О семье, любви и счастье

Один из тяжелых для священников моментов на исповеди — когда выясняется, что человек, не состоя в браке, имеет сексуальные отношения, а понятие блуда практически выветрилось из сознания. А иногда, если проживают совместно, называют эти отношения «гражданским браком». Вообще-то, гражданский брак — это брак, зарегистрированный в ЗАГСе (Запись Актов Гражданского Состояния). А описываемое здесь явление имеет другие названия — сожительство и блуд. Коротко и ясно. Никакой романтики. Наверное, потому и потребовалось другое название, чтобы придать этому сожительству легитимность в сознании жителей соцсетей и читателей гороскопов.

Сомневаюсь, что применение понятия «гражданский брак» по отношению к сожительству возникло случайно. Как не случайно появилось выражение «свободная любовь» — по отношению ни к чему не обязывающим сексуальным связям.   

Есть такое явление — эвфемизм. «Эвфемизм — эмоционально нейтральное слово или выражение, употребляемое вместо синонимичного ему слова или выражения, представляющегося говорящему неприличным, грубым или нетактичным»[1]. «Гражданский брак» вместо «сожительства» — это нейтральное выражение. Благодаря ассоциативному полю оно превращает сожительство в социально приемлемое явление. А «свободная», «без штампов», «любовь» — это не только нейтрально, но даже и романтично. Свободная, подлинная… Эвфемизм используется в качестве одного из приемов манипулирования массовым сознанием. И этим занимаются профессионалы. Это кому-то нужно — подорвать значимость семьи, изменить сознание общественности на принятие блуда как нормы[2]. Кому — для данной публикации это уже не важно. Факт — это есть, и этому нужно дать оценку. Евангелие судит мир. И моя оценка будет вытекать из христианского понимания человека и мира.

Что человек ищет в этих отношениях? Большинство ответит — любви и счастья. Сейчас как раз и попробую разобрать, что за этими словами стоит и к чему реально эти отношения приведут быстрее.

Счастье

Когда при проведении мною экскурсий или освящении автомобиля присутствуют дети 7─14 лет, иногда спрашиваю у них: «Папу, маму любите?» Ответ: «Да!» — «А за что?» Ответы бывают разные. «Вкусно кормят», «игрушки дарят», «за то, что меня любят» и т. д. А некоторые отвечают: «Потому что папа и мама». Для меня, конечно, это радостный ответ. Спрашиваю дальше: «А как ваша любовь проявляется?» Ну, как можно в 6─10 лет проявить любовь к родителям? «В щечку поцеловать», «Я вас люблю» сказать. Передразниваю: «Я вас люблю — дайте 5 долларов на покупку супербоевика». Смеются, понимают, что не так. И тогда рождается другой ответ: «Помогать».

Да, верно, помогать. Когда хочется — а нельзя, не хочется — а надо. Когда хочется пойти погулять, а нужно посуду помыть; хочется поиграть за компьютером, а нужно пол пропылесосить до прихода родителей с работы. Они, конечно, и сами могут, да к тому же еще состояние пола и ковров «не горит», но я знаю, что этим помогу им. И в радости преодоления своих «хотелок» ради любимых — папы и мамы, ради детей, ради супруги, супруга — рождается счастье. Со-часть-е. То есть часть чего-то целого. Таким образом, счастье и удовольствие не всегда совпадают, а иногда и несовместимы. Человек может получать удовольствие от «пивка для рывка и водочки для догоночки». Но он, скорее всего, станет алкоголиком, то есть несчастным. Можно получать удовольствие от марихуаны, спайса, компьютерных «стрелялок», и это перерождается в тяжелую разрушающую зависимость. Можно получать удовольствие от сексуальной связи до брака, то есть блуда, но 50 и больше процентов вероятности, что в будущем придется пройти через несчастье развода, или семья будет хронически страдать от взаимного недоверия и скандалов. Удовольствие — это всегда что-то, основанное на эгоцентризме или эгоизме, что требует подпитки извне, к чему привыкаешь, чего может стать мало. А счастье — это как раз то, что ведет из замкнутости на себе. А бывает еще удовольствие как выражение счастья. Например, романтический семейный ужин с канделябрами, когда отключены все телефоны, и семья смотрит друг на друга, а не в телевизор. Потому что этот ужин — выражение семейного единства и пребывания друг в друге, а не в интернет-новостях или погруженности мыслями в проблемы на работе. Или — семейный поход на природу или в уютный кафетерий. И супружеская близость[3] — это выражение с-часть-я, общения, общности. А разве этой общности можно достичь вне семейных взаимоотношений? Ведь только в браке, в годах совместной жизни проявляются все черты характера, стереотипы. Только в браке можно узнать человека полноценно, во всех его проявлениях, достоинствах и недостатках. Причем не только во второй половине, но и в самом себе может проявиться столько всякого, о чем даже не подозревалось.

