Радоница

Как-то задавал я вопрос: где похоронены все злодеи и грешники? Вопрошание подобное всегда возникает, когда по кладбищу бродишь. Не заезжаешь с очередным усопшим и не забегаешь помянуть на «Красную горку», а именно бродишь и фотографии рассматриваешь вкупе с подсчетом годов жизни.

Почему возникает? Да потому что все там, под плитами, «дорогие», «любимые» и «родные», но вот когда они еще на земле нашей бренной пребывали, чего только священнику (да и не только ему!) Не приходилось выслушивать насчет их характеров и поведения.

Знаменитое «о покойнике только хорошее или ничего» - аксиома вечная, без споров повсеместно принятая и среди народа нашего строго соблюдаемая. Как, впрочем, и не удивлять меня бесконечно повторяющиеся синодики на молитвенное поминовение тех, кого не столь давно не иначе как «злыдень» и «нехристь» определяли.

Скамеечка есть в храме, где старики наши и старушки (сплошь вся интеллигенция 1960-70-х), заранее на службу пришедшие, проблемы свои обсуждают. Храм у нас небольшой, и мне в алтаре, хочешь не хочешь, все слышно. Так вот беседы всегда в двух напраключения. Первое - жалобы на плохих и непутевых. Второе - сожаления, что нет уже рядом тех, которые после «со святыми упокой» стали хорошими и добрыми.

Так что определение «смерть всех примирит» - тоже аксиома, если, конечно, ее в житейском смысле брать, а не в политических реалиях.

Именно потому, что смерть мира примиряет, да и о себе, ненаглядном, задумываться заставляет, и уважает наш народ православный родительские поминальные субботы и прежде всего Радоницу. Можно и богословский термином определить, что Церковь не разделяет своих членов на живых и мертвых, и слова евангельские привести: ... всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек ( Ин . 11: 26), но глядя на ворох поданных на заупокойную литургию записок и на строй канунных мисок, чашек и банок, понимаешь, что тут обосновывать не надобно, и так все ясно и понятно.

Есть, конечно, преткновение: панихиду выше таинства евхаристического возносят, но это не потому, что языческие тризны в подсознании, а оттого, что мало мы, священники, объясняем.

Недавно попал я в ситуацию, я сам разрешить не получалось. Казалось, и служу уже почти тридцать лет, и отпел столько, что ни Требника, ни Евангелия не надобно, наизусть все помнится, а вот растерялся, не знал, как поступить. Пришлось к самому архиерею обращаться, мол, простите, владыка, но не знаю, что и делать.

Дело же было в следующем: попросили отпеть усопшего, да не дома, а в храме. Как известно, есть три типа прихожан: прихожане, как таковые, «захожане» - это те, которые по праздникам и когда сильно припечет в храм заходят, и «заношане», то есть те, которых два раза в церковь приносят - крестить и отпевать. Вот такой «заношанин» и стал для моей священнической сути камнем преткновения.

Мало того, что он в храм не ходил, лоб, когда требуется, не крестил и на исповеди не бывал, так и до конца дней их еще и в компартии числился. Партийная принадлежность меня мало беспокоила, тем более что о человеке, пред Богом представшим, я только доброе слышал. Да и занимался он в последние годы делом хорошего: пенсионерам помогал. Даже молодежь, от которой хвалу поколение старшего нынче не часто услышишь, о нем мнение благосклонное имела: «Хороший дядька был».

Иное меня мучило: ведь не было в храме никогда, а его под иконы, да «со святыми упокой» причислять буду. Изначально отказал. Предложил: давайте дома отпою. Родственники ни в какую, не согласны. Причем искренне просят, слезно и настойчиво. Естественно, и власть подключилась, мол, чего это ты доброго человека отпевать отказываешься ?! Власть - она, конечно, дело кесарево, но с ней все же лучше в дружбе и мире жить, и не только потому, что помогает иногда, но и оттого, что даже языческие философы утверждали, что мир - это мудрость.

Решение окончательное не приходило, и пришлось в самую главную для священника инстанцию ​​обращаться. Епископу позвонил, благо во времена нынешние это уже не сложность. Рассказал все и пожаловался, что ума-разума не хватает, как ответить, что сказать и как поступить.

Владыка тоже подумал, порассуждал, а затем все же благословил - отпевать в храме, но с условием, что я обязательно скажу проповедь. Расскажу о том, что родным и близким молитва нужна теперь серьезная и искренняя, и не только во спасение души их родного человека, в гробу перед ними лежащего, но для них самих в первую очередь.

На отпевание много людей пришло, ведь провожали человека, всем в нашем нашем известном. Причем большинство - те, у которых в лучшем случае «Бог в душе», а не в Церкви. Стоят со свечками, практически никто не крестится, как вести себя, не знают и на меня как на архаизм смотрят.

Насколько понимали, что мы пели и возглашали, не ведаю, но очень давно я не видел таких внимательных слушателей, когда дело до проповеди дошло.

Что говорил? Да как всегда, о том, что рано или поздно (но обычно намного раньше, чем предполагаешь) мы так же лежать будем; что от пожелания «земля ему пухом» легче не становится; что как бы ни забывали Творца, но все же в глубине каждой души надежда на жизнь вечную обязательно осталась; что любовь его к ушедшему лучше всего молитво утверждать, а не тостом на поминках.

Не могу сказать, что теперь, в дни поминальных суббот и на Радоницу, все слушавшие в храм придут, но то, что просветлели лица от убитых горем родственников и пропали скептические усмешки у пришедших «по долгу и совести», было явно.

Так что смерть не только друг с другом примиряет, она еще и мир духовный создает и, главное, задуматься заставляет.

Не знаю я пока, где душа усопшего «доброго человека» пребывает, мне только известно, что очень многие на этом отпевании совершенно искренне у Бога просили, чтобы она «в месте светле, в месте злачне, в месте покойне» определен была. Просили, даже толком не понимая слов этой молитвы. Внутреннее говорило, то, что необъяснимо, но обязательно есть.

Именно это внутреннее чувство необходимости молитвы об умерших и наполняющих наши храмы на Радоницу, то это говорит о вечности наших душ и только только поэтому на кладбищах все дорогие, родные и любимые.

17.04.2018