Православные американцы

Каждый год молодые американцы приезжают в Россию, чтобы поучаствовать в восстановлении Тихвинского Введенского женского монастыря. Их привозит протоиерей Алексий Дункан. «Когда я увидел этот монастырь впервые, то был поражен: такая бедность! Особенно на фоне благополучных мужских монастырей епархии, — рассказывает он. — Мы решили, что именно эта нищая обитель нуждается в помощи». В этом году отец Алексий в пятый раз привез ребят — 13 православных юношей и девушек. Все они — потомки русских эмигрантов. Все приехали в Россию в первый раз.

Отец Алексий

Сам отец Алексий — чистокровный американец.

— При этом Вы — православный священник? — интересуюсь с искренним удивлением.

— Да.

— И зовут Вас Алексий?

— Да-да, мой небесный покровитель — преподобный Алексий, человек Божий, — как ни в чем не бывало поясняет он.

В молодости будущий священник увлекался живописью, ему была интересна иконопись. Возможно, поэтому одним из его знакомых стал регент из православного храма. Он несколько раз звал приятеля на службу, но тот отказывался, пока, наконец, друг не сказал, что после службы устраивается бесплатный обед.

— Я пошел и остался навсегда, — судя по искренней улыбке, радость по этому поводу не оставляет отца Алексия до сих пор.

Окончил семинарию, женился, был рукоположен, служит настоятелем в церкви Рождества Пресвятой Богородицы (Русская Православная Церковь Заграницей Московского Патриархата) города Олбани — столицы штата Нью-Йорк.

«Они должны увидеть свою страну»

Оба прадедушки одной из паломниц, 21-летней Катерины Хили, — из Белой Армии, один — офицер. Оба бежали в Америку. Катя вспоминает рассказы старших, но о ком именно, уже не разобраться: «В дом пришли красноармейцы и велели собираться. Семья взяла одежду, иконы, оставила на плите борщ и бежала». Дочь одного — Катина бабушка и сын другого — Катин дедушка познакомились уже в Америке, когда ей было 13, а ему 23. Они поженились через четыре года, прожили вместе 60 лет и здравствуют до сих пор: дедушке сейчас 86, а бабушке — 76. Их сын Павел стал священником одного из приходов Бруклина, дочь Лиза — Катина мама — вышла замуж за американца. Девушка говорит по-русски практически без акцента. Впрочем, она уже год в России — решила пожить и поучиться. А в подростковом возрасте отказывалась говорить на русском, хотя няней была добрая баба Галя — учительница русского языка и литературы.

«Они должны увидеть свою страну», — объясняет отец Алексий цель этих поездок. И каждый год привозит новых ребят. Но какая из двух стран для них «своя»?..

«Конечны, мы американцы, — без тени сомнения говорит Катя. — Но Россия — это тоже наша страна, наша вторая родина».

«Во кузнице» и колесница веры

Питерский знакомый отца Алексия, тоже Алексей, рассказывает, как американские ребята в транспорте стали петь старинные русские песни, такие, какие он и сам не знает, например, «Во кузнице». Один из паломников, Питер (русский только наполовину, его предки по другой линии — итальянцы), рассказал, как его отец изредка играл дома на балалайке. Когда сейчас Питер приехал в Санкт-Петербург, ему не составило труда войти в эту реальность, словно он был уже с ней знаком.

«В Америке нет православной культуры, поэтому мы пытаемся сохранить русские традиции, — рассказывает отец Алексий. — Основание человека — это культура, без нее мы как пустые бочки. Православная культура — это колесница веры. Каждая деталь — часть спасения. Нет ничего неважного. Конечно, на первом месте — любовь к Богу и ближнему, но это не значит, что остальное не важно. Любая традиция призвана напоминать нам, что мы — христиане».