Вот здесь и нужна присяга верности — как выражение готовности принимать человека таким, какой он есть, и выражение готовности изменяться самому — во имя любви к этому человеку. Готов к этому — дай присягу — перед этим человеком, перед его и своими родными, перед обществом. Не подпись «для галочки», не просто «штамп», а именно — присяга и печать, запечатление вашей обоюдной готовности к тому, что назад пути нет, понятие «развод» в вашем лексиконе отсутствует, и что ваш шаг — «один раз на всю жизнь»[4]. И тогда действительно вы сможете стать с-част-ливыми людьми. А путь к этому счастью — любовь, которую нужно будет ежедневно воспитывать, укреплять, согревать преодолением своих привычек, стереотипов, характера, эгоцентризма, жертвенностью, поставлением в центре не себя, а другого. А в идеале — Христа, Который и будет нашим объединяющим центром.

Любовь

Устройство человека можно представить в виде круга. В центре его — личность, «Я» человека. Но она в центре окружности, и потому невидима с внешней стороны. А сам круг — это тело, образование, характер, привычки, одежда, речь, мимика, походка. Это то, что видимо и поддается наблюдениям и изучению. Любить — это значит становиться одним целым с личностью другого человека. Как этого достичь? Стать в одном круге. Менять свои характер, привычки, стереотипы ради близкого человека. И тогда две окружности будут претворяться в одну. Два ядра в одном круге. Когда появляется не только «я люблю тебя», но и «мы». А как выражение и укрепление этого единства — супружеская близость, по Писанию: Будут двое в плоть едину (Ср.: Мф. 19: 5). Как вы думаете — это возможно вне брака? Ответ, думается, очевиден. То есть любовь — не только данность (данностью может быть влюбленность, сексуальное влечение), но и заданность. До брака она может быть только в начале своего развития, но расцветает в годах совместной супружеской жизни, через все более глубокое понимание и открытие другого, преодоление себя в повседневном быту.

Что же получается в случае добрачной связи? Люди приучают сами себя и друг друга к пользованию «внешним кругом», реально ничего не меняя в себе и даже толком не зная друг друга. Особенно это незнание проявляется при появлении детей, когда из мужа и жены пара претворяется в отца и мать. Привыкнув к поверхностным, во многом эгоистичным отношениям, люди не готовы встречаться с реальными личностями, а не теми образами, которые виделись до брака. Чаще эта неготовность (и нежелание менять что-то в себе) касается мужского пола, но нередко встречается и у женского. В результате пожили в браке год-три — и разводятся с формулировкой «не сошлись характерами». Неумная формулировка. Но вот ведь факт — именно по такой неумной формулировке происходит, наверное, не менее половины всех разводов. А через разводы в Беларуси проходит более половины всех семей. И всеми эта формулировка принимается всерьез. Или делается вид, что принимается. А реальный корень — в поверхностных добрачных отношениях и неготовности к браку.

Здоровые семейные отношения вырастают из бережности, уважения и предупредительности по отношению друг к другу. Когда есть дружба, умение открываться друг другу, делиться чувствами и мыслями, сохраняя при этом границы личности. Важный момент — задолго до вступления в брак стоит достаточно близко познакомиться с родительскими семьями друг друга. Это поможет увидеть модели взаимоотношений и иерархию ценностей, в которой вырос избранник(-ца), обсудить их и построить что-то новое, отличающееся от обеих родительских семей, что будет достоянием именно этих двоих. А может, благодаря этому внимательному знакомству откроется, что семейная жизнь с этим человеком окажется непростым вопросом. И, поскольку блудная связь не была допущена, границы сохранились, — расстаться будет легче. Печальный, но не единичный пример — девушка влюбляется в парня, в семье которого мать для отца — это домохозяйка, служанка, личность «второго сорта», на которой можно «сорвать» плохое настроение и т. д. А для «внешних» отец — культурный, вежливый, обаятельный и ответственный человек. Находясь в состоянии глубокой влюбленности, эта девушка просто не замечает реалий, допускает сексуальную близость с парнем, еще больше привязывается к нему, не мыслит себя без него. И вдруг ей, посредством нанесенного «синяка» из-за того, что допустила шутку в адрес чрезмерного увлечения футболом любимого или дала замечание, что он находится под воздействием пива, открывается вся истина. На глазах рушится целый мир. Если бы дистанция была сохранена, расстаться можно было бы без меньших психотравм, хотя боль тоже была бы. А так они через близость стали уже одним целым, и разрыв отношений становится тяжелейшей травмой, которая подчас приводит к депрессии и даже суицидальным попыткам. И шансов на создание счастливой семьи в дальнейшем становится меньше. Через такие больные отношения развивается распространенное явление созависимых отношений, которые отражаются в разных сферах жизни. Нередко требуется серьезная психологическая реабилитация, чтобы восстановить личность такой девушки.

