнеевке было большое торжество. Епископ Покровский и Николаевский Пахомий в проповеди после Божественной литургии сказал: «Часто мы, дети Православной Церкви, не задумываемся о том, каким сокровищем обладаем. Нам кажется, что все это принадлежит нам по праву. Но нельзя забывать, что Бог может отнять Свою благодать у одного народа и отдать другому. Все зависит от нас с вами — как мы относимся к Богу, к Церкви: почитаем ли мы свои святыни или готовы разорить их, уничтожить, как это было уже в прошлом веке».

Эти слова владыки Пахомия и радостны, и тревожны. Да, мы изменились, вспомнили, вернулись, но как мы будем жить дальше, будем ли хотя в какой-то мере достойны тех чудес, которые творил и творит Господь ради нас на этой земле?

Фото Алексея Лузгана (пресс-служба Покровской епархии).

11.10.2017