«Покаяние ведет нас к любви»

11 сентября — Усекновение главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна

Сегодня день Усекновения главы святого Иоанна Крестителя, величайшего из пророков. Сегодня праздник и пост, радость и скорбь. Прославляя Иоанна Крестителя, мы радуемся тому, на какую высоту в его лице Господь возвел человеческое естество, и в то же время мы как бы видим под нашими ногами бездонную пропасть, в которую опускается человечество в лице преступной династии Иродов.

В Евангелии часто встречается имя Ирод: это не только собственное имя какого-либо человека, это — родовая фамилия. Первый Ирод был Антипатр, которого называли Великим, может быть, — за его великие злодеяния; второй Ирод — Антипа, тот самый, который умертвил Иоанна Предтечу; третий — Ирод Агриппа, именуемый Агриппой I, который сравнивал себя с божеством и умер внезапно на глазах народа; четвертый Ирод — Агриппа II, лучший из всех Иродов, перед которым произнес защитительную проповедь святой апостол Павел и который хотел избавить апостола от преследовавших его иудеев.

Ирод Антипа был вызван в Рим по государственным делам. У императора Тиверия накопилось много жалоб на произвол и жестокость Ирода. Когда он приехал в столицу империи, то остановился у своего родственника, двоюродного брата Филиппа, который проживал в Риме как частное лицо. Филипп принял Ирода со всем гостеприимством и радушием, хотя тот, будучи у власти, даже не вспоминал о существовании своего брата.

Надо сказать, что император Тиверий был душевнобольным человеком, которому всё время чудились заговоры и покушения на его жизнь. Большую часть времени он проводил не в столице, а на острове, во дворце, похожем на неприступную крепость. Из-за крайней подозрительности императора даже самые близкие к нему люди не могли поручиться за свою жизнь. Гнев его был страшен и убийственен, решения — быстры и беспощадны. И потому, принимая Ирода, Филипп подвергал себя опасности: если бы Ирод был обвинен и казнен, то царский гнев коснулся бы и дома Филиппа; однако брат Ирода предпочел исполнить святой закон гостеприимства.

Встреча с кесарем прошла для Ирода благополучно: он сумел оправдаться и был отпущен с миром. И он «отблагодарил» своего брата за проявленное благородство, отплатив ему тем, что похитил его молодую жену Иродиаду и тайно бежал с ней из Рима. К бежавшим примкнула и дочь Иродиады Саломея, которая более желала быть царевной в Галилее, нежели проживать в Риме в безвестности.

Ирод с позором изгнал свою законную жену, добродетельную дочь Аравийского царя Ареты, и тогда против Ирода возвысил свой голос Иоанн Предтеча. Пример царя мог оказаться заразительным для народа, и святой Иоанн бесстрашно обличал владыку. Ни уговоры, ни лесть, ни угрозы не действовали на пророка. Тогда Ирод велел тайно схватить Предтечу и заключить в крепость Мохедрон, находившуюся на восточном берегу Мертвого моря. Эту крепость Ирод построил, готовясь к войне с арабами, понимая, что царь Аравийский отомстит за позор своей дочери.

И вот однажды здесь на день рождения Ирода собрались гости, старейшины израильского народа; перед ними плясала Саломея, дочь Иродиады, и так угодила царю и опьяневшим гостям, что Ирод с клятвой обещал исполнить любое ее желание, хотя бы она попросила и полцарства. Саломея спросила свою мать Иродиаду: «Чего мне просить у царя?» Та ответила: «Голову Иоанна Крестителя».

Другой Иоанн, Златоуст, архиепископ Константинопольский, который сам пострадал от интриг бесчестной византийской царицы Евдоксии, в слове на день Усекновения главы Иоанна Крестителя говорит: «Нет ничего страшнее, чем гнев злой женщины. Лучше иметь дело с драконами, чем с ней».

«Опять Иродиада пляшет, опять беснуется, опять ищет главы Иоанновой», — говорил святитель Иоанн народу, имея в виду уже самого себя.

Ирод был опечален. Он в отличие от своего отца Антипатра, который буквально залил кровью всю Иудею, будучи таким же жестоким, имел в характере своем гибкость, коварство и хитрость, за которые Сам Господь назвал его лисой (см.: Лк. 13: 32). Ирод боялся, что казнь Иоанна Крестителя вызовет гнев народа, он опасался даже восстания. Однако в то же время ему представлялась удобная возможность легко расправиться с пророком — дескать, не сам царь был инициатором этой казни, он лишь поддался воле обстоятельств.

И вот Ирод, оправдываясь тем, что должен исполнить свою царскую клятву, послал воина-палача в темницу, где находился в узах величайший из пророков. Воин застал Иоанна Крестителя стоящим на коленях в молитве к Богу. Пророк знал, что пришла его смерть, но даже не шелохнулся. Воин мечом отрубил голову Иоанна, и на позолоченном блюде эта голова была принесена царю. Он подал ее Саломее, а та — своей матери.