«Гражданский брак»

Часто в качестве причины отказа от росписи в «гражданском браке» заявляется, что не уверены в своей готовности к полноценной семейной жизни и что по-настоящему «подходят друг другу»; не хотят связывать себя «формальностями», которые «ничего не дадут их любви». Спорить с этими формулировками сложно, потому что за ними стоит в корне неверное непонимание сути самой семьи и смысла регистрации как проявления взрослой ответственности перед самими собой и друг другом. И даже нежелание понять этот смысл. В сознании этих пар живет нездравое представление, что для семьи они должны «соответствовать друг другу» сразу, без долгой кропотливой работы над собой и что нужно убедиться в наличии этого соответствия через сожительство. За этим представлением обычно скрывается нежелание трудиться (по крайней мере, одной из сторон). Говоря же попросту — инфантилизм и въевшаяся эгоистичность. А с такими установками никогда не создать нормальной семьи… В том-то и дело, что, наверное, чаще подлинная любовь только в семье и рождается. Хочешь научиться любить и быть отцом семьи? Подпишись под декларацией готовности менять себя, учиться любить, принимая вторую половину как данное тебе сокровище, алмаз, об острые углы которого тебе следует себя самого отшлифовать, — и включайся в «ювелирную работу» над собой.

Что порой получается в результате таких «проб», опишу на примере одного из сценариев.  

Парень и девушка сначала начали встречаться, потом допустили сексуальную связь. Потом решили, что они готовы к совместной жизни и сняли квартиру. После создания единого пространства жизни девушка быстро начинает осваивать роль настоящей хозяйки, супруги. Она, конечно, старается, во имя своей любви, быть хорошей — уже, фактически, супругой. И это ей нравится. Ведь она его любит. Он тоже входит «во вкус» уюта домашнего очага. Оба работают, и, предположим, их выкладка на работе относительно равна. Приходят домой. Он, как мужчина, берет на себя ответственность за «мужскую работу» — отремонтировать кран, прибить карниз, наточить кухонный нож и прочее. Из общего объема домашних задач это занимает, скажем, 30%. А затем — «диван, телевизор, пиво». А у нее — все остальное: приготовление пищи, мытье посуды, стирка, глажка, уборка, цветы… В общем, куча «мелочей», которые и не заметны, пока регулярно делаются (Неудивительно, что, согласно биологии, у женщин угол зрения — все 180%.). И эта работа занимает 70%. Но в целом она молода, любовь сильна, детей еще нет. Поэтому она прекрасно со всем справляется, сохраняя «бодрость духа, грацию и пластику». Она же хочет, чтобы ему с ней было хорошо! Ну, когда рядом есть такое сокровище, когда все так прекрасно, зачем еще кого-то искать? Конечно, «мы любим друг друга и идеально подходим», так почему бы и не жениться? «Пора, брат, пора!»

И вот проходит регистрация, свадьба, жизнь окончательно входит в будничное русло. Первые мощные чувства, которые они приняли за любовь, понемногу успокаиваются, а что такое настоящая любовь — она, может, догадывается, где-то она просыпается, а он и понятия толком не имеет. А прошло уже полтора года от регистрации брака, ребенок на свет появляется. И если раньше у нее было 70% домашней выкладки, то теперь, в связи с рождением ребенка, 150%. А у него по-прежнему 30, ну, может, 40%. Силы у нее понемногу растрачиваются, усталость накапливается. Сказать прямо, спокойно, нежно: «Помоги, пожалуйста, я нуждаюсь в твоей помощи» — не умеет. Она же привыкла сама все «тянуть». И вот ждет, пока ее «половина» поймет, наконец, ее состояние и предложит помощь. Или даже возьмет на себя часть новых обязанностей «по умолчанию». Только он почему-то не спешит брать на себя дополнительные объемы домашних забот («она же в декретном, от чего ей уставать?»). И в какой-то момент она начинает чувствовать, что почва из-под ног уходит. Теряется уверенность и доверие. Зато все больше раздражительности и откровенной злости. И она начинает эмоционально «срываться». Причем не тогда и не за то, что ее «напрягло» (в тот момент она могла подавить свои эмоции), а когда негативные эмоции накопились в мере большей, чем можно сдерживать. За не на место поставленную мужем обувь или плохо помытую им чашку после чаепития. За слишком долгий телефонный разговор с коллегой или с матерью… Он смотрит на нее — да что с ней стало? Была такая прекрасная девушка и жена. А тут — халат затасканный, с кухни не выдернешь, поговорить о чем-то трудно, часто придирается, причем толком не понять, за что. Ночью «трупом» спит, интересы ее стали совершенно суженными… Да с такой не то что отдохнуть — жить невозможно! Каждое утро — хмурое или ничего не выражающее лицо, постоянная озабоченность чем-то, улыбка если и появляется, то вымученная. Вечером — выражение лица, будто он ей что-то должен, придирки, вечно недовольство… А тут появляется она! Такая открытая, интеллигентная, обаятельная, понимающая, любящая, с нею так хорошо!.. Конечно, хорошо — взял бутылку шампанского, букет цветов, провел в удовольствии ночь — и ничего не требуется, никаких обязательств… «Не то что моя… Да, наверное, я ошибся, настоящая любовь — вот она, ее я ждал!» Так возникает измена и развод. И она остается одна с ребенком, который теперь не будет знать, кому сказать «папа». И у которого все шансы повторить историю своих родителей (семейные паттерны)…

Кто спровоцировал эту ситуацию? Оба, когда допустили блудную связь, без всякой ответственности, без реального понимания сути семьи. Без благословения Божия — ибо как можно надеяться на Его благословение брака, когда, даже если формально исповедовались перед регистрацией или Венчанием, подлинного покаяния, с болью, с полным переосмыслением жизни, с настоящим обращением к Богу, с подвигом поста и молитвы, с последующей перестройкой жизни в соответствии с Евангелием — не было? А был блуд — один из тех грехов, которые наиболее удаляют человека от Бога. И их родители, крестные — тоже участники трагедии, ибо не привили своевременно понятие о целомудрии.

Духовная сторона

Проговорю более подробно духовную сторону этого вопроса. Задача священника — не привлекать любой ценой в храм, а указывать путь к спасению. Церковь — не бюро религиозных услуг. Жизнь в ней требует серьезной работы над собой, изменения себя в соответствии с замыслом Божиим о себе. А апостол Павел прямо говорит: Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи…. ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют (Ср.: Кор. 6: 9, 10). По древним церковным правилам, впавший в блуд христианин отлучается от Церкви на несколько лет, в течение которых самой жизнью должен доказать искренность своего раскаяния. Сейчас это правило не применяется со всей строгостью, но оно напоминает о серьезности греха, который, в отличие от мелких, «бытовых», называется смертным. Однако даже и без применения этого правила человек, ввергающий себя в грех блуда, должен четко понимать, что он не является членом Церкви и потому не может участвовать в церковных таинствах, поминаться на литургии.

А еще трагичность блуда в том, что человек не один падает в него, но и вовлекает другого. И ему предстоит отвечать перед Богом не только за искажение и разрушение образа Божия в себе, но и в другом человеке.  

Христианин — тот, учебником жизни которого является Евангелие. Позволяющий себе блуд и другие смертные грехи противопоставляет себя Евангелию, заповедям Библии. И, наверное, честнее будет признать, что я не готов быть христианином, чем пытаться совместить несовместимое. Божия благодать, действующая в Церкви, — это огонь, который может согреть, осветить. Но может и обжечь. Не надо шутить с огнем.

***

Можно ли исцелить нанесенные себе грехом раны, примириться со Христом, вернуться в лоно Церкви? Можно — в покаянии. Если произошло осознание греха, и есть жажда освободиться от него и вернуться ко Христу, — покаяние открыто всем. Богу все возможно. В том числе и нейтрализовать действие зла, которое, посредством греха, мы причинили себе и другим. Хотя какие-то последствия греха, как шрамы, могут остаться. А покаяние подразумевает готовность со смирением принять на себя ответственность за содеянное и, если нужно, терпеливо, без ропота нести эти последствия как необходимое условие для уврачевания души, чтобы она смогла здоровой войти в Царство Христово. Например, такими последствиями могут быть бездетность, нездоровая ревность второй половины, которая не пришла еще к покаянию, физические или душевные скорби. Хотя Господь, по Своему Промыслу, может исцелить и от этих «шрамов».

03.07.2017

[1] Данилова А. А. Манипулирование словом в средствах массовой информации. – М.: «Добросвет», изд-во «КДУ», 2011. – с. 66.

[2] См., помимо вышеупомянутой книги, Н. Е. Маркова. Курс лекций по программе «Барьер». – Отдел религиозного образования и катехизации Владивостокской епархии Русской Православной Церкви (мультимедийное издание) и другие публикации этого автора («Культуринтервенция»).

[3] Для меня звучит дико, когда супруги называют супружеское общение сексом. Секс – это что-то механическое, «техника удовольствия». Близость, общение – это что-то интимное, выражение единства, наполненности друг другом, радость общения. «Близость» звучит целомудренно. «Секс» – пошло. «Близость» – ассоциация с семьей, «секс» – с порнографией и блудом.

[4] Так называется ставшая одним из бестселлеров книга священника Ильи Шугаева. Особенно рекомендуется лицам старшего школьного и студенческого возрастов.