Приход, основанный родителями

Во время визита в Россию паломники посетили не только Тихвин, Петербург и его окрестности, но и съездили на несколько дней в Москву и даже на день во Псков. Именно оттуда родом предки некоторых из прихожан храма Пресвятой Богородицы в Олбани, которые являются еще и его основателями. Родители 50-летней Таисии, псковичи, во время Великой Отечественной войны попали в немецкий концлагерь «Фишбек». А после освобождения, небезосновательно опасаясь преследований, не стали возвращаться на Родину, в Советский Союз, а поехали в Америку.

Здесь, за океаном, не так много православных храмов, иногда один — на большой город. Верующие православные христиане, пусть и несколько человек, собираются и принимают решение основать приход в своем районе. Вначале это какое-то помещение, в котором располагается церковь, а со временем строится настоящий храм. При этом неотъемлемой его частью является «церковный зал» — место, где устраивается чаепитие после службы. На Пасху один из прихожан открывает двери своего дома, чтобы угостить всех праздничным обедом. Любовь к ближнему начинается уже в приходе, который так походит на один общий дом!..

В России благодать повсюду

Отец Алексий говорит, что общество в России и Америке отличается сильно, а Церковь — нет. Разница незначительная: в Америке митрополит знает по имени многих прихожан своей епархии, больше ощущается сплоченность, в храме все друг друга знают, а новичков встречают приветливой улыбкой. Все это объясняется в основном небольшой численностью православных верующих в США, хотя, наверное, не только этим. Да и 70-ти лет планомерного разрушения Церкви у них не было.

«Нас удивляет, что в России столько храмов, — рассказывает диакон Михаил Соловьев, приехавший вместе с паломниками. — Но даже вне их чувствуется благодать, словно она повсюду». И тем не менее отец Алексий убежден, что Россия нуждается в воцерковлении. «Почему священники не ходят по улицам в рясах с крестами? — недоумевает он. — Люди должны видеть, что это нормально, это часть жизни. Каждый мой приезд в Россию ко мне обязательно кто-то подходил. Однажды пьяный молодой человек задал вопрос: «Как любить Бога?», а в другой раз уже трезвый, но, видно, совсем не благополучный мужчина говорит: «Я хочу, чтобы Вы меня исповедовали». Я отвечаю: «У меня нет на это благословения». «Нет, Вы можете меня исповедовать». — «Я не могу, простите, Вам лучше сходить в свой храм». Но он настоял, и я исповедовал его».

Тихвин

Американским ребятам было непросто трудиться над восстановлением монастыря, хотя их предупредили, что условия проживания будут не очень комфортабельные, и в принципе они были готовы к тому, что не будет горячей воды, а в корпусе у мальчиков ее вообще не будет, и чтобы умыться, придется ходить на колонку. Но самое сложное было в непривычной организации труда. Они приехали сюда для того, чтобы помочь, и им важно было увидеть хотя бы какой-то результат. Но та канава, которую молодые люди рыли вокруг храма, чтобы не затапливался подвал, была, конечно, не закончена, тем более что вначале на десять человек имелось всего две лопаты. Зато игумения Тавифа почти каждый день просила отца Алексия и отца Михаила служить. Те пытались объяснить, что приехали для того, чтобы оказать практическую помощь, но молитва в Введенском монастыре несоизмеримо выше всего остального.

«Я часто не понимала ни смысла труда, ни логики его организации, — рассказывает Катя. — У нас по-другому. Но, может, мы должны были чему-то поучиться, смирению, например».

В следующем году иерей Геннадий Титов из Тихвинской епархии обещал заранее спланировать программу. На все это есть благословение епископа Тихвинского и Лодейнопольского Мстислава. И, конечно, все надеются, что можно будет работать вместе с русской молодежью. Если удастся это устроить, то в непростой политической обстановке совместная работа русских и американских молодых людей и девушек над восстановлением бедного монастыря в Ленинградской области будет действительно достойна общего внимания. 

Фото Станислава Марченко