По преданию, Иродиада стала колоть иглой уста Иоанна Крестителя — уста, которые обличали ее, но услышала от мертвого пророка те же грозные слова обличения. Она велела зарыть голову Предтечи в том месте, где выбрасывался мусор из дворца, а тело его взяли ученики и тайно перенесли в город Севастию.

Братия и сестры! Евангелие обращено к нам, к каждому из нас. Евангелие подобно зеркалу, которое отражает и высветляет все тайники нашего сердца. Казнь Иоанна Крестителя — это не только фактическое событие, которое произошло около двух тысяч лет тому назад в Палестине, это событие в мистическом плане часто повторяется в наших душах.

Саломея — это образ греха, пляшущая девица — обольстительные греховные картины, которые рисуются перед нами. Наш ум — это царь, он должен властвовать над чувствами, но царь, опьяненный страстью, становится рабом греха, и ум наш изощряется в том, как удовлетворить свою страсть.

Иоанн Креститель мистически — это наша совесть, которая громко обличает нас в грехе, но мы тогда ненавидим свою совесть, мы хотим расправиться с ней, мы хотим, чтобы она не мучила и не обличала нас, чтобы голос ее стих; мы, подавляя ее, как бы оправдываем себя, — это подобно заключению Иоанна в темницу.

Братия и сестры! Образ Иродиады — это темная, демоническая сила, которая влечет нас ко греху. И вот часто перед нами выбор: или благодать Божия, или грех. И мы выбираем грех — тогда мы подобны тем, кто убил Иоанна Крестителя.

Ирод посылает палача к Иоанну, оправдываясь тем, что иначе он будет опозорен в глазах народа, а кто был этот народ? Это были уже опьяневшие гости, которые ненавидели и самого Ирода, и всю его династию. Ирод же хотя и презирал своих гостей, но все-таки был рабом их мнения.

Часто и мы дорожим мнением недостойных людей, часто и мы, подчиняясь законам, привычкам, мнениям мира, совершаем бесчестные поступки. Например, при нас хулят имя Божие, а мы молчим, при нас кощунствуют, а мы улыбаемся: разве в это время мы не похожи на Ирода, который стал рабом своих же собственных гостей?

Начался грех с обычного пиршества во дворце Ирода, кончился страшным преступлением и убийством. Грех начинается с малого. В Книге Иова демон назван мравольвом, то есть муравьем и львом. Вначале он заползает в сердце и помыслы наши как муравей, а затем растет и становится огромным и мощным как лев.

В одном патерике рассказывается, как некоему человеку демон сказал: «Я отстану от тебя, никогда больше не буду тебя мучить, только соверши по выбору один из трех грехов: или убей, или впади в блуд, или напейся до опьянения». Человек сказал себе: «Невелик грех напиться вином» — и согласился. И вот, будучи в опьянении, он совершил блуд, хотя до этого был девственником. Боясь, что о его преступлении узнают, он убил несчастную жертву своего блуда, а затем закопал ее в тайном месте, лишив даже христианского погребения.

Братия и сестры! Сегодня мы совершаем память величайшего из святых после Пресвятой Девы Марии. Иоанн Креститель совмещает в себе подвиги и венцы пророков, ибо он — последний из пророков. Он предвозвещал скорое пришествие Спасителя мира. Он же и первый из апостолов, потому что указал людям на уже пришедшего Христа. Он — прообраз святителей, так как совершал крещение, прообраз христианских таинств. Он — исповедник, ибо был заключен за правду в темницу, и он — мученик, потому что принял смерть за обличение царя в пороках; ибо тот, кто примет смерть за девственность и чистоту в борьбе с грехом, тот равен мученикам за веру во Христа Спасителя. Он — праведник, ибо сохранил целомудрие и чистоту души своей, общаясь с людьми и всегда исповедуя только истину. Он — проповедник, потому что проповедовал людям о покаянии, — то есть о самом необходимом для спасения. Сегодня в Евангелии вы слышали, как Господь сказал, что самая большая и первая заповедь — это: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим (Мф. 22: 37), а вторая, подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22: 39).

Казалось бы, для нас любить Бога должно быть так же естественно, как для ребенка — своих родителей, и даже еще больше, но почему мы не любим Бога? Ответ на это дает нам святое Евангелие: по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь (Мф. 24: 12).

Да, братия и сестры, это наши грехи иссушают в нас любовь к Богу. Из источника, который завален камнями и мусором, уже не текут струи воды. Так и мы, не очистив сердце свое, не можем испытать настоящей духовной радости и близости к Богу, ибо единственный путь к любви — это покаяние.

Святые отцы говорят: «Христос — это олицетворенная любовь. Иоанн — это образ покаяния». Вся церковная служба — во все праздники, даже во Святую Пасху — проникнута вместе с торжеством и радостью покаянием. И как Иоанн Креститель указывает нам на Христа — Спасителя мира, так и покаяние ведет нас к любви!

Источник: Архимандрит Рафаил (Карелин). Путь христианина. Слова и беседы. — М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 2005.

11.09.